Спаситель мира - Андрей Анисимов

— Я на дежурстве и не имею права спать, — крикнул Слава.

— Тогда посидите со мной рядом. Вам же все равно где сидеть, — ответила Маша из постели.

На это возразить старшему лейтенанту было нечего. Он взял из ванной текст романа Каребина и направился в спальню к его жене. В главе, которую Слава стал перечитывать, рассказывалось тоже о ночи, только эта ночь была почти сто лет назад.

* * *

Настенные часы в гостиной глухо пробили два часа. Сверчок, стрекотавший за печкой, затих, подождал, когда глухой звон брегета осядет в сумерках спящего дома, и застрекотал снова.

Стерн лежал с закрытыми глазами, и трудно было понять, спит он или погружен в мысли. Накануне нищий мыслитель принял драгоценности из портфеля Шульца и лег в кровать богачом, А теперь лежал и мучился угрызениями совести.

Как он посмотрит в глаза русским эмигрантам после того, как продался красным?

Только месяц назад Стерн отослал статью в парижскую газету «Белое дело». В ней он называл большевиков варварами и дикарями, убедительно доказывая, что насильственный эксперимент марксистов по сути — низкая жажда власти выскочек из черни и отщепенцев-неудачников. Сколько благодарных откликов пришло из разных стран Европы! Даже Федор Иванович Шаляпин вызвался пожать ему руку при встрече.

Стерн читал письма знакомых по Петербургу вельмож, профессоров, артистов, и глаза его становились влажными. Как же он мог взять золото, на котором кровь их родных и близких! Выходит, всех этих людей он предал?!

Шульц обещал не впутывать его в политику. Но Стерн не ребенок. Зачем им вкладывать капитал в действительного статского советника? Зачем благодетельствовать его превосходительству, к которому у красных плебеев, кроме ненависти, нет никаких чувств? Святослав Альфредович пытался прогнать злые и обидные мысли, но они накатывались, как морские волны.

Алиса Николасвна приподнялась на локтях и беззвучно посмотрела в лицо мужа. Стерну, почувствовавшему ее взгляд, хотелось сказать жене что-нибудь резкое и обидное, но он сдержался, надеясь, что супруге надоест на него пялиться и она уснет. Однако Алиса Николасвна не ложилась, а продолжала пристально вглядываться в черты мужа.

— Почему вы, мой друг, не спите? — не двигаясь и не открывая глаз, поинтересовался Стерн.

— Я смотрю на вас и думаю, что мне посчастливилось быть вашим современником, мало этого, мне дозволено разделить с вами судьбу. Это такое счастье — сопутствовать вам!

Святослав Альфредович открыл глаза и не без удивления оглядел жену.

— Спасибо, мой друг, я ценю ваше отношение и вашу помощь. Без них я не смог бы решиться на предложение гонца из России.

— Милый, возьми меня. Я хочу, чтобы ты почувствовал, как я тебе принадлежу, — с экзальтированным восторгом воскликнула мадам Стерн и, сбросив с себя ночную рубашку в кружавчиках, прижалась к мужу.

— Алиса Николасвна, вы, видимо, не поняли, какой шаг я совершил и какую неподъемную ношу взвалил на плечи. Мне сейчас не до любви, — холодно отверг Святослав Альфредович порыв супруги.

Она спокойно отодвинулась и деловито поинтересовалась:

— Милый, почему вы грустны?! Это же чудесно. Мы богаты! Теперь вы сможете издавать Книгу миллионными тиражами. О вас наконец узнают страждующие.

— Вы хоть подумали, в какую историю мы вляпались? — поморщился Стерн.

— Мы разбогатели, и мой повелитель сможет закончить свой труд и явить его миру, — натягивая на себя ночную рубашку, тем же деловым тоном ответствовала Алиса Николасвна.

— Аленька, милая, я продал душу дьяволу! — закричал Стерн и вскочил с постели. — Я взял деньги Антихриста. Они пахнут кровью. Алинька, это золото русских людей, ограбленных большевиками.

