Зачем России Марин Ле Пен - Владимир Большаков

Попытки Марин наладить отношения с еврейской общиной во Франции, однако, далеко не всегда имеют успех. Так, Ришар Праскье, президент объединения французских евреев КРИФ считает, что успех проводимой Марин Ле Пен «дедемонизации» «Национального фронта» делает ее даже более опасной, чем ее отец. Израильское посольство в Париже придерживается того же мнения, прежде всего потому, что Марин не выступила с осуждением своего отца за его антисемитские высказывания и не отмежевалась от них должным образом. Это, в общем-то, не так. Марин обвинить в антисемитизме трудно. Еврейский философ Алэн Финкелькро, живущий во Франции, считает, например, что «антисемитизм ультраправых во Франции кончился. Ле Пен – антисемит, но его дочь определенно нет» (Haaretz. 07.01.11). Именно поэтому за диалог с «Национальным фронтом» и с Марин Ле Пен, как его новым лидером, выступили столь влиятельные в еврейской общине Франции руководители еврейских организаций, как Анри Айденберг и Тео Клайн. Клайн человек мудрый. Я у него брал в свое время интервью для «Правды» и могу подтвердить, что он прекрасно разбирается не только в политике, но и в людях. Корреспондент «Гаарец» после интервью с Марин пришел к выводу, что она «решила очистить свою партию от антисемитских провокаций своего отца с помощью своей политики «дедемонизации». Она хочет вывести «Фронт» из его расистского гетто и превратить его в массовую легитимную партию» (ibid.) Наблюдение верное. И, как мы видели, Марин это удается.

В марте 2011 года Марин Ле Пен во время визита в США, посетила Мемориальный музей Холокоста в Вашингтоне. Конечно, все это восприняли, как шаг в направлении все той же «дедемонизации» НФ и как ее попытку дистанцироваться от отца. Эта тактика в конечном итоге себя оправдала в самый критический момент. Перед окончательным утверждением кандидатов Марин Ле Пен не хватало голоса всего одного поручителя для выдвижения ее кандидатуры на президентских выборах в апреле 2012 года. Срок подачи списков поручителей, которыми по французским законам могут быть только народные избранники (мэры и др.) истекал 16 марта. Всего за два дня до этого последним, пятисотым, гарантом Марин Ле Пен стал, к всеобщему удивлению, французский еврей, живущий в Иерусалиме – Сильвен Семхун (Sylvain Semhoun), депутат Ассамблеи французов-экспатриантов.

О том, что побудило иерусалимца Сильвена Семхуна поспешить на помощь Марин Ле Пен, он рассказал в интервью французской редакции радиостанции «Седьмого канала»: «Я не вступил в НФ. Я настоящий демократ, республиканец, и моя позиция это доказывает. Я считаю ненормальным, когда много миллионов французов хотят проголосовать за какого-то кандидата и не могут это сделать. Это абсурд. Если это произойдет, Францию нельзя будет считать демократическим государством. Демократия подразумевает мирное столкновение различных течений в ходе выборов. А иначе это столкновение выплеснется на улицу, что может кончиться гражданской войной.

Я много лет избираюсь в Ассамблею французов, живущих за рубежом, и имею право быть поручителем кандидатов в президенты. В свое время я поддержал Саркози, и приложил немало усилий, чтобы 90 процентов израильских французов проголосовали за него. Тогда мне никто не говорил, что я еврей и израильтянин, зато об этом вспомнили, стоило мне подписать поручительство для Марин Ле Пен, – продолжал Сиемхун. – Саркози вел себя недопустимо по отношению к Нетанияху, назвал его лжецом. Он даже пытался диктовать свою волю нашему премьеру и рекомендовал уволить Либермана. В Израиле дают возможность быть избранными даже тем арабским депутатам, которые ставят под сомнение законность государства Израиль. Это урок, который я хочу донести до Франции и дать шанс 8 миллионам французов проголосовать за своего кандидата» (ZMAN.com). Как говорится, дорого яичко…

«Эффект сифона»

Своего самого сильного противника на президентских выборах 2012-го Николя Саркози Марин называла «Последним патроном системы», хотя и понимала, что выстрел этим патроном никак холостым не будет. В первом туре президентских выборов 22 апреля 2007 года Саркози получил 31,18 % голосов. А во втором туре 6 мая 2007 года избран президентом Франции, набрав 53,06 % голосов избирателей.

