Пропавшая невеста - Белла Эллис

– Боялась даже пожаловаться, – убитым голосом повторила Энн. – Вот до чего он ее довел.

– Если понадобится свидетельствовать против Честера, я это сделаю, и Чарльз тоже. Мы не дадим ему снова уйти от ответственности, – сказала Селия. – И если окажется, что с Элизабет Честер случилось плохое и ее нет больше в живых, то будьте уверены, мисс Бронте: ее кровь, как и кровь Имоджен, на моих руках.

Осень уже определенно чувствовалась в воздухе, когда три сестры устало брели домой: голубизна неба остыла, ветви живых изгородей сгибались под тяжестью ягод, от земли поднимался еле уловимый, кисловато-железный запах тления. Выйдя из Брадфорда, девушки немного поспорили о том, под каким соусом лучше подать папа́ их сегодняшнюю внезапную отлучку, но вскоре умолкли, заново переживая историю, которую рассказала им Селия, и мучительно гадая, какая судьба постигла несчастную молодую женщину, оказавшуюся во власти Роберта Честера.

– Свиная кость, – задумчиво произнесла Эмили, вынула из кармана обугленный фрагмент и с силой запустила им в вереск, от которого вся пустошь точно горела багровым пламенем. – Много крови, но ни следа Элизабет Честер. Кровь отмыли прежде, чем она успела засохнуть. Обугленная свиная кость, зуб молодой женщины и пуговица с сюртука ее мужа, найденные в укромном месте, где совсем недавно горел большой костер и куда сквозь лес пронесли что-то подозрительно тяжелое; домашний учитель, обвиненный в соблазнении ученицы, чтобы прикрыть худший скандал; флирт Честера с Матильдой, который закончился его женитьбой на Элизабет, при том, что Мэтти не отказали от места. Элизабет в лесу с другим мужчиной. Галька с пляжа в Скарборо, которая не имеет никакого отношения к Уолтерсу, если ему, конечно, можно верить, – а я ему верю. Цыгане, живущие на земле Честера. Муж, который хранит дома кости своей покойной жены, чтобы вести с ними задушевные беседы, и походя обижающий и причиняющий женщинам боль. Письмо, написанное рукой Элизабет, которое ее мать получила на другой день после исчезновения дочери. О чем все это говорит нам, сестры? Что это может значить?

– Это говорит нам о том, что мы очень мало знаем, – ответила Энн, опустив голову и подкидывая камешки поцарапанным носком ботинка. – И что мы плохие детективы.

– Нет, – возразила Шарлотта, – как раз напротив, Энн: мы не нашли ответа, но и неудачу тоже не потерпели. Кто еще из тех, кто пытался заглянуть в эту тайну, собрал столько свидетельств истины, столько мы? Уж конечно, не Честер, и не констебли, и даже не мистер Ханичерч. Возможно, мы не нашли еще ключа, который позволит нам сложить все наши находки в единое целое, но я уверена, он вот-вот будет у нас в руках. Надо только не сдаваться и продолжать поиски.

– Но где нам искать дальше? – спросила Эмили, замешкавшись на вершине крутого холма, у подножия которого лежал Хоэрт. – Хотя, быть может, мы уже держим этот ключ в руках, только пока не поняли, что это он.

– О чем ты, Эмили? – повернулась к сестре Энн.

– О том, что нам надо еще раз взглянуть на все, что мы собрали, – ответила Эмили, ускоряя шаг. – До сих пор мы с вами искали улику, которая, как указательный знак, должна была разделить наш поиск на две части: до сих пор мы не знали ничего наверняка, а теперь точно движемся в нужном направлении. Но детективы так не работают! Детективы – это те, кто читает между строк, видит то, что им не показывают. Давайте скорее, у нас еще много дел!

– Почему-то иногда мне кажется, что твоя привычка в любую погоду выходить на пустошь с непокрытой головой привела к тому, что твои мозги превратились в кашу! – крикнула Энн вслед Эмили, которая уже перешла на бег, увлекаемая вниз склоном. Но та лишь раскинула руки и взвизгнула от восторга, когда встречный ветер заставил рукава ее платья трепетать, словно крылья. На миг ей показалось, что она и впрямь взлетела, высоко, как жаворонок, и тут же упала камнем вниз, как кроншнеп. Притяжение земли, а с ним и все земные проблемы словно отступили от нее на один миг. В следующее мгновение она уже летела в короткий упругий вереск, разорвав о камень чулок и расцарапав при падении щеку: земля, словно в отместку, отвесила ей оплеуху. Перекатившись на спину, Эмили языком ощупала разбитую губу, но, увидев над собой бесконечный простор неба, засмеялась от счастья, так красиво было кругом.

Вдруг сверху на нее посмотрела сестра, ее лицо в раме капора.

– Говорила же я тебе, ты спятила, – сказала Энн. – Как есть спятила.

Когда они все же добрались до дома – Эмили с разбитой коленкой и грязными разводами на лице, несмотря на все старания Шарлотты привести его в порядок при помощи слюны и носового платка, – на пороге их встретил отец в состоянии крайнего возбуждения.

– Папа́, – тут же подбежала к нему Шарлотта. – Скажи мне, что случилось? Тебе плохо? Глаза? Где болит?

– У нас молодая женщина, – отвечал отец потерянно. – Не моя прихожанка, а стало быть, и не моя ответственность, но она была в таком состоянии, что я просто не мог не предложить ей войти и отдохнуть, однако все мои попытки расспросить ее о том, что случилось, расстроили ее еще сильнее. – Брови Патрика сошлись на переносице, словно он напряженно искал ответа на эту загадку. – Она так и заливалась слезами. Тогда я пошел позвать на помощь, и, не найдя ни одной дочери дома, попросил Табби посидеть с ней, однако та скоро вышла, сказав, что молодую леди лучше пока не трогать. Так она и сидит в столовой, одна, с самого обеда. Я отнес к ней Флосси, для компании, а то Кипер не захотел остаться. Время от времени я заходил спросить, не стало ли ей лучше, но, Шарлотта, сама посуди, какая из меня компания для молодой леди, которая льет слезы, не отвечает ни на какие вопросы и только твердит, что ей надо как можно скорее увидеть тебя. Все это очень мешало мне работать.

– О, дорогой папа́, мне так жаль, – даже представить не могу, что тебе пришлось пережить: молодая леди, да еще незнакомая… – Шарлотта задумчиво поглядела на дверь столовой и спросила себя, не может ли за ней оказаться сама Элизабет Честер. Но стоило ей шагнуть к столовой, как отец остановил ее, положив руку ей на плечо.

– Шарлотта, – серьезно начал он, обращаясь к ней, а потом и к другим дочерям. – Девочки, не пора ли вам объяснить, что за беготней вы заняты в последнее время? Только теперь говорите, пожалуйста, правду. Я позволяю вам приходить и уходить когда вам вздумается, вы все трое сами себе хозяйки, но как отец я все же ответственен за ваше благополучие и здоровье, как физическое, так и… моральное.

Тут Эмили совсем некстати фыркнула от смеха, точно школьница.

– Ты смеешься, Эмили Джейн, – сурово продолжил Патрик, – а между тем посмотри на себя: ты ведь не знаешь удержу, как мальчишка. Вы же знаете, что любые ваши проделки плохо скажутся на моей репутации. А если я потеряю доброе имя, то нам всем негде будет жить.

– Ну, если Бренуэлл, как ни старался, не смог добиться того, чтобы тебя отстранили от должности, то уж не знаю, чем тут может помочь моя расцарапанная коленка и веточка вереска в волосах.