Лиза на мою голову книга - Диана Рымарь

— А в суд после такой вендетты ты сходить не хочешь? — резко ляпаю и тут же морщусь от нового тычка в поясницу.

— Ты меня судом пугать вздумал, паршивый студентик? Что ты можешь? Ты против меня — букашка! Раздавлю!

Громко усмехаюсь несмотря на боль:

— Скажи-ка дядя, а где ты видел паршивых студентиков, которые в состоянии выложить за девушку больше десяти лимонов? Пусть и деревянных, но всё же…

Он и бровью не ведет.

— Не тебе меня стращать… Я в курсе, что у твоей семьи есть деньги, да только это тебя не спасет! Ты поплатишься…

— Нанесение тяжких телесных повреждений, угрозы, похищение девушки… На много потянет! — отчаянно гну свою линию.

— Какое еще похищение? — усмехается он. — Лиза поедет со мной добровольно, это с тобой она была от безысходности!

«Ага… безысходно стонала подо мной сегодня всю ночь напролет…» — этой информацией, конечно, не делюсь, ни к чему она мистеру-пальтишко.

— Что? Не веришь? — Он скрещивает руки на груди. — Лиза моя невеста. И едет со мной добровольно. Сейчас она всё сама подтвердит, может, тогда поймешь, насколько ей безразличен и какое ты ничтожество… Борис, приведи Лизу!

Престарелый бугай идет к двери, ведущей во внутреннюю часть дома. Возвращается буквально через минуту и держит под руку мою Кареглазку. Она одета в коротенькую униформу, только и всего. На ней даже кофты нет.

«Замерзнет ведь!»

Но это обстоятельство, кажется, волнует только меня.

Пытаюсь подняться, но мудак за спиной удерживает на месте и шипит в ухо:

— Только попробуй встать, я прострелю тебе ногу!

Мистер-пальтишко тем временем поворачивается к Лизе, но та не обращает на него никакого внимания. Едва видит меня стоящим на коленях, пронзительно кричит:

— Влад!

И тут же бросается вперед.

Мистер-пальтишко звереет от такого поведения и резко пихает ее в спину. Лизка падает, рвет колготки, обдирает колено. Наблюдаю за тем, как на ее белой коже появляются капли крови, и буквально зверею.

— Отвали от нее! — рычу не своим голосом.

Только этот мудак меня даже не слышит. Нависает над девчонкой и орет:

— Я предупреждал тебя, что случится, если ты не будешь меня слушаться?!

Он почти сразу замахивается, чтобы ударить.

Не могу на это смотреть, но и отвернуться тоже не в силах.

— Оставь ее, плешивый, и слушай сюда! — ору что есть силы. — Тебе это с рук не сойдет! Ты за это сядешь! Я обещаю…

Седовласый мудак замирает с занесенной рукой и поворачивается ко мне.

Постепенно его лицо приобретает почти нормальное выражение.

— Всё не уймешься? — усмехается он. — Судом грозишь...

Мистер-пальтишко замолкает на минуту, а потом выдает:

— Я тут подумал... Может, мне тебя тогда и не отпускать? Нет человека — нет проблем! Мое первое предложение было лучше, правда?

Меня трясет от гнева и безысходности. И тут некстати в мозгу всплывает любимая поговорка отца: «Когда грядет вселенская жопа, нужно выключать эмоции и включать мозги, Влад!»

Он всегда так говорил, когда мы вместе смотрели футбол. Сейчас случай малость другой, но совет годится, очень даже! Что мы имеем в сухом остатке? Запуганная девчонка и трое психов, глухое место, где мне никто не придет на выручку, направленное в спину оружие… Дерьмово… Но сейчас, ядрен багет, не девяностые! Никто просто так никого не мочит и безнаказанным при этом не остается! Закон и порядок… практически…

— Если ты меня застрелишь, — начинаю делано спокойным тоном, — менты найдут тебя уже на следующий день! Хотя бы по моей машине или мобильнику… Может, кто-нибудь даже видел, как я сюда ехал! Если решишь спрятать тело, его тоже найдут! Причем искать начнут завтра же утром!

— С машиной и мобильником разобраться проще простого! Не тебе меня стращать, щенок!

— Я-то, может, и щенок, а вот батя у меня — вполне взрослый волкодав… Виктор Станиславович Чаадаев — владелец фирмы «Керамзит-импульс». Может, слышал про такого?

Как только произношу название фирмы и имя отца, по лицу мистера-пальтишко скользит тень узнавания. Это сочетание вообще на многих людей действует магически. Седовласый гад смотрит на меня более внимательно и вдруг произносит:

— А я-то думаю, кого ты мне напоминаешь…

— Имел дело, значит? — теперь уже я усмехаюсь.

Тот, кто моего батю хоть раз встретил, уже не забудет.

— Это неважно! — качает он головой. — Будь он хоть Папой Римским, это не поможет ему отыскать твой труп, я обрублю все концы!

— Думаешь, мой батя — дебил? Не сопоставит тот факт, что мы с Лизой исчезли вдвоем? Он знает, как она у меня появилась, и, конечно, будет копать и в этом направлении тоже!

Да, я вру, безбожно вру, но для пользы дела отчего бы не приукрасить? К тому же мистер-пальтишко не может знать, что отец на самом деле не в курсе.

Он долго смотрит то на меня, то на Лизку, сжавшуюся в комочек у его ног. Видимо, взвешивает шансы быть пойманным за жабры. Долго взвешивает, тщательно… А потом он делает то, что я никогда не смогу забыть — пинает мою Кареглазку в бедро своим кожаным ботинком, наклоняется и орет ей в ухо:

— Ты того не стоишь…

Тогда же:

Влад

— Я жалею, что выбрал тебя… — продолжает орать на Лизу мистер-пальтишко. — Надо было брать другую сестрицу!

При этом он снова замахивается на мою Кареглазку. Та вжимает голову в плечи, и что-то мне подсказывает, что делает это она сегодня далеко не первый раз.

— Не тронь ее! — ору не своим голосом. — Иначе отец за нее тебе голову откусит!

Кстати, практически не вру. Думаю, если бы он познакомился с Лизой, то непременно взял под крыло. Есть в ней что-то трогательное, нежное, что вызывает желание защитить, по крайней мере у меня так уж точно. Смотрю на нее, а в груди словно какой-то древний инстинкт просыпается. Пока не могу разобраться, что это за чувство, но оно сильное. Ради этой кареглазой девчонки я на многое готов.

Мой блеф снова прокатывает. Лизе не достается новая затрещина.

«Ай да Владик! Ай да молодец!» — мысленно ликую.

Мистер-пальтишко опускает занесенную руку, пристально на меня смотрит, а потом снова резко тянется к Лизе.

— Тебе сильно нужна эта тварь? Ну так забирай!

Он хватает ее за руку, рывком поднимает на ноги и пихает ко мне.

Девчонка охает от неожиданности, бежит вперед, бросается мне на шею, а я даже обнять ее не могу, руки ведь сцеплены сзади.