Огненная волчица - Александра Волк

наших отношений. Да и отношениями это не назовешь. Мимолетное увлечение, – Алекс сделал паузу, а меня кольнул очередной укол ревности. – Я еще ни разу не задумывался о собственной семье, о второй половине. Или время не пришло, или слишком люблю свободу, – он даже ухмыльнулся и отвернулся к окну.

Продолжать разговор не имело смысла, но за расспросами я прятала чувства, а Алекс об этом не догадывался.

– Ты любил Оливию?

– Я ее и сейчас люблю, но как друга. Так всегда было.

– Алекс, ты веришь, что оборотень, переступивший хоть раз грань, теряет душу и возврата ему обратно нет?

– Квалесцент не знают пощады, не умеют любить и заботиться.

– Ты уверен? Дон же был твоим другом.

– Да. Я хотел помочь, но он не дал и шанса.

– А что тогда случилось?

– Тебе важно знать?

– Да.

– Зачем?

– Хочу понять, в чем заключается главная опасность.

– Как пожелаешь. Но я бы хотел уберечь тебя от этой стороны нашей жизни.

В который раз наши глаза встретились. Видимо, Алекс все еще свыкался с моей ролью в его жизни, сомнения владели сердцем оборотня, и я понимала его.

– Хорошо. Расскажу, – Алекс вновь отвернулся, ему было трудно, но я вынудила на откровение. – Все произошло в полнолуние – ночь, когда нам сложнее бороться со звериными инстинктами. Утром Дон поругался с Оливией, а вечером до темноты все собрались в лесу, возле океана. Находясь в стае, прислушиваясь к ритму каждого сердца, преклоняясь перед вожаком, мы контролируем себя и поддерживаем друг друга. Но в тот раз все пошло кувырком. После ссоры с Оливией Дон нервничал, отказывался слушать Веркена, хотя за год до этого признал его как своего альфу. Упрекнул меня в слабости и нежелании занять место танухм, предназначенное по крови. Я все еще помню, как мы с ним грызлись, дело едва до драки не дошло. И, как назло, столкнулись с браконьерами. Дона как подменили, когда он увидел тело волка, совсем молодого щенка, и учуял запах крови и смерти. Он превратился раньше всех и перегрыз одному из браконьеров глотку, – Алекс уперся ладонями в стекло, и я увидела (или мне померещилось), как на мгновение человеческие ногти удлинились и поменяли форму, а по стеклу царапнули уже когти зверя, но когда он отошел назад, то выглядел спокойным и прежним. – Нам удалось спасти остальных двух, а Дон сбежал и не появлялся дома несколько недель. Оливия, как и все мы, видела его боль, но не могла помочь.

– А что дальше?

– Дальше… – Алекс продолжал копаться в стертых временем воспоминаниях, как будто искал что-то важное, что-то, что опровергло бы его собственные слова. – Ничего хорошего. Настроение Дона с каждым днем ухудшалось, злился и раздражался от каждого пустяка. По ночам пропадал, а в округе поползли слухи о нападениях крупного зверя. Я не видел тел и не могу утверждать, что это жертвы оборотня. Но и Дон молчал. Потом его заметили в компании Катрин, и последняя ссора с Оливией подвела черту. Он ушел и появлялся в родных местах редко, а за последние два года видели раза три-четыре.

Узнавать что-то новое всегда интересно. А информация о Доне (хотя я его и не знаю) может помочь с более важными вопросами. Я все-таки сомневалась относительно оборотней потерявших душу после убийства. Не все случаи, когда один отбирает жизнь другого, имеют под собой темную подоплеку. Иногда это вынужденная мера или состояние аффекта. И не только оборотень может оказаться на распутье двух дорог, но и человек способен на жестокость и преступление, при этом каждый имеет право на помилование и искупление грехов, так же, как и на прощение, или хотя бы на шанс доказать свою невиновность. Да и никто точно не знает, с чем связано появление оборотней: раса, населившая Землю одновременно с людьми, мутации, магия, инопланетное вмешательство; люди сами толком о себе ничего не знают, до сих пор ищут недостающее звено в теории Дарвина. Почему же тогда существа, отличающиеся от людей, лишены права оправдать себя? Потому что сильнее и быстрее? Или потому что они не похожи на нас?

Не знаю, чем руководствуется Катрин, но мне хватило личного общения, чтобы понять, эта девица уж точно не потеряла способность чувствовать. Она жаждет власти, идет по головам, а кто из нас хоть раз в жизни не делал подобного или не задумывался об этом, но не оступался лишь по одной причине – неуверенность. Многие мечтают о власти, силе, деньгах, и только единицам это дано от рождения или благодаря труду. Остальные же добиваются высот, идя против собственной совести и оставляя за собой след чужих обид. Никто так и не смог сказать с уверенностью, что за Катрин и Доном тянется кровавый след, беспощадный и беспричинный. О Катрин я знала слишком мало, хотя ее поступки ни о чем хорошем не говорили, а за Доном скрывается тайна его исчезновения. Он убил браконьера, но никто так и не узнал настоящую причину, почему этот парень словно сошел с ума.

И я или права, или обманываюсь на их счет.

Пока я размышляла над новой дилеммой, вернулась Мари. Подруга принесла поднос с едой и чай, заставила поесть, а потом снова собралась оставить меня одну, или вернее было бы сказать, оставить нас с Алексом одних.

– Уже поздно, – Мари коснулась моей руки, спасая от темных размышлений. – А ты пей чай и спать.

– А который час?

– Скоро десять. Алекс, останешься или пойдешь домой?

– Как Аврора захочет.

– Хочу! – я поспешила с ответом и, увидев, как Мари заговорщицки подмигнула, опустила голову, мысленно ругая себя: «Ну вот, выдала себя с головой».

– Сестренка, ты иди, а я пока побуду здесь.

– Ну, я тогда пошла, а вы не ссорьтесь.

– Постараемся.

Мари ушла, а я почувствовала себя неловко. Еще и Алекс намеренно усиливал эту самую неловкость: улегся в ногах и, подперев ладонью щеку, сощурился и посмотрел на меня. А я не знала на что смотреть, бегала взглядом с одного предмета на другой. Была бы иная ситуация, да и выглядела бы нормально, тогда игра в гляделки имела смысл: зрелый и с последствиями. Но о чем можно думать, когда все тело болит, словно после хорошей драки, а образ, как у пугала на огороде. Именно по этой причине я отодвинулась как можно дальше и прижала колени к груди, а не потому что мужская рука коварно опустилась поверх одеяла на пальцы моих ног и потянулась дальше. Вовсе не из-за этого. Совершенно!

Алекс улыбнулся,