Асмодей Pictures - Георгий Зотов

— В жопу, — охотно подтвердил Хамад. — Я, брат, их от души ненавижу.

Ненависть к penplaneta amencana в принципе считалась в подземелье хорошим тоном. Хотя все обожали плесень с гамбургеров, остатки кока-колы в бумажных стаканчиках и с большим удовольствием жрали фильтры с отпечатками помады от сигарет «Мальборо», материть пришельцев из-за океана стало доброй традицией. Им никогда не забывали напомнить, что, вообще-то, тут сидят тараканы самой чистой крови, а этих убогих насекомых породила гнилая древесная труха и ядовитое испарения африканских болот.

Раваналунофф, успокоившись, расслабленно кивнул.

— Молодец, — произнёс он с чётким мадагаскарским акцентом. — Ну, хорошо, свою задачу ты выполнил. Ты уверен, что не хочешь остаться здесь? Многие передумывают.

— Я бы с удовольствием, — честно сказал Хамад. — Но у меня на Поверхности срочный дело остался. В образе таракана им не займёшься. Я должен спасти свой друг… а сейчас он даже общаться со мной не будет. У демона девятый разряд — автораспознаваний бесов нет. Человеком был бы — может, ещё узнал, а тараканом — да спаси Иблис, только хуже будет. Тем же тапком без вопросов прихлопнет. Так что извини, брат, э… никак не получайся.

Раваналунофф недовольно пошевелил усами.

— Вот народ пошёл, — зашипел он. — Что в этой Поверхности хорошего? Здесь ты — суперсущество. Если даже в унитаз смоют, всё равно выплывешь. Да как знаешь (раздражённо махнул лапкой), больше не уговариваю. Держи свой рецепт, заслужил. Вот полное заклинание по превращению в человека, а тут в колбочке необходимая мана. И не забудь сначала на простор выйти, желательно на улицу. Тут превратишься — все кости себе в тесноте переломаешь, а в чужой квартире — хозяйка с перепугу может и сковородкой по башке дать, за прошлый месяц шесть наших так полегло. Будь здоров. Всяко бывает, если снова превратишься — ты знаешь, где меня найти. А теперь вали, у меня фруктовая диета по часам: ананас кушаю, специально неделю до гнили выдерживал.

Хамад не помнил, как оказался за дверью.

Он резво пробежал мимо блок-постов: к счастью, тараканы были опьянены прокисшим вином (его в изобилии раздавал боевикам Раваналунофф) и не обратили на него внимания. За ТАКОЕ заклинание тут не постеснялись бы убить даже курьера — набьют челюсти, оторвут крылья с лапками и бросят умирать в коридоре: смерть всегда можно свалить на происки американцев. Пробежав к норе на выход, он подполз к блокпосту.

— Опять за жратвой? — участливо спросил таракан-инвалид без двух ног.

— Ага, — вздохнул Хамад, добавив в голос малую толику слезливости.

— Ну, удачи тебе, сынок, — кивнул ветеран и разблокировал выход.

Раджим крайне осторожно пробрался по трубе вверх. Так, что это? К счастью, вовсе не квартира (как он думал первоначально, под вой чудовищ охотясь за дефицитным тортом), а, похоже, кухня средней руки ресторана. Да, надо действовать быстрее: таракана пришибут, едва увидят, — боятся санинспекции. Прячась за плитами, он добежал до туалета и прямо на кафельном полу, рядом с бачком прочитал заклинание. Помещение озарила яркая голубая вспышка. Хамад обрёл не только человеческий облик, но и хорошую новую одежду: да, Раваналунофф являлся циничной скотиной и эксплуататором насекомых, однако взамен за рабский труд он всё-таки предоставлял вполне качественные услуги.

Хамад возблагодарил Иблиса и ощупал себя руками.

