Как создать экосад и сохранить здоровье. Советы врача и садовода с 40-летним стажем! - Геннадий Распопов

Через год я увидел странные ожоги на большинстве этих молодых груш. В июне верхушка побегов имела вид, как будто ее ошпарили кипятком. Листья и тонкие концы побегов почернели и усохли. К осени некоторые из них дали небольшую волну роста из боковых почек, но в ближайшие суровые зимы почти все эти сорта-новинки у меня вымерзли.

Вначале я подумал, что это были обычные грибковые поражения типа монилиоза. Решил, что новые сорта оказались неустойчивыми и надо будет провести весенние обработки медными препаратами. Но потом более внимательно посмотрел фотографии болезней груш, вызванных грибками, и понял, что у меня что-то новое. Так я узнал, что в свой сад я занес не грибковую, а бактериальную инфекцию – бактериальный ожог.

Я посмотрел доступную литературу. Везде только одна рекомендация – вырезать, выкорчевывать и сжигать пораженные растения. Изредка встречались советы проводить обработки медьсодержащими препаратами. Посмотрел зарубежную литературу. Там советы другие. Эта болезнь обнаружена и изучается с 80–90 гг., поэтому хорошо известна. И лечат ее, как любую инфекцию, прежде всего современными антибиотиками.

Бактериальный ожог плодовых – карантинное заболевание, оно широко распространено в Канаде, США, Новой Зеландии, Австралии, Японии, странах Западной Европы, в последние годы появилась в Литве и западных районах Украины. Относится к числу самых опасных болезней, развивается на более чем 170 культурных и дикорастущих растениях, большинство из которых относится к семейству розоцветных. Поражаются цветы, листья, побеги, ветви, штамбы, корни, плоды. Обычно первые признаки можно обнаружить весной на одиночных или всех цветках в розетке. Пораженные цветы сначала как бы вянут, затем быстро засыхают, приобретая коричневый цвет, и чаще всего остаются на дереве до осени. Болезнь распространяется на цветоножку, которая сначала становится темно-зеленой, затем чернеет. С пораженных цветков инфекция переходит на розетки листьев и молодые побеги, откуда может распространиться по всему дереву.

Вызывает болезнь Erwinia amylovora, грамотрицательные бактерии из семьи Enterobacteriaceae. Природный резервуар этой болезни – Северная Америка, откуда она распространилась на большую часть остального мира.

Наибольший урон инфекция нанесла садам Австралии и Новой Зеландии. Затем начала свирепствовать в Японии. Местными учеными она была впервые обнаружена на грушах, выращенных в северной Японии. Японские власти, однако, долгие годы скрывали это открытие, отрицая существование новой болезни, и японский ученый, который его совершил, как полагают, покончил жизнь самоубийством. После его имя просочилось в прессу, стало известно японским фермерам, а затем и всему миру.

Бактерию привезли и к нам, вместе с южными саженцами, которые совершенно бесконтрольно завозили в северные районы. И теперь бактериальный ожог плодовых деревьев наши садоводы видят повсеместно, прежде всего на груше. Хорошо, что взрослые деревья ему не по зубам, болеют только молодые посадки.

Медоносные пчелы и другие насекомые, птицы, дождь и ветер распространяют микробы на большие расстояния и заражают растения через небольшие повреждения в тканях, сделанные сосущими вредителями и градом. Но эволюционно эта бактерия выжила в первую очередь благодаря тому, что ее разносили насекомые. Чтобы продлить род растения, пестик открыт для пыльцы, которую разносят насекомые. Эрвиния также приспособилась проникать в растение через пестик и, распространяясь по сосудам, питаясь сладким соком, паразитировать на нем.

Зная это и опрыскивая свои растения стрептомицином до распускания цветов, я помогаю им убивать эрвинию, как только она прилипнет к открытому пестику. Все остальные пути распространения вторичны, когда бациллы все лето носятся в воздухе в области, где много пораженных садов, и оседают на листья и ветки.

После осаждения бактерия попадает в растение через ранки и вызывает сморщивание листьев, затем почернение и усыхание. Эта болезнь распространяется наиболее быстро в жаркие, влажные июньские дни и находится в состоянии покоя в зимнее время, когда температура падает. Зараженные ткани растения содержат жизнеспособные бактерии, однако новое заражение происходит летом, когда из трещин в коре появляется экссудат, содержащий миллионы новых бактерий. При массивной инфекции происходит гибель всего растения, когда с соками микроб доходит до корней, и чернеют даже корни.

Erwinia amylovora является таким же микробом из семейства Enterobacteriaceae, как и Escherichia, Shigella, Salmonella и Yersinia, вызывающие расстройства пищеварения у людей. Поэтому на нее также хорошо действуют препараты, используемые при лечении диареи у человека.

В западных садах при инфекционных болезнях уже более 30 лет используют антибиотики стрептомицин и террамицин, и достаточно успешно, а вот большого эффекта от медных препаратов не видят. Я по профессии врач. Опыт использования антибиотиков в своем саду имею большой, их не боюсь, поэтому дам советы тем, кто захочет их использовать.

Начните со стрептомицина. Он во флаконах по 500 тыс. ед. продается в аптеках и очень дешев. Одной дозы – ампула на 5 литров – хватит для обработки десятка молодых деревьев. Хорошо использовать совместно с препаратами против грибов: «Скор» или «Хорус», развести их по инструкции и добавить 1–2 флакона стрептомицина. В этом случае препарат будет лучше прилипать к листве и веткам.

Для профилактики лучше обработать в июне, когда бурно отрастают побеги. Затем через 2–3 недели, а также после сильного дождя с градом и наступления жаркой погоды. Я в этот период дополнительно использую стимуляторы иммунитета: «Иммуноцитофит», «Силк», «Циркон».

После первых 3 лет таких действий их можно изменить. В продаже появился препарат фитолавин, это антибиотик стрептомицинового ряда с добавкой ПАВ (прилипателей), специально для лечения бактериального ожога и других бактериозов. Но я советую на ведро воды положить 1 ампулу фитолавина и 1 флакон 1 млн. ед. стрептомицина. Все это можно сочетать с «Хорусом» или «Скором».

Меня могут спросить: а не опасно ли применять антибиотики в своем саду, ведь они официально не разрешены. Не нарушим ли мы экологию? Я отвечаю примерно следующее. Не бойтесь антибиотиков в своем саду, и вот почему. Стрептомицин сейчас врачами практически не используется, так как за полвека его применения «человеческие» микробы уже выработали к нему устойчивость, а вот на растениях он продолжает работать.

В почве миллиарды микробов и грибков, и все они постоянно вырабатывают антибиотики. Наш организм к этому привык. Не зря в туберкулезных отделениях раньше стрептомицин вводили больным по много миллионов единиц (миллиграмм) длительными курсами, месяцами, и они выжили. Не ослепли и не оглохли. А те дозы, что вы примените в саду, будут для вашего сада неотличимы от почвенного фона. А вот предлагаемая альтернативная «химическая защита» в массе своей более токсична и аллергенна, так как создана искусственно, а не природой.