Острова невезения - Алексей Никулин

Смотришь на высоченные стены обеих цитаделей на самом Корфу и поневоле сомневаешься в возможности ими овладеть. О батареях же острова Видо известно мало. Вот мы и решили отправиться туда, чтобы лично узнать, что из себя представляют эти батареи и в каком виде они сохранились.

К моменту посещения Видо я знал довольно занятную и несколько неожиданную историю создания его укреплений. Они были построены еще при венецианцах, в 1716–1727 годах. За два года французского владычества на острове были построены казармы на 400 человек. Дополнительно остров укрепили под началом коменданта, французского генерала Шабо. Пять батарей представляли собой весьма грозную силу. Тем не менее Видо пал после четырехчасового обстрела и высадки десантов. Сбежать удалось немногим. Большая часть защитников погибла или попала в плен. Интересная деталь: одной из причин быстрой капитуляции Корфу стала жестокость турецких союзников на Видо. Турки высадились и принялись, по обыкновению, рубить головы пленникам. Лишь заступничество русских матросов спасло жизни многим из них. Французы на Корфу, разглядывая в подзорные трубы подробности баталии на Видо, поняли, что их ждет страшная смерть, и благоразумно приняли решение капитулировать.

После того, как русские корабли покинули Корфу, наши гарнизоны оставались на всех Ионических островах до 1807 года. Потом туда вернулись прежние хозяева – французы. Они простояли на острове всего два года. Англичане, сменившие французов, вложили в реконструкцию укреплений неприлично большую сумму и сделали остров еще более защищенным. Часть бастионов они уничтожили и построили на их месте три новые крепости, соединенные подземными ходами. Во время реконструкции повезло лишь форту в северо-восточной части острова (согласно старой карте, он носит название «крепость Сколенбурга», а местные называют его «русской крепостью»). Форт пощадили, лишь слегка реконструировали и расширили. Впрочем, крепости более не пригодились: в 1863 году Корфу вошел в состав Греции, и все бастионы Видо были взорваны. Покидая остров, британцы собирались уничтожить еще Старую и Новую цитадели, но за них вступился губернатор Корфу Трикули. Форты сохранили, и сегодня они являются великолепным образцом лучших фортификационных ансамблей мира.

В годы Первой мировой войны Видо стал пристанищем для нескольких тысяч истощенных, больных и раненых сербских солдат, эвакуированных с Балканского фронта. Многие из них нашли здесь свой последний приют. Останки погибших находятся в пантеоне или на дне моря. Их попросту не успевали хоронить в земле и топили в проливе между островами Корфу и Видо. Выжившие основали сербскую колонию, часть же вернулась после войны домой. Корфу можно считать колыбелью Югославии: здесь заседал парламент Сербии в изгнании и здесь же в 1917 году была подписана Корфская декларация, послужившая основой для создания послевоенного югославянского государства.

Укрепления на острове Видо

На Видо у нас была запланирована встреча с местным энтузиастом-краеведом. Между собой в шутку мы называли его «хранитель острова дедушка Алекас». На Видо находится своеобразный греческий «Артек» – международный детский лагерь. Алекас присматривает за ним и прикладывает немало усилий, чтобы привести остров в порядок. Сам остров можно обойти меньше чем за час. При ближайшем рассмотрении оказалось, что основная часть укреплений представляет собой гранитные нагромождения, поросшие кустарником и травой. Лишь площадь провалов и размеры гранитных глыб позволяли в некоторой степени представить их изначальные габариты.

С местным энтузиастомкраеведом – «хранителем острова дедушкой Алекасом»

Впрочем, к моей радости, кое-что все же уцелело. Несколько лет назад Алекас разбирал завалы и обнаружил подземный ход в казематы бастиона, не тронутого реконструкцией английских фортификаторов. Если бы камни могли говорить, они рассказали бы об атаке русских кораблей на эти укрепления 18 февраля 1799 года. Алекас рассказал, что этот бастион местные называют «русской крепостью»: «кто тут жил, того и крепость». Ему, видимо, хочется думать, что именно русские квартиранты оставили самый заметный, а главное – позитивный след в местной истории.

Ступенька за ступенькой мы спускались в глубь каземата. Впереди замаячил свет. С каждым шагом он становился все ближе. Мы оказались у ряда амбразур. В их узких щелях плескалось голубое море. Эта часть бастиона оказалась совершенно пустой. Она не пострадала ни от времени, ни от подрыва. Казалось, люди совсем недавно покинули это место. Мне не удалось найти ни одного автографа на стенах, но следы пребывания людей я все же увидел. В углу одного из помещений я обнаружил аккуратное углубление правильной прямоугольной формы. Скорее всего, это было сделано для иконы. Такие традиции существовали у православных воинов, стремившихся обустроить свое жилье, пусть даже и временное. Подобные углубления я встречал в бастионах русских крепостей времен Первой мировой войны. Правда, в бастионе на Видо были возможны варианты: углубление сделали либо русские, либо сербы, занявшие 116 лет спустя все пригодные для жилья помещения. Я склоняюсь к русской версии: помещение было обнаружено относительно недавно, отсутствие автографов на стенах говорило в пользу этой версии – во времена сербского присутствия вход в каземат был завален.

Все, что сохранилось от некогда грозных укреплений, свидетельствовало, что они не стали легкой добычей. Они были взяты 18 февраля 1799 года. В тот день русским удалось взять еще два форта на самом Корфу – Сан-Сальвадор и Святого Авраама. Получается, что Видо действительно стал ключом к Корфу, а взятие еще двух укреплений лишь уверило бригадного генерала Шабо в решительном настрое русских и заставило его не проливать кровь понапрасну и почетно капитулировать.

Я вглядывался через амбразуру в лазурное мелководье, и в голову пришла мысль, определившая наши планы на следующий день. В день штурма батарей Видо каждый из кораблей (в соответствии с диспозицией) должен был подойти к острову и встать на шпринги напротив каждой из батарей.

Корабль становился на якорь в определенной позиции и, будучи практически неподвижным, вел огневую дуэль с береговой батареей. Шпринг (трос), заведенный в скобу станового якоря, другим концом проведенный на корму, предназначался для удержания корабля в заданном положении или его поворота в ту или иную сторону для переноса огня. Согласно схеме атаки острова, против этой батареи вел бой флагманский корабль Ушакова «Святой Павел». Кораблям, стоявшим под ураганным огнем французов, не сразу удалось подавить огонь береговой артиллерии. Они получили серьезные повреждения. Я подумал, что стоит поискать следы того боя на дне моря, прямо перед батареей.