Сопровождающий - Екатерина Кариди

А она наконец добралась.

Максим сидел на приступке внедорожника, Сашка на сидении рядом с ним. И книжка у него откуда-то. Большая. С картинками.

Дана подошла и тихо присела рядом. Хотела сказать, как… А слов-то нет, горло свело.

— Больно? — едва слышно прошептала, боясь коснуться.

— Уже нет, — хмыкнул он. — Бывало хуже.

* * *

Они сейчас молчали оба. Потому что чужие люди кругом, и вся эта обстановка невольно вызывала напряжение своей неопределенностью. Ведь, в конце концов, по всем документам их не существует. Нет человека, которого зовут Максим Востров, нет Даны Маркеловой. И мальчика Саши Маркелова тоже нет.

Есть неудобные свидетели.

Ничего не мешает сделать так, чтобы свидетели исчезли.

Максим понимал это как никто другой. И начал осматриваться, куда, что и как, чтобы если вдруг придется пробиваться, а он не один. Потому что переговоры на пустыре как раз заканчивались, и за этим могло последовать что угодно. У него всего-то была хлипкая надежда на старую дружбу Фила да ниточка доверия, что Пашнин своих не бросает.

Но иногда такая вот хлипкая ниточка может удержать весь земной шар и не оборвется.

Их опять куда-то везли. Долго.

И Дана понятия не имела, куда их везут, и что будет дальше. Стемнело. Саша так и заснул с той книгой. Максим молчал рядом.

Был вертолет, снова молчание и ночь.

Наконец высадили у какого-то хутора, где-то на окраине леса. Там был довольно приличный домик, с виду не развалюха, плетень вокруг, и даже стекла целы. Огород, сад. Запущенный, но все же. Теперь ей с сыном придется жить здесь по программе защиты свидетелей. Она была не против и работы не боялась, а Саше даже лучше в деревне.

Она боялась другого.

Из вертолета выгружали вещи, баулы какие-то, ящики, тюки. Много. Пока это делали, Дане сказали идти в дом, к ребенку, а еще лучше, ложиться спать. А ей страшно было лечь спать. вдруг Максим уедет. Ведь он для них сделал все, что обещал, и даже больше. Куда уж больше.

Но опасность миновала, а о другом, о главном, они никогда не говорили. И у нее не было морального права просить его об этом. Стояла на крыльце домика, смотрела, как он разговаривает с военными у вертолета. Как они вместе смеются каким-то шуткам.

Потом мужчины в форме стали рассаживаться в крылатую машину. А она замерла, прижав ко рту ладонь.

* * *

Пашнин не хотел его отпускать, звал вернуться. Говорил:

— Отдохни, Востров, подумай. Будет должность, карьерный рост. Сейчас такое начнется, будешь востребован как аналитик.

Аналитик? Он? Ну-ну, мысленно усмехнулся Макс. Лет эдак через сто, может быть, не раньше.

А пока у него были совсем другие планы. Он собирался просто жить. И сейчас краем глаза видел, что Дана так и стоит на крыльце. Ночь на дворе, а она не заходит. Замерзнет же.

Но ему надо было убедиться, что их точно оставили в покое. Дождался, пока вертолет взлетит, а потом закрыл за собой калитку, разом отсекая весь внешний мир, и пошел к ней.

После того, как ты столько раз прошел через смерть, просто жить — это здорово.