Лоцман. Сокровище государя - Андрей Посняков

Выскочили! Появились! Черненые латы, сверкающие – с перьями – шлемы… Шведские рейтары! И впереди – сам генерал-лейтенант фон Турн, а следом за ним – и полковник Кронман. Ну да, куда уж им друг без друга-то?

– Отставить! – бросил своим Бутурлин.

И тут же вырвался с докладом:

– Господин генерал-лейтенант! Там, за рябинами – стрельцы.

– Я знаю, – придержав лошадь, командующий кавалерией усмехнулся, на узком лице его вдруг промелькнула торжествующая улыбка. – Мы сами разберемся… Ждите! Да, возы-то поставьте нормально, ага.

Ну, раз сам генерал-лейтенант сказал…

– Слыхали приказ, парни? Выполнять!

Не так уж и много бойцов оказалось с графом… впрочем, для быстрой рекогносцировки – в самый раз. Пронеслись, проскакали, обдавая вылетевшей из-под копыт грязью и запахом лошадиного пота. И исчезли в зарослях…

Ополченцы и их боевой командир напряженно прислушались. Ничего не было слышно! Ни выстрелов, ни звона клинков, ни отчаянных хрипов – ничего…

Лишь стук копыт… Из-за поворота выскочил всадник на вороном коне, в черненых латах и шлеме… полковник Кронман. Осадив коня, подкрутил усы:

– Вы и ваши люди свободны, майор! Возвращайтесь в город.

– А-а-а…

– А возы оставьте здесь… Ну, что, молодцы? – приосанившись в седле, полковник с неожиданным весельем подмигнул ополченцам. – Благодарю за службу!

– Рады стараться, ваше… ссс… тво! – не очень-то дружно гаркнули в ответ парни. Уж как получилось.

– В колонну по два… Стройся! – живо скомандовал Никита Петрович. – Оружие на пле… чо! Нале… во! Шагом… арш! Раз-два, раз-два, левой…

Так они и дошли до самых ворот, разве что песни не пели. Никто ополченцев не атаковал, никто не обстреливал. Спокойно все было – и солнышко пригревало, и вообще…

– Отря-ад… Стой! Раз-два… Напра… во!

Со всей важностью проехавшись мимо строя, теперь уже риттер поблагодарил своих ратников:

– Благодарю за службу, господа!

– Рады стараться, господин майор!

– На сегодня объявляю вам выходной. Ну а завтра – жду на плацу. Желаю доброго отдыха! Да… в город возвращайтесь без меня… У меня еще дела с генералом! Капрал Енеке, командуйте.

– Есть, господин майор!

Весело переглядываясь, ополченцы тут же направились к городским воротам, при их появлении распахнувшимся настежь. Видать, стражи узнали своих.

У Бутурлина же еще были дела. Ну, а как же? Сведения-то как-то передать надо! Вот только как? Как бы так ловко встретиться со своими, да еще так, чтоб те не приняли Никиту Петровича за врага и тут же не убили? Вот как? Этот вопрос лоцман обдумывал уже давненько и пришел к выводу, что лучше вообще ни с кем не встречаться. Просто оставить послание, да так, чтоб его обязательно нашли, и обязательно передали тому, кому следует. А как так устроить? О, лоцман придумал, как. Пистолет ведь неплохой трофей, правда? А в ствол можно засунуть записку – зря шифровал, что ли? Только чтоб обязательно к своим, русским, попала… Обязательно, да. А для того, чтоб попала, надо немножко храбрости проявить. Храбрости вовсе не безрассудной, а такой вот, как говорили шведы – оправданный риск.

Ну, что же… Как говорится, или пан, или – пропал! Хмыкнув, Бутурлин поправил на голове каску – черненый, с серебряной чеканкой, морион – и погнал коня прямо к лугам, к выгону – к Вейде. Туда, где, по словам шведов, еще вчера объявились передовые отряды русских. А кто там у Алексея Михайловича авангардом командовал? Старый воевода, князь Яков Черкасский, о том Никита Петрович наверняка знал. Ему и подписал послание. Пущай только попробуют не доставить! Теперь бы его только передать…

Трава на лугу росла высокая, ровная, любая корова не отказалась бы от такой травы! Золотой сетью желтели вокруг лютики, летел из-под копыт пахучий розовый клевер, заросли пастушьей сумки щекотали брюхо коня, а очистившееся от облаков и туч небо над головой было таким синим, что было больно глазам! А еще очень хотелось спешиться, упасть в траву и, закрыв глаза, подставить лицо теплому летнему солнышку.

Выстрелов Никита Петрович не услышал, просто увидел вдруг поднявшиеся в ольховнике дымки. Ясное дело – пороховые. Потом уж и выстрелы громыхнули, просвистели над головой пули – дошел, долетел звук.

Ну, это не страшно пока – по движущейся-то цели поди-ка попади! Тем более ольховник-то не так уж и близко – шагов триста, уж никак не менее. Хорошо – заметили, теперь должны бы выслать разъезд. Уж никак не удержаться – вышлют. Интересно, кого – рейтаров или казаков?

А ни тех, ни других! Судя по островерхим шеломам и чешуей переливающимся на солнце доспехам – байданам да бахтерцам – вылетевшего из ольховника отряда, то были служилые люди, дворяне да «дети боярские». Такие же полунищие бедолаги, как и сам Никита Петрович! У таких – да, на трофеи надежда нешуточная. Как бы промеж собою не передрались – пистолет-то не дешевый, златом-серебром изукрашенный. Второй такой же – тоже в седельной кобуре, как раз – в пару. Однако же два – жирно будет. Один-то нашли бы… Куда ж его бросить-то? Везде трава…

Поворотив коня, Бутурлин галопом понесся к городским воротам, тут уж стало не до хитростей, угодить в плен что-то не очень-то хотелось – рано еще! Еще задача не выполнена, да и осада толком не началась. Так что рановато возвращаться, рановато, есть еще и в Риге дела.

Позади вновь послышались выстрелы… Обернувшись, Бутурлин увидел, как отряд служилых разделился на три группы. Первая гнала беглеца по центру, две других – по три-четыре ратника – обхватывали с боков, в клещи.

Этак можно и не успеть к воротам! Больно уж шустрые парни попались.

Никита Петрович пригнулся в седле, принялся нахлестывать коня плетью, не забывая выбирать удобное для пистоля место… Ага, вот здесь – прямо на дороге! Уж точно заметят – да…

Между тем со стен и крепостных башен тоже открыли стрельбу, не побрезговав и пушками, так что «господин майор» влетел в город под такую бешеную канонаду, что, наверное, многие жители года уже подумали о вдруг начавшемся штурме.

Первым делом Бутурлин спешился и поднялся на башню:

– Начальник караула кто?

– Суб-лейтенант Йоханссон, господин майор! – вытянулся бледнолицый парнишка в кожаном грязно-желтом колете и каске.

Славного риттера фон Эльсера в городе уже хорошо знали почти все офицеры… и Никита Петрович этим пользовался.

– Что там было, лейтенант?

– Русские, сударь. Очевидно, гнались за вами, господин майор.

– Понимаю, что русские, что гнались… – Бутурлин нетерпеливо взмахнул рукою. – Они там на дороге задерживались?

– Да, господин майор. Один даже спешился и что-то поднял… У меня зрительная труба, господин майор, и я…

Ну, слава те, Господи…