В первую секунду ему показалось странным, что усы больше не шевелятся, а рук стало в два раза меньше. Инстинктивно хотелось поползти, упав на живот, но он (хоть и не без труда) подавил в себе это желание. В туалете пахло искусственным освежителем и застоявшейся водой, однако для раджима эти запахи казались ароматами богов. Отряхивая костюм, он выскочил из ресторана на улицу. Пошарил по карманам. Увы, денег нет ни копейки, а просить бессмысленно — южанину в Москве никто не подаст. Беззвучно выругавшись, Хамад шагнул навстречу к таксистам, отирающимся у входа в метро.

Ага. Таджик и узбек. То, что нужно.

— Саляму алейкум, — коротко бросил раджим. — Друг, давай в Отрадное.

…Они доехали небыстро — всё-таки пробки. Хамад попросил остановить машину на углу, дабы не привлекать излишнего внимания. Затем, «добивая» крохи маны, обернулся к водителю и за пару мгновений убедил — он подвёз Хамада бесплатно, потому что пассажир — его двоюродный брат, приехавший из родного кишлака на свадьбу сестры. Забрав три тысячи рублей из кошелька «бомбилы», душевно пообнимавшись на прощанье и обещав позвонить, раджим захлопнул дверь «жигулёнка». Завернув за угол, он сразу же остановился — как вкопанный. У подъезда было черным-черно от бронежилетов спецназовцев, застыли около десятка сине-белых машин, светили софитами телекамеры разношёрстной прессы. Пребывая в страшном удивлении, Хамад замер у ободранной парикмахерской. Что здесь происходит? В неведении он находился лишь несколько секунд. Повернув голову и увидев на стене плохо приклеенную бумажку-ксерокс, раджим довольно основательно вник — какую новость ему ещё предстоит узнать.

(подмосковный дачный домик, по дороге к Можайску)

Всё время, пока они с Елизандрой долго и нудно ползли по центральным московским проспектам, и уже потом, выехав за город, «летели» со скоростью 100 км/час, Этельвульфа не покидало ощущение — сейчас его возьмут. При остановке на светофорах бес едва унимал внутреннюю дрожь — в каждой улыбке прохожего ему виделся офицер ФСБ, в любой старушке с авоськой, идущей из магазина, — демон из Службы адских псов, занимающейся внутренними судами и расследованиями, в играющих детях — замаскированные шотландские демоны-карлики. Вот-вот девочка в песочнице поднимет глаза, налитые до краёв тёмной мутью, оскалит белые клыки и укажет прямо на него…

Однако ничего подобного так и не произошло.

Они спокойно добрались до тайного убежища Елизандры — дачного домика в подмосковной глуши. На её квартиру было ехать опасно — там наверняка обыск. Корнелий сидел в углу страшно тесной кухоньки, пил чай из пакетика (не фонтан, но всяко лучше ненавистного кофе), успокаивал нервы и переключал каналы телевизора. На чёрно-белом экране то и дело появлялась фотография убийцы демонов, и Этельвульф вновь и вновь всматривался в холодные флегматичные глаза на снимке с уличной видеокамеры.

Нет никаких сомнений — это были ЕГО глаза.

— Почему ты не сказала мне? — бросил он Елизандре. — Тебя саму ничего не шокировало?

— Шокировало, — на автомате повторила за ним последнее слово демоница и заговорила быстро, невнятно, глотая окончания слов: — Да, ещё в цветочном киоске ангел поразил меня своим сходством с тобой. Когда это существо исчезло… я запаниковала и прибежала к тебе домой, но понятия не имела, как рассказать правду. Всё, что я могла сделать, — это дать ложное описание внешности ангела, иначе по фотороботу Коллегия Демонов сразу бы вычислила твою личность. Пересидим тут, Корнеша. Нужно на время спрятаться, пока ангела не возьмут или не прикончат. Иначе Служба адских псов уберёт и тебя, чтобы спрятать концы в воду. Золотая пуля, кремация останков — и всё, как будто никого не было, Меня и Хамада, думаю, тоже не помилуют — слишком много поставлено на кон. Рядовые демоны ни в коем случае не должны узнать секрет.