Star Wars: Уязвимая точка - Мэтью Стовер

Рывком Силы он бросил себя наверх, сквозь дыру, прорезанную Мейсом.

Тот же самый рывок Силы дернул волю Мейса, принуждая его последовать, не раздумывая. Но Винду уже понимал мощь места вокруг и мощь самого Вэстора.

– Тебе придется придумать что-нибудь получше, - пробормотал Мейс.

Он перевел свое внимание на перепуганных балава-ев вокруг. Винду сделал жест рукой, и все упавшие бластеры поднялись с палубы в воздух. Одним взмахом меча Мейс разрезал их всех пополам и сбросил осколки сквозь дыру в полу.

– Послушайте меня. Вы должны сдаться. Это ваша единственная надежда.

– Надежда на что? - грустно сказал один из мужчин с посеревшим лицом, бакта-пластырем на груди и куском спрей-повязки, зажимающим обрубок кисти. - Мы знаем, что с нами будет, если нас схватят.

– Не на этот раз, - сказал Мейс. - Если вы будете сражаться, они убьют вас. Если вы сдадитесь, у меня появится возможность сохранить ваши жизни. И я их сохраню.

– Нам что, просто поверить тебе на слово?

– Я мастер-джедай.

Мужчина сплюнул кровью на палубу:

– Мы знаем, чего это стоит.

– Конечно же, не знаете, - сквозь Силу Мейс почувствовал, как темное пламя лор пилека прорывается с боем в сторону бункера, В какой-то момент Винду был даже благодарен: он бы с удовольствием передал защиту Шрам и Беша в руки Вэстора - но потом он вспомнил о детях. Дети были по-прежнему внутри.

Там, куда направлялся Вэстор. Массовые убийства необходимы.

– Но спорить я не буду, - Мейс встал на краю дыры, что вырезал Вэстор, и посмотрел вверх, на дыру, что вырезал он сам, оценивая позицию. - Сражайтесь и на-верняка умрете. Или сдайтесь с надеждой выжить. Выбирать вам, - сказал он и выпрыгнул в горящую ночь.

Поселение было в огне: удушающий черный дым кружил нам полыхающими озерами топлива из огнеметов. Лучи бластеров летели со всех сторон, их выстрелы создавали аритмичный барабанный ритм для воющего хора корунайских боевых щитов. Вэстор двигался вверх по склону обманными прыжками из стороны в сторону, щиты его мелькали: принимали на себя лучи, резали металл, разрубали плоть.

Мейс прыгнул вперед с крыши краулера, перевернулся в воздухе и, приземлившись, сразу же побежал, Его лезвия стали зелено-фиолетовой пеленой, что отражала огонь в небо.

Группка балаваев стояла на коленях в нескольких метрах слева от траектории движения Мейса. Руки сцеплены на затылках, глаза закрыты от ужаса. Они молили о милосердии запятнанного кровью коруна, на лице которого не было видно ничего человеческого. Ко-рун поднял визжащие щиты над головой и с ревом темного ликования опустил их на беззащитные шеи…

Но до того как удар достиг цели, подошва ботинка ударила его в позвоночник так сильно, что он перевернулся в воздухе и приземлился на голову.

Корун вскочил на ноги, невредимый, но наполненный яростью:

– Меня пнул? Умрешь ты! Умрешь…

И замер, потому что, сдвинувшись еще хоть на сантиметр, он бы воткнулся носом в неподвижное фиолетовое лезвие светового меча, направленного ему в лицо. На другом конце лезвия стоял Мейс Винду.

– Да, умру, - ответил Мейс. - Но не сегодня.

Корун скривился, словно съел что-то горькое:

– Должно быть, джедай Винду ты, - сказал он на корууне. - Предок Депы.

Одно слово причинило Мейсу боль: на корууне «предок» использовался для обозначения «учителя»… или «отца». Или обоих. На заржавевшем от времени корууне он произнес:

– Ты не убивать не-бойцов. Убей не-бойца, и ты умрешь.

Корун хмыкнул:

– Как балавай говоришь ты, - буквально выплюнул он на общем. - Не подчиняюсь твоим я приказам.

Мейс дернул мечом. Корун моргнул. Мейс тоже вернулся к общему:

– Если хочешь жить, поверь тому, что я говорю: то, что случится с ними, случится потом и с тобой.

– Скажи это Кару Вэстору, - фыркнул корун.

– Как раз собираюсь, - до того как корун ответил, Мейс резко развернулся и рванул к двери бункера.

Для Мейса не имели значения те отвлекающие факторы, что для Вэстора превратили линию движения в зигзагообразную молнию: он бросился к остаткам двери так, словно им выстрелили из пушки. И добежал до нее всего на несколько шагов позже здоровенного лор пилека.

И замер.

Замер, несмотря на визг щитов-капелек, от которого по коже бежали мурашки, несмотря на бурлящее рычание

Вэстора, напоминающее покашливание голодной лозной кошки во время охоты. Замер, несмотря на то что его буквально окружал звук, который он никак не мог игнорировать: несмотря на вопли кричащих в ужасе детей.

Пожар в поселении внизу освещал потолок бункера мерцающим цветом крови, отбрасывал огромную тень Мейса, постоянно меняющую очертания, но не свой глубокий черный цвет: тень, что закрыла собой все внутри бункера. Единственным освещением, распугивающим тень, была неестественная смесь зеленого и фиолетового свечений от его световых мечей.

Вэстор стоял внутри. Согнувшийся, словно гандарк, он отвел правую руку для удара. Свисая на волосах, зажатых в левой руке Вэстора, болтая ногами над землей, без остановки всхлипывал о том, что «все вы, вонючие корносы, должны сдохнуть», Террел.

– Вэстор, стой! - Мейс полностью открыл себя для потока Силы и ударил им по воле лор пилека. - Не делай этого, Кар. Опусти мальчика.

Можно было и не пытаться. Ответный рык Вэстора трансформировался в слова в голове Мейса:

– Как только закончу с ним, - щит, прикрепленный к его левой руке, превратился в зеркальный ореол над головой Террела, но другой теперь указывал в сторону Беша и Шрам. - Посмотри туда, и ты поймешь, что за существо я держу.

– Он не существо, - ответил Мейс с рефлекторной уверенностью. - Он мальчик. Его зовут… зовут… - голос Винду сорвался, когда его разум наконец осознал, на что ему указал Вэстор. - Террел…

Беш и Шрам лежали на каменном полу между Вэс-тором, держащим Террела, и съежившимися Килой, Пелл и двумя мальчиками. Одежда погруженных в та-натизиновый сон корунаев непонятно почему казалась мятой, порванной даже, а на уровне их груди она блестела скользкой чернотой. Прежде чем Мейс осознал, что свет от его лезвий крадет цвет этих разводов, прошло не меньше секунды. Он все понял по запаху, достаточно мощному, чтобы пробиться сквозь вонь горящего внизу поселения.

Это был запах крови.

Кто-то порезал, неумело, но с невероятным энтузиазмом двух беспомощных корунаев.

Порезал двух людей, которых Мейс поклялся защитить.

Порезал грустного Беша, который не мог говорить. Который потерял брата буквально вчера.

Порезал яростную Шрам, девушку, которая сделала себя достаточно сильной, чтобы пережить все что угодно. Все, кроме такого.