Французская пресса не раз писала об «эффекте сифона», рассказывая о массовом переходе избирателей «Национального фронта» в лагерь Саркози. Это началось еще в его бытность министром внутренних дел при Шираке. Тогда Саркози самым решительным образом принялся бороться с преступностью и разгулом бандитизма и хулиганства в пригородах, населенных иммигрантами. И хотя левые и либеральная общественность, и даже голлисты обвиняли его в посягательстве на гражданские права, избиратели, голосовавшие всегда за «Национальный фронт», поддержали Саркози. Во время беспорядков в пригородах Парижа в 2005 г. Саркози назвал их участников хулиганами и отбросами (voyous et racailles). Он также призвал «очистить пригороды керхерами» («Керхер», или, во французском произношении, «Каршер» – фирма, производящая устройства для мойки под сильным давлением машин, фасадов зданий и т. п.), что во Франции вызвало в обществе такой же резонанс, как в России обещание Путина «мочить в сортире» террористов и их подельников.

В отношениях с исламской общиной Саркози проводил весьма гибкую политику. В 2003 году он предоставил государственную поддержку частному некоммерческому Французскому совету по мусульманской религии. По его инициативе в закон 1905 г. об отделении церкви от государства были внесены такие поправки, которые позволяют финансировать религиозные организации из французских фондов, вместо фондов исламистских групп ваххабитского типа. Саркози также ужесточил контроль над нелегальной иммиграцией. Именно при Саркози был окончательно принят закон о запрете хиджабов и прочих религиозных атрибутов, в том числе и христианских, и иудейских, в школах. Президент заявил, что противопоставление ислама республиканским ценностям недопустимо.

Президент Николя Саркози

8 февраля 2012 года Саркози представил в Елисейском дворце свой план «Надежда для пригородов». Согласно этому плану, в соответствии с которым особое внимание будет уделяться столичному региону Иль-де-Франс, правительство в ближайшие пять лет инвестирует в пригороды 500 тысяч евро. Деньги эти пойдут в первую очередь на развитие общественного транспорта, чтобы придать жителям пригородов большую мобильность и вывести предместья, которые в ряде случаев превратились в гетто, из изоляции.

Кроме того, согласно этому плану в ближайшие три года в особенно неспокойные городские предместья будут направлены дополнительно 4000 полицейских. Они будут организованы в двухстах территориальных подразделениях на местах, чтобы в любой момент быстро прийти на помощь жителям. Кроме того, планируется создание «специальных отрядов по обеспечению безопасности» – в каждом более 100 человек, – которые будут бороться с насилием на улицах (AFP, 08.02.2012). Саркози таким образом буквально выхватил у Марин Ле Пен ее программу у нее изо рта.

Все это, конечно, выбивало почву из-под ног сторонников «Национального фронта». И все же куда больше нового лидера Национального фронта тревожило состояние ее собственной партии. Как и все вождистские партии, она пользовалась поддержкой благодаря популярности своего лидера. Достаточно вспомнить для современного понимания проблемы вождизма российскую ЛДПР во главе с Владимиром Жириновским, во многом схожим с Ле Пеном. Уйди он завтра с поста ее лидера, эпатажного, нахрапистого, откровенно скандального, но все же популярного, созданной им партии, по мнению многих российских политологов, наступит конец. Она просто сгинет, уйдет, как вода в песок. Та же проблема возникала и в НФ с уходом Ле Пена. «Второго такого Менгира, как он, – говорит один из ветеранов «Фронта», – нет и не будет». Задача «Маделон» – как стать «Менгиром» не только в партии, но и в глазах французов, – была не простой.