Страстный. Плохой. Опасный - Линетт Тиган

стейку, который мне очень хочется приготовить на ужин… И уладить с братом наше обоюдное недоразумение в общении. Уже надоело ссориться, надеюсь, он поймет меня и мы уладим все прошлые конфликты.

Но я так и застыла с бутылкой в руке, почувствовав массивную ладонь на своей талии, которая медленно опустилась на поясницу, а моя спина прикоснулась к чьей-то твердой груди. Беспокойно вдохнув, узнаю знакомый мужской парфюм… Меня сразу передергивает, когда понимаю, кто именно за моей спиной.

— Отойди от меня, — говорю я с чуждой для себя слабостью, ощущая, как живот скручивает от подкравшегося со спины страха. Точнее, Господина Гордеева, который прижимается плотнее, опуская руку мне на живот, принуждая почувствовать его мощь всем телом.

Он заставляет меня занервничать в считаные секунды.

— Нежнее, Ярослава. Мне не нравятся бунтарки, — с жаром шепчет он мне на ухо, а я приподнимаю голову, оглядываясь по сторонам, обнаруживая в поле зрения три камеры.

— Я не стараюсь тебе понравиться. Убери руки, — пытаюсь скинуть его наглые лапища, но Максим настойчиво продолжает прижимать меня к себе, используя мужскую силу. — Тебе так сильно нравится брать насильно? — возвращаю бутылку вина на стеллаж, но не спешу обернуться, опуская руку, на локте которой корзинка, и осторожно лезу в свою небольшую сумочку.

— Брось, Ярослава, ты сама умоляла брать тебя жестче. Ты же искренняя девочка? — Максим склоняется к моей шее, оказываясь со стороны, где она вся синяя и исполосованная его зубами поверх следов Артема. — Я знаю, что ты решила копать под меня любые компрометирующие доказательства. Так вот, если продолжишь… — Максим ласково расцеловывает мягкими губами мою шею, шумно втягивая мой запах, — я выпорю тебя ремнем, как непокорную мятежную девочку. Ты же не хочешь провоцировать меня на взрослые игры?

Я теряюсь с ответом. На первый план отчетливо выступает страх, сковывающий меня, заставляя судорожно вздрогнуть от его прикосновений. В руки наконец-то попадает маленький перцовый баллончик, который я прячу в своей сжатой ладошке, прижав ее к ноге.

— Если продолжишь меня преследовать и домогаться, тебя ждут большие проблемы с законом, Максим, — на мое удивление я говорю очень холодно и спокойно. Гордеев тихо насмехается, положив свой подбородок на мое плечо, второй рукой исследуя бедра в джинсах.

— Ты, правда, считаешь, что сможешь со мной соперничать? Малышка, не будь такой наивной, — потешается Гордеев, — поехали ко мне, я безумно соскучился по твоим очаровательным стонам, — шепчет мужчина, ослабив свою хватку. Я подгадываю этот удачный момент, и развернувшись, прыскаю баллончиком в лицо Максима, отворачиваясь от расыпления спрея.

Мужчина от неожиданности, отскакивает к противоположному стеллажу, ударяясь об него спиной. Я бросаю корзинку, взволнованно оглядываясь по сторонам. Гордеев сбивает дорогостоящие бутылки алкоголя, рыча, встряхивая головой и жмурясь.

— Ах ты дрянь! — рявкает он, а я, крепко впившись пальцами в свою сумку, бросаюсь в бег. — Ярослава! — доносится звериный рев за спиной, из-за чего я мчусь еще быстрее, сбивая всех посетителей на пути, взволнованно извиняясь.

— Ярослава Игоревна, стойте! — кричит мне вслед знакомый грубоватый голос Игната, и я оборачиваюсь, обнаруживая за спиной еще двоих рослых мужчин в костюме. Сегодня я как никогда ранее рада, что в супермаркете так много отделов и людей, которые зашли в магазин после работы, таща за собой огромные тележки.

Пока я юрко оббегаю каждого человека, Игнат с мужчинами замедляются, не поспевая за мной через толпу голодных граждан столицы.

Спехом пробегаю мимо кассы, но меня неожиданно перехватывает охранник маркета, которого я отталкиваю и в порыве адреналина бью сумкой по голове. Она не тяжелая, но дезориентирует толстенького мужика, не ожидавшего такого ярого сопротивления. Толкаю его, когда вижу пробирающегося через толпу Игната, и охранник оступается, заваливается на стенд с рекламой. Картон рвется под его весом, мужчина падает на жесткий пол, пытаясь встать на колени, но стенд придавливает его своим нелегким весом.

Люди ошеломленно уставились на меня, и всего через мгновенье я выбегаю на улицу, сразу же сворачивая во дворы, торопясь домой.

Черт!

Часть 9. Папка

Я так сильно перенервничала, что как только забежала домой, ринулась в ванную комнату, падая на повреждённые колени перед унитазом, тяжело дыша, надсадно всхлипывая. Сердце колотилось, кажется, даже в перепонках оглушительным барабаном. Последнее время я слишком мало ела, поэтому выждав тошнотворные судороги пустого желудка, встаю на шаткие ноги. Не могу перестать слышать его шепот у себя в голове и успокоить свое рваное дыхание, после забега. Не могу забыть, как за мной побежал Игнат… Так медленно, словно дал мне фору и возможность ускользнуть. Кажется, он мне помог, поэтому я сейчас дома, а не прикована к широкой кровати в апартаментах Гордеева. — Яся? — стучится в комнату брат, — я могу войти? — тихо спрашивает он, приоткрывая двери. Я умываюсь холодной водой, очередной раз всхлипывая. Господи, я так испугалась, что даже не помню, как добежала домой. Только неопределённое понимание того, что удалось ускользнуть и спрятаться. Но боюсь, что так не может быть вечно. Гордеев не остановится так просто… — Что случилось? — он обнимает мои дрожащие плечи, а я не выдерживаю накала чувств и плачу навзрыд. — Максим… — прошептала я, поглядев на Андрея через зеркало. Он расширяет глаза, рассматривая меня. — Он следит за нами. Я прыснула баллончиком ему в глаза и сбежала, — кратко отвечаю я, снова наклоняясь и умываясь холодной водой. — Тише, тише, — Андрей хватает банное полотенце, вытирает мои руки и лицо, — пойдем, — он ведет меня на кухню. Наливает стакан воды и дает две крошечные таблетки. — Это всего лишь успокоительное, — говорит он, замечая мой недоверчивый взгляд. Беру лекарство, запивая его водой, обессиленно откидываясь на спинку стула. — Мне нельзя было тебя оставлять одну, — глухо произносит он, сожалеющее меня рассматривая. Брат присаживается у моих ног, крепко обхватив их выше коленей своими руками. — Послушай, тебе сейчас лучше не выходить из квартиры, ладно? — брат заглядывает мне в лицо. — Ярослава, без самодеятельности, пока все не решится. — Камеры, — шепчу я, посмотрев на непонимающего меня Андрея. — Камеры в супермаркете, они должны были заснять, как он приставал ко мне, — нервно объясняю я, сцепляя руки в кулаки. — Я проверю, — убеждает меня Андрей, накрывая мои кулачки телпыми широкими ладонями. Он заставляет расслабиться, подбирает ладошки и целует в тыльную сторону моих обеих рук. — Не переживай, — нашептывает он, заставляя меня обхватить обеими ладонями его лицо. Андрей прикрывает глаза, будто убеждает себя в том, что вот она я — сижу перед ним и со мной все в порядке. — Нет, надо сейчас, пока ему не удалось взять под контроль охрану