— Успокойтесь, Святослав Альфредович, и возьмите себя в руки. — Голос мадам Стерн обрел металл. — Деньги не пахнут. Вам подан знак, извольте его услышать, а не распускать нюни, как нашкодившая гимназистка. Вы хотели стать Учителем Мира, так вот вам шанс. — Алиса Николасвна тоже встала с постели и, подойдя к мужу, взяла его за руку. — Ложитесь и спите.

— Да, мой друг, вы, как всегда, правы. Я сейчас успокоюсь и лягу, — послушно произнес Святослав Альфредович.

Жена не ответила. Не выпуская его рук, она опустилась на колени и онемела.

Начался ее удивительный припадок, причину которого ни один врач разгадать не сумел. Стерн поднял жену и понес к постели. Женщина не могла разогнуться.

Супруг усадил ее в той же окаменевшей позе на кровать и закутал одеялом.

Внезапно Алиса Николасвна заговорила. Голос ее изменился до неузнаваемости и будил далекие воспоминания. Это был голос Белой Дамы из замка в Хаапсалу, которую он встретил в детстве. Сразу после свадьбы молодая супруга уже обращалась к нему этим журчащим голосом. Стерн ждал, когда она так заговорит снова. Ждал долго и наконец дождался.

— Ты владеешь камнем владыки, — вещала Белая Дама устами жены. — Но у тебя лишь его половина. Чтобы получить власть над миром, достань второй камень.

Владелец камня рядом, протяни руку — и он твой. Если ради этого придется отдать все сбережения — отдай. Если ради этого придется убить — убей. — Алиса Николасвна замолчала и повалилась на постель. Припадок онемения закончился, ее бил озноб.

— Тебе плохо? — Стерн продолжал кутать жену, стараясь ее согреть.

— Мне холодно. Дай мне водки, — попросила Алиса Николасвна.

— У нас нет водки, милая. Мы давно не покупаем алкоголя, чтобы сохранить деньги, — ответил Святослав Альфредович и вдруг понял, что нищета позади.

Теперь он может покупать все, что видят глаза. Экономить больше не надо.

"Какой же я дурень! Что мне за дело, откуда это золото и кто его принес?

Они думают, что купили меня. Примитивные пигмеи! Их коварная возня — лишь возня муравьев у ног великана. Права Аленька! Сто раз права! Это знак свыше. Если даже кремлевское золото полито кровью, значит, так предначертано. За рождение нового учения людишки должны заплатить дорогую цену. Придет время, и племена, населяющие землю, за мое слово правды будут рады отдать не только золото, но и жизнь", — думал Стерн, покрывая поцелуями лицо, руки и грудь жены. Обняв ее, он ощутил желание. — Аленька, я хочу тебя.

— Иди ко мне, мой повелитель. Я чувствую себя Марией, супругой Господа, — проговорила Алиса Николасвна, и, бледная, но счастливая, со слезами на глазах отдалась мужу.

Под утро Святославу Альфредовичу привиделся странный сон. Он в белом чесучовом костюме на борт у красивого парусного судна. Вокруг необъятное море и небо. Только море и небо, и больше ничего. В волнах резвятся дельфины.

Диковинные летающие рыбы выпрыгивают из пучины и, переливаясь на солнце чешуей, пролетают над палубой. Теплый ветерок приятно ласкает Стерна. Где-то из глубины трюмов доносится тихая нежная музыка. Святослав Альфредович вслушивается и узнает мазурку Шопена. Весь организм пропитывает сладкое чувство покоя и безмятежности. Он стоит на носу парусника один и смотрит вдаль. Внезапно по курсу возникает остров. Земля быстро приближается и растет. Вот уже проявились крыши домов и стены крепости. Стерн разглядывает незнакомый город и замечает башни Кремля. Это Москва, понимает он. Но откуда в Москве море? Тем временем парусник неумолимо приближается к причалу. На пристани веют красные знамена и стоит один человек. Этот человек в военном кителе, но без погон. На голове кепка. Стерн всматривается в усатое лицо незнакомца. Оно изрыто оспинами.