Пособие для Наемника - Анастасия Машевская

шеей, как у оленя, барон… или, скорее, капитан «Железных Братьев» носил на теле множественные следы тяжести и опасности его ремесла. Одни шрамы выглядели белее, другие, очевидно, были более свежими. Иметь с ними дело Эмрису приходилось настолько часто, что он не озадачивался притираниями, чтобы сделать их менее приметными. Выжил — и славно, вот вся его жизнь.

«Сколько дерьма ты повидал?» — подумала Идель, решив, что однажды обязательно послушает пару баронских историй. Из его собственных уст, не полагаясь на песни бардов, которые поют складно, но фальшиво.

Рейберт, закатив глаза, вздохнул:

— Да в самом деле, леди Идель! Ну вы что, в Греймхау на мужиков не насмотрелись?

Эмрис, не в силах сдержать улыбку, заинтересовано уставился на женщину. Что она на это скажет?

Идель хмыкнула: выросшая в герцогстве практически единоправной правительницей, она с юности имела дело со стражами и бойцами, и в летний период воинов Греймхау частенько можно было застать за тренировками, обнаженными по пояс. Потому мужские тела — где-то чуть тучные и по-медвежьи массивные, где-то по-волчьи поджарые, где-то атлетичные настолько, словно их высекла из цельного куска мрамора рука маститого скульптора — давно перестали вызывать у нее известный женский интерес. Но вот эти его татуировки…

— Ну на вас мне разве что смотреть и можно, — парировала Идель и, указав на мужские руки взглядом, осведомилась: — Арозанские?

На миг Эмрису почудилось, что сердце в его груди вывернуло петлю.

— Э… кхгм, — голос подчинился Железному не сразу, — да, — выдавил мужчина и облизнул пересохшие губы. — Ни… ничего от вас не укроется.

Ответная улыбка леди была куда более мягкой и наверняка куда менее кривой, чем его собственная сейчас, подумал Железный.

Идель, между тем, обратилась к Рейберту:

— Дверь, — и оставила мужчин наедине.

Даже когда Рейберт, закрыв, обернулся, Эмрис все еще смотрел на заграждение, за которым скрылась женщина.

— Слюни подбери, барон, — посоветовал блондин.

— Ты спишь с ней? — спросил Эмрис до того, как успел подумать. И в следующий миг получил в челюсть — не сильно, но доходчиво.

— Опомнился? — уточнил Рейберт.

Железный, наконец, уставился на блондина, одновременно потирая щеку.

— Да, вполне. — Осознание реальности вернулось к Эмрису, и выражение в голубых глазах вновь стало кристально-ясным. — Спасибо.

— Милости просим! — расщедрился Рейберт и наигранно поразминал кулаки. «Ничего, я припомню» — подумал Железный и спросил:

— Чем могу помочь?

Рейберт указал на дверь спальни Эмриса в немом вопросе: поговорим у вас? Железный кивнул.

— Я уже предупредил хозяина гостиницы, — начал Рейберт, переступая порог, — чтобы не высовывался. Ночью будем ждать гостей.

— Советники? — быстро сообразил Железный. «Дружелюбие» помощников дожа во время сделки заметил бы и мертвый.

— Ага.

— Какой план?

Эмрис взбодрился. Вот это вполне для него — ночная заварушка в таверне с клинками наголо. А то, при всем уважении, таскаться за юбкой, хозяйка которой не утруждает себя даже нормальным диалогом, то еще удовольствие.

Внутренний голос, засевший болтом в штанах, напомнил, что, в целом, с Идель из Греймхау, он, Эмрис, уже вполне мог бы обойтись и без диалогов.

Запретив себе развивать мысль, Железный расположился за небольшим дубовым столом, сколоченным довольно грубо. Жестом пригласил Рейберта.

— Да особо никакого, — усмехнулся блондин, присаживаясь. — Расставим ребят во все углы и притворимся, что все спят. Надо сделать так, чтобы мы поймали подручных советников за кражей, а не просто перебили их. Думаю, вы понимаете разницу.

— Я думаю, — тяжело вздохнул Эмрис, снисходя до откровений, — что в гадюшниках знати побеждает тот, кто использует нужные интонации и акценты.

Рейберт зычно гыкнул.

— Полная хрень, да? — солидарно уточнил он. — Но, зато — добро пожаловать, так сказать. — Он раскинул руки, открыто рассмеялся, и у Железного немного отлегло. Хотя бы в компании Рейберта среди прочих ребят из Греймхау можно расслабиться. Они же, если подумать, даже в бордель уже вместе ходили. Надо бы повторить как-то. Только уже по уму.

— Она… всегда такая? — как мог спросил Эмрис.

«Идель».

— Сложная? — С пониманием уточнил Рей.

— Угу.

Рей замешкался и растерялся. Он осмотрел Железного и почти кожей почуял: если барона и дальше держать в неведении, если ему и дальше будет казаться, что его водят за нос, это может плохо кончиться. К тому же разрешение что-нибудь выболтать о леди у него уже было. Так что…

— Кроме тех моментов, когда она в компании мужа, императора или меня, — ответил наконец блондин. — Ну, может, еще лорда Дайрсгау.

— А ее отец? — тут же ухватился Железный, вспоминая несуразное «Милорд» и «Миледи», которыми обменивали Теоданис с дочерью на банкете в его честь.

Рейберт хитро сощурился и чуть оттянул уголок губ в насмешке:

— А что с ним?

«Не хочет отвечать» — без труда распознал Эмрис. И в случае Рейберта это Железного не напрягло. Он хорошо понимал блондина: вот сейчас Рейберт разоткровенничается до полного бесстрашия с новоявленным бароном, а завтра эрцгерцогиня каким-нибудь хреном узнает и съест его мозги чайной ложкой. Нет уж, спасибо. Рей, кажется, не заслужил такой участи.

— Ладно, в пекло его светлость. — Эмрис махнул рукой. — Я хотел спросить кое-что еще.

Рейберт приподнял брови: валяй.

— Лорд-камергер в столице как-то упоминал, что о ней… об ее светлости, — поправился Эмрис, — ходит в Деорсе… ну, знаешь…

— Слухи?

— Поговорка.

— Когда грифон охотится, волк голодает.

Надо же, Рей даже на миг не задумался. Видать, выражение и впрямь в ходу. Грифон — это очевидно знамя и герб Греймхау, а что волк? Это просто часть присловья или имеется в виду кто-то конкретный? Вряд ли император, знак Аерона — лев. Тогда…

Рейберт, наученный понимать даже такую хитроумную медузу, как Идель, заглянул в лицо озадачившегося барона и предложил:

— Хотите историю?

Железный криво — от облегчения, что Рей не выпендривается, — оскалился.

— Если можно.

— Когда ей было четырнадцать, — Рей взял с места в карьер, — приставленный к леди в качестве наставника мужлан, граф Абшоль, попытался ее изнасиловать в надежде этим путем выхватить место эрцгерцога. Она пришла ко мне в ту ночь, в крови от горла до колена, потащила за руку в свою комнату и указала на труп в постели. С ножом в шее, знаете? Бедолага, даже раздеться толком не успел. — Рей отчего-то гыкнул, но, увидев, что Эмрис не разделял настроя, откашлялся и продолжил.

— Поскольку его светлости Теоданиса не было рядом, я посоветовал леди дать делу огласку и до кучи поговорить с лордом Дайрсгау. Лорд-советник мою идею поддержал. В результате события прогремели на всю империю: оскорблению, к тому же такому скотскому, подверглась девица не только юная, но до и страшного высокородная —