Библиотекарь государя. Буква - Антон Старновский

— Это… просто прекрасно! — Обрадовался я. И, хотя где-то глубоко внутри понимал, чем конкретно этот союз может навредить всем нам, тем не менее, сейчас не мог реагировать как-то иначе.

Всё-таки, сегодня особенный день.

— Андрей, ты правда рад за нас?! — Вытянулась на носочках Соня.

— Ну конечно! Что за вопросы? Рад!

— Ура-а-а-а! — Сестра упала ко мне на диван и сжала в объятиях. — Я так рада, что ты рад! А то напридумывала там себе…фу-у-у-х…

— Слушай… раз пошла такая пьянка… я тоже хочу тебе кое-что сообщить…

— Что…? — Почему-то напряглась Соня.

— Я тоже сегодня сделал предложение. Екатерине.

Сестра подвисла. А потом закричала.

— Тише ты. Тише. Чего орёшь?

— От радости! От чего же ещё! Это просто… это… у меня слов нет, Андрей. Как всё хорошо складывается…!

— Да. Складывается довольно интересно…

— Нам точно нужно делать свадьбу в один день! Такой праздник закатим… весь город на уши поставим. Как тебе идея?

— Посмотрим. Идея хорошая, но нужно хорошенько всё обдумать… ладно, я, наверное, оставлю тебя с твоей радостью наедине. Вымотался за сегодня. Спать очень хочется.

— Давай, братишка, отдыхай. Ты и так подарил мне сегодня больше эмоций, чем за прошедшие несколько месяцев. До завтра.

Добравшись до комнаты, я быстренько ополоснулся в душе, и лёг спать. Отрубился почти моментально. С хорошими мыслями обычно легче расслабиться. Они успокаивают тебя, согревают.

Следующее утро, да и весь день в целом не предвещал чего-то грандиозного. По сравнению с предыдущим — уж точно. Но это не значит, что никаких целей передо мной не стояло. Как минимум, одна стояла. Начинать налаживание контакта с Варей. Момент для этого — идеальный, потому что будет отсутствовать Екатерина.

Вот только… как именно его налаживать, пока что не представлялось ясным. Ведь насколько я понимаю, Романова относится ко мне далеко не так, как к Ивану. То есть, не как к другу.

Иначе бы она не стала так странно себя вести, видя меня с другими девушками. По-моему, всё очевидно.

Скорее всего, я даже не просто нравлюсь дочке императора, думаю, она влюблена в меня. И это не тщеславие…нет… это объективный вывод, сделанный из множества факторов.

И из всего это следует только два пути. Первый — играть на самом простом. На любовных чувствах. То есть, попытаться доказать Варе, что и она мне нравится. Что она мне небезразлична, и возможно, что я её люблю. И хотя сама эта дорога несложная (потому что изображать любовь для меня — проще простого), но она сильно осложняется присутствием Екатерины.

Во-первых, сама Варя знает, что у нас с Екатериной не просто дружба. А во-вторых, если Екатерина прознает о моих телодвижениях, то трудно будет списать всё это на «часть плана, задуманного с Евгением».

Второй путь — это путь дружбы. Самый честный, но самый неэффективный. Здесь мне ничего не придётся изображать, ведь я и правда считаю Романову своей подругой, здесь никому не нужно врать, и не от кого прятаться.

Вот только…

Захочет ли Варя развивать дружеские отношения с тем, в кого она влюблена? Будь я на её месте — я бы не захотел. Да и кто захочет находиться во «френдзоне…?»

Мало кто.

Если избрать этот путь, то велика вероятность, что за месяц я не успею наладить с Варей отношения, и по итогу не попаду в дом императора. А идти на подобный риск — опасно.

Вот и как поступать в этой ситуации? Не ясно…

Немножко подзагруженный размышлениями о Варе, но в целом счастливый, спустился вниз и позавтракал очередным шедевром от Насти. В этот раз — «Макароны „Пенне“ с курицей по-мексикански».

Пока к нам не присоединился Иван, случился следующий разговор. Я задал Насте интересующий меня вопрос:

— Как ты думаешь, что важнее: глобальные замыслы, или простые, человеческие отношения?

Настя задумалась. Как обычно сняла колпак и начала его мять.

— Знаете… я и сама часто задумываюсь об этом. Оправдано ли, например, убийство одного человека ради того, чтобы остальным жилось лучше? Наверное… как девочка, я бы ответила, что нет, неоправданно. Тут соглашусь с Достоевским. Но… если бы все были такими, как я. Где бы мы в итоге оказались? Может, иногда лучше кем-то и пожертвовать?

— Вот это у меня персонал… — Удивился я измышлениям Насти. — А так… ты абсолютно права. Где бы мы в итоге были, если бы не принесённые миру жертвы?

Как человек, с лёгкой руки отправивший на смерть очень многих, чтобы сделать мир лучше, я не согласен с переоценкой «слезинки ребёнка». Но… и такие как Настя, естественно, быть должны. А иначе…

Так!

Я это вообще к вопросу о Романовой спросил, а закончилось всё философскими беседами…

Когда на кухню зашёл Иван, мы перестали говорить о всякой ерунде, и сосредоточились на еде. Потом оделись, и вместе поехали в академию. Сегодня, наконец-то, предстояли самые обычные занятия. Уже без тренировок. Если честно, они мне порядком поднадоели, и что всё это закончилось — радует.

Как минимум, теперь не придётся изображать «дружбу» с Герцен. Ведь нас с ней больше ничего не связывает. Да и учимся мы в разных группах, поэтому не придётся часто пересекаться.

К слову, и с Екатериной на учёбе из-за этого придется видеться реже. Мы ведь в разных группах. И хотя в целом это разочаровывает, но в контексте налаживания контакта с Варей… идёт только на пользу.

Мы с Иваном поднялись на этаж, где должна проходить пара по французскому языку, и сразу направились к свободной лавке.

Пока шли, взгляд невольно зацепился за что-то знакомое.

— Смотри, там Варя! — Опередил меня Иван.

— Да, вижу. Пойдём к ней.

«Стоп… а что это за странный парень стоит рядом?»

— Ты его знаешь? — Чуть взволнованным голосом спросил я у Ивана.

— Нет. Первый раз вижу…

Я ускорил шаг, увидев странное. Вскрикнул:

— Эй! А ну-ка руки свои убрал!

Глава 26

Вроде бы, ничего не предвещало беды. Мы с Иваном поднялись на этаж, где должна проходить лекция по французскому и устремились к свободной лавке. Пока шли, вдруг увидели Варю. Естественно, было нельзя проигнорировать её и мы переменили направление.

Но…

Возле неё стоял какой-то парень, которого мы видели впервые. И не просто стоял, а это было видно, — они общались. Причём, довольно активно.

Варя заметно смущалась, а незнакомец вёл себя довольно уверенно и даже можно сказать — дерзко. Он активно жестикулировал и вообще находился довольно близко к ней. Выглядел он следующим образом — ростом под