Человек с острова Льюис - Питер Мэй

Я поцеловал макушку Кейт и спросил:

— Почему ты говоришь, что это — Пляж Чарли?

— Здесь высадился Красавчик принц Чарли, когда приплыл собирать армию для похода против англичан во время Якобинского восстания 1745 года, — ответила она. — Нам это в школе рассказали.

В следующие недели мы несколько раз встречались, приходили на развалины старого дома и занимались любовью. Стояла хорошая весенняя погода, и чувствовалось, как океан становится менее холодным — конвейерная лента Гольфстрима несла теплую воду в Северную Атлантику. Так было до той ночи, когда разразилась буря и все пошло не так.

В тот вечер мы должны были, как обычно, встретиться с Кейт. Но во второй половине дня ветер поменялся, на горизонте появились темные тучи. Ближе к вечеру они дошли до острова. Поднялся ветер силой восемь баллов, а то и девять. Он гнал дождь практически горизонтально. Дым задувало в трубу, и в нашей гостиной в тот вечер было невозможно дышать. В итоге мы рано разошлись спать — еще даже не стемнело.

Я долго лежал, смотрел в потолок и думал, что делать. Я договорился встретиться с Кейт, и отменить встречу было нельзя. Заняться любовью мы сегодня не сможем, но на встречу я должен прийти — хотя бы потому, что может прийти она. Я просто не мог заставить девушку в такую погоду стоять у пирса в одиночестве. Так что я ждал, поглядывая на часы, стрелки которых светились в темноте. Но вот пришло время идти. Я вылез из постели, оделся и вытащил непромокаемый комбинезон из-под кровати, где припрятал его ранним вечером. Я поднимал раму окна, когда из темноты раздался голос Питера. Он говорил громче обычного, чтобы его было слышно за ревом бури:

— Куда ты идешь?

У меня чуть сердце не остановилось. Я повернулся к брату, чувствуя, что начинаю закипать:

— Неважно, куда я иду! Спи дальше.

— Но Джонни, ты никуда не ходишь без меня!

— Говори потише, бога ради! Повернись на другой бок и представь, что я рядом. Я вернусь, ты и оглянуться не успеешь.

Я толкнул раму вверх и вылез наружу, под дождь. Повернулся закрыть окно и увидел обращенное ко мне бескровное лицо Питера. Он сел в постели, напуганный, ничего не понимающий. Я закрыл окно и надел капюшон, спасаясь от дождя.

Сегодня нельзя было просто сбежать вниз по склону холма. Приходилось искать путь среди камней и высокой травы в полной темноте. Сильный ветер не переставая плескал мне в лицо дождем. Наконец я вышел на тропинку, ведущую к пирсу, и смог двигаться немного быстрее. Внизу Кейт не было. Шел прилив, и ни в бухте, ни на берегу укрыться было нельзя. Волны с оглушительным шумом разбивались о скалы. Дождь и брызги от волн, разбивающихся о пирс, промочили меня насквозь. Я чувствовал, что одежда под комбинезоном мокрая. Глядя в темноту, я думал, как долго мне ее ждать и есть ли в этом смысл. Выходить из дома в такую ночь было безумием. Понятно же, что во время бури Кейт не придет сюда!

И вдруг из-за холма появилась маленькая фигурка. Кейт бежала в зеленых резиновых сапогах, которые были ей велики и хлопали ее по голеням. Она завернулась в плащ, который явно позаимствовала у миссис О’Хенли. Я обнял девушку и прижал к себе.

— Я боялся, что не приду, а ты придешь! — я старался перекричать бурю.

— Я тоже, — она улыбнулась, и я поцеловал ее. — Спасибо, что пришел. Пусть только для того, чтобы сказать, что не можешь сегодня!

Я улыбнулся:

— Это ты про что?

— Ты только об одном и думаешь! — Кейт рассмеялась. Мы снова поцеловались. Я прижимал ее к себе, стараясь защитить от ветра и дождя. Вокруг нас бушевала стихия. Наконец она высвободилась.

— Я лучше пойду. Не знаю, что я скажу дома про мокрую одежду!

Кейт еще раз поцеловала меня на прощание и убежала. Буря и темнота мгновенно скрыли ее от глаз. Я постоял немного, отдышался, потом вернулся на тропинку, ведущую вверх, к ферме Джиллисов. Я прошел не больше десяти ярдов, когда из темноты вышла фигура. Я чуть не закричал от страха, но потом увидел, что это Питер. На нем не было непромокаемой одежды, только рабочий комбинезон и старая твидовая куртка, которую отдал ему Дональд Шеймус. Питер уже промок насквозь, волосы залепили ему лицо. Вид он имел абсолютно несчастный, это было заметно даже в темноте. Видимо, он встал, оделся и последовал за мной, как только я ушел.

— Бога ради, Питер, что ты делаешь?

— Ты был с Кейт!

Отрицать это было невозможно: он нас видел.

— Да.

— У меня за спиной!

— Нет, Питер.

— Да, Джонни! Мы всегда были вместе — ты, я и Кейт. Всегда. Мы были втроем, с самого Дина! — его явно обуревали сильные чувства. — Я видел, как вы целуетесь.

Я взял его за руку:

— Давай пойдем домой, Питер.

Но он рывком освободился.

— Нет! — мой брат уставился на меня горящими глазами. — Ты меня обманывал!

— Вовсе нет, — я начал злиться. — Питер, мы с Кейт любим друг друга, ясно? Ты здесь абсолютно ни при чем.

Секунду он стоял и смотрел на меня. Я никогда не забуду его взгляд: взгляд человека, которого предали. Потом Питер сорвался и убежал в ночь. Я этого не ожидал и поэтому отреагировал с задержкой в несколько секунд. За это время он скрылся из виду.

— Питер! — закричал я. Мой брат побежал не на ферму, а в противоположном направлении, к берегу. Я тяжело вздохнул и побежал за ним.

На северном побережье, у подножия низких холмов, грудами и поодиночке валяются огромные камни. Сейчас на них обрушивались высокие волны. Я видел, как Питер — едва заметный в темноте силуэт — карабкается по камням. Это было безумие. В любой момент волна могла подхватить его и унести в залив, на верную смерть. Я проклял день, когда он родился, и кинулся по камням за ним.

Я несколько раз звал его, но за ревом моря мой голос был не слышен, а ветер уносил слова прочь. Я мог только не выпускать Питера из вида и стараться догнать его. Я подобрался к нему на пятнадцать-двадцать футов, когда он начал взбираться на скалы. В обычных обстоятельствах это было не сложно. Но во время бури затея становилась безумной. Махер опускался примерно на двадцать футов к берегу, а потом отвесно обрывался. В этом месте проходила глубокая трещина, как будто кто-то взял гигантский молот и вогнал в землю клин.

Питер почти добрался до верха — и упал. Если он кричал, то я этого не слышал. Он просто исчез в этой трещине. Я, забыв об осторожности, вскарабкался по скалам туда, где видел его в последний раз. Тьма в трещине внизу казалась абсолютной.

— Питер! — закричал я и услышал, как мой крик отдается от стенок провала. А потом мне ответил слабый голос:

— Джонни! Джонни, помоги мне!

То, что я сделал дальше, было сумасшествием. Если бы я остановился и подумал, я бегом вернулся бы на ферму и разбудил Дональда Шеймуса. И не важно, что нам досталось бы на орехи. Мне следовало позвать на помощь. Но я не остановился, не подумал. И через несколько минут помощь мне требовалась не меньше, чем Питеру.