Муж поневоле - Александр Курзанцев

Мы всё-таки добрались, пробираясь как зайцы окольными тропами, обходя все мало-мальски крупные населенные пункты, благо Калим как бывший пограничник прекрасно ориентировался в пустыне.

Не буду говорить чего нам это стоило. Но пяток слегка ограбленных караванов и один незапланированный бой, когда в неподходящий момент вылез султанский маг, каким-то чертом решивший попутешествовать с торговцами, настроения не добавляли. а теперь оставалось самое главное, как-то попасть в буквально запруженый войсками город, куда султан стянул не только верных янычар, но и парочку армейских полков с отрядом пограничной стражи, который Калим узнал по реющим над лагерем, разбитым подле Тардана, стягам.

Стоит ли говорить, что по окрестностям столицы и патрули сновали в великом множестве, поэтому передвигались мы с чрезвычайной осторожностью, чтобы себя не выдать.

— Есть один вариант, — после долгих раздумий выдала Алладина, — но он вам не понравится.

— Канализация? — понимающе кивнул я, сморщив заранее нос, предвосхищая то непередаваемое амбре, что будет ждать нас там, но не угадал. Девушка качнула головой, сказала мрачно, — Хуже.

— Что может быть хуже?

— Склепы.

— А, ну да, — со вздохом протянул я. Гребаное фэнтези. Если не канализация, то обязательно подземелья с покойниками. И хрен там они будут спокойно лежать в своих гробах, обязательно ведь полезут живых почуя. И я как маг, тут совсем не аргумент. Это с Глушаковым, когда зачищали подземелье, всё шло бодренько. Там и калаш у меня был, да и аватар не дремал, а тут? Я маг проклятий, а они на неживую плоть не действуют. Ожившие покойники вообще крайне неудобная штука. С ними только некроманту сподручно управляться. Огонь их жгёт плохо, проклятья, как уже говорил, не работают. Причем те, что могут разрушать неодушевленные предметы, не вопринимают покойников за таковых, а те что действуют на живых… тоже их не воспринимают. В общем засада. Из других направлений магии пожалуй маги земли еще могут что-то, за счет воздействия на чисто физическом уровне, или воздуха. Кулак ветра какой-нибудь помощней может скелетов разбить на отдельные кости, а зомбаков откинуть подальше. А, ну еще светлая магия. Но я особо про неё ничего не мог сказать, может они чего против нежити или нет. Поэтому придется полагаться только на старую добрую сталь. А огнем в подземельях еще пользоваться не стоит по той простой причине, что даже магический он очень хорошо выжигает кислород. Поэтому всякие огненные стены категорически противопоказаны, если нет желания помереть от удушья. Взрывы тем более. В узких проходах ударная волна достанет всех и своих и врагов.

Вот так примерно я озвучил спутникам.

— А другого пути точно нет? — с легкой надеждой поинтересовался Калим, но Алладина только отрицательно качнула головой.

— Это единственный путь где мы точно не встретим стражу.

— А на выходе? — резонно поинтересовался я. — Неужели проходы из склепов никак не охраняются?

— Там обереги от мертвых, — ответила девушка. — Уже сотни лет стоят, ни разу нежить не пробиралась наружу. Поэтому никто там ничего не охраняет.

— Ну ладно, — хмуро буркнул я, — склеп так склепы. Веди, дочь Сусанина.

По закону жанра поперлись мы туда ночью. Ну а когда же еще?! Матерился я сквозь зубы всё дорогу. Нет, аргументы девушки были мне вполне понятны. Но ночью по кладбищу ходят только или бесстрашные, или бессмертные. Я себя ни к одной из этих категорий не причислял. Была некоторая надежда, что поле антимагии сможет на них как-то воздействовать, но как я помнил, магия кольца была магией ментала и отрубала доступ к колдовству именно воздействием на мозги заклинателя, в том числе мешая взаимодействию с амулетами и артефактами. Но мозгов-то у мертвецов тоже в обычном понимании нет. Так что куда не кинь, всюду клин.

Как я и думал, выход за пределами города из превращеных в склепы катакомб прятался в пещере, не слишком тайной, наоборот, о ней стража прекрасно знала и вот поэтому, ночью, когда солнце не мешало мертвякам выбраться наружу, поблизости и не было ни одного патруля. Дураков сражаться с нежитью среди них не находилось.

— Значит так, — произнес я, доставая саблю и делая пару пробных взмахов ею, — Алла, давай назад, с твоим кинжалом тут делать нечего, а мы с Калимом пойдем впереди, расчищая дорогу.

Черный как задница негра зев пещеры, в опустившихся на пустыню сумерках выглядел словно раскрытый рот только и жаждущий сожрать забредшего путника. Калим чиркнул кресалом поджигая факел, а я колданул белый сияющий огонек, подвесив в метре над головой. Здесь уже можно было не бояться, что нас засечёт стража, ну а мертвым было плевать, что там горит, они ориентируются точно не по зрению.

— Древние-то склепы? — поинтересовался я, через плечо покосившись на девушку за спиной.

— Угу, говорят еще до падения старой империи существовали. Кстати говоря, с тех пор, с падения, там всякая чертовщина и началась.

— Ну здорово, — совсем не радостным тоном произнес я. Чем древнее кладбище, тем веселей нежить там можно отыскать на свою голову. И какой-нибудь злоипучий лич тысячелетней выдержки это ещё не самая беда. — И почему ваши маги не вычистили такую угрозу?

— Так это и не угроза, — пожала плечами Алладина, — обереги же работают.

— Ну-ну, — поджав губы, буркнул я, — а если с ними что случиться?

— Они стоят сотни лет и ни разу…

— Ни разу, — перебил я её, — запомни, всё когда-нибудь бывает в первый раз и тем, кто в этот момент, окажется рядом, сильно не повезет.

Возражать она не стала, и помолясь всем богам, мы двинулись вперед.

Очень скоро слабо светившийся рассеяным лунным светом вход в пещеру за нашими спинами пропал, уступив место такой же как и спереди черноте, и мы продолжили двигаться в кругу света, примерно метров на десять-пятнадцать радиусом. Наши шаги, шорохи камешков под сапогами, легкое позвякивание амуниции, всё это эхом отдавалось в неровных сводах разгоняя почти абсолютную тишину.

На первого, пожелтевшего от времени скелета, мы наткнулись минут через пятнадцать. Всё также в полной тишине костяк выплыл из темноты, мирно покоясь у стены, только черепушка слегка опиралась о камень, словно бы поглядывая на нас — потревоживших его покой.

— Не двигается, — прошептала, сглотнув Алла.

— Может он не из этих? — предположил Калим.

— Может…

Но тут вдруг с каким-то инфернальным визгом скелет подскочил и словно бешеный, клацая челюстью и с пулеметной частотой щелкая всеми суставами, понесся на нас. Завопив вместе со всеми, больно уж неожиданно всё произошло, я засадил сапогом прямо в сухую грудину, отбрасывая скелет обратно к стене. Подбежал, не давая подняться и принялся яростно топтать, остервенело перемалывая в труху старые кости. Наконец под пятой хрустнул и разлетелся осколками череп скелета и остановившись, я отступил на шаг, с затяжным выдохом прислонившись спиной к камню, ладонь прижимая к груди, туда, где под кирасой отбойным молотком стучало сердце.