Жорж - иномирец 4 - Сергей Анатольевич Панченко

— Я этого не помню. — Признался мальчик, взбираясь на кресло. — Зачем вам это нужно?

— Тебя хотят использовать для своих целей. Кажется, ты всколыхнул здешнее болото и потому тебя не оставят без внимания.

— А я не хочу этого. — Заволновался Дарик, когда к его лбу прикоснулась мокрая губка с неприятным химическим запахом.

— А я не хочу быть рабом, но это никого не интересует. — Ответил работник и застегнул обруч на голове мальчика.

— Давайте сбежим вместе. — Предложил мальчик. — Я умею ходить по мирам, мне надо только оказаться за воротами этого дома. Мы будем долго бежать, пока не запутаем следы.

— Кто это у нас тут собрался бежать? — Произнес хриплый нарочито доброжелательным тоном.

Дарик отыскал взглядом Кайтину и заметил, что на ней нет лица. От этого он разволновался еще сильнее. Наставница ушла в другую комнату, чтобы не смущать мальчика. Работник тем временем, помазал жидкостью руки Дарика, пристегнул их к подлокотникам кожаными ремнями и электродами. Затем зажал ноги и к ним прикрепил электроды. Хриплый ученый проверил все соединения и сделал запись в журнале.

— Так, значится, пациент находится в легком взволнованном состоянии, выражающемся в потливости кожных покровов и беспокойном выражении глаз. Проявление умения на этой стадии не наблюдается. Первый уровень — токи слабой мощности. Включай. — Попросил он работника.

Щелкнул тумблер. По телу Дарика пробежались острые иглы разрядов электрического тока. Пока это было терпимо. Опыт продолжался несколько минут.

— Вырубай. — Попросил хриплый.

— Значится, первый уровень не дал положительных результатов. Ребенок сохранял спокойствие. Переходим ко второму уровню — токам средней мощности. Включай.

В мозгу мальчика вспыхнул фейерверк. Руки и ноги свело нестерпимой болью. Мышцы сжались в спазме до каменного состояния и собирались лопнуть. Боль проецировалась в глаза яркими вспышками. Дарик хотел крикнуть, что ему больно, но челюсти не размыкались. Он мог только мычать. Ему казалось, что боль продолжалась вечность. И когда она, наконец, закончилась он безвольно повис на креплениях.

— Он живой? — Спросил хриплый.

К шее Дарика прикоснулись пальцы.

— Живой. Пульс очень мощный. — Ответил работник.

— Отлично. Так и запишем, состояние ребенка удовлетворительное. Наблюдается расслабление мышц после воздействия токами. Для проявления умения среднего уровня оказалось недостаточно. Будем переходить к токам высокого уровня.

Дарик открыл глаза и посмотрел на ученого. Он жутко ненавидел его за причиненную боль, но был обессилен, чтобы выразить ее глазами.

— У меня для тебя хорошие новости, парень. Если ты покажешь нам свое умение, мы отпустим тебя домой. Тебя устроит такой вариант? — Спросил хриплый.

Дарик кивнул, наивно поверив ему. Хриплый засмеялся, и сразу же закашлялся.

— Я пошутил. — Произнес он, приподняв за подбородок лицо мальчика. — Так, выставил регулятор на высокий уровень?

— Да.

— Включай.

Молнии ударили в глаза, и громыхнул гром, разразившийся дважды с небольшим интервалом. И тут же все закончилось.

— Он живой? Он живой?

Дарик услышал взволнованный, почти плачущий голос Кайтины, но сил открыть глаза не было. Снова почувствовал на шее чужое прикосновение.

— Да, живой. — Ответил голос работника.

Дарик почувствовал, как с головы скинули обруч, от рук и ног отсоединили крепления. Подняли на руки и понесли. Он приоткрыл глаза и увидел на полу двух ученых, лежащих в крови. Его подняли в спальню на второй этаж, положили на кровать и сунули под нос нашатырь. Дарик чихнул и окончательно пришел в себя. Кайтина стояла у кровати в одежде для верховой езды.

— У меня получилось? — Спросил мальчик слабым голосом.

— У тебя нет, зато у меня получилось. — Ответила наставница. — Мы уезжаем, точнее, сбегаем.

— Куда?

— Сейчас это не важно.

Глава 12

— Вы понимаете, да вы понимаете, кто я такая? — Немного придя в себя, рабовладелица стала качать права и угрожать.

Она сразу же, после того, как очутилась в нашей компании, попыталась улизнуть из этого мира. Не получилось. Во-первых, ей не дал этого сделать Антош. Во-вторых, аномалия, в которой мы застряли. В-третьих, рык и топот великана, почуявшего активность. Чтобы не повторяться, Ляля запустила в этот мир стадо овец, сбив с толку тупых гигантов. Овечье блеяние заполонило лес, а мы дали деру, подальше от них. Я держал дамочку за руку, чтобы она не вздумала сбежать.

— И не пытайтесь. — Предупредил я ее. — Великаны реагируют на каждую попытку проникнуть в другой мир. Они людоеды и будут рады закусить такой прекрасной закуской, как вы.

— Я тебя помню. Ты тот тип, которого я купила за шестьдесят само.

— Да, и я никакой не раб. Ты держишь моего сына у себя. В этом детском доме, в котором воспитывают биороботов для удержания тебя у власти. — Я перешел на «ты», чтобы быть с ней на одном уровне.

— И что ты хочешь? Чтобы я тебе вернула его? Он же хьюкош? Зачем вам чужой ребенок?

— Мы воспитываем его почти с самого рождения. — Ляля поравнялась с нами.

— А ты та самая госпожа этого раба, выдававшая себя за одну из нас. — Догадалась она, увидев знакомую одежду. — Так вот почему ты была в перчатках.

— Какое это имеет значение сейчас? — спросила Ляля. — Ты можешь лишиться жизни, если не вернешь нам сына. Это там ты госпожа, а тут ты никто, жертва, пустая балалайка с которой мы можем поступить так, как захотим.

— Ты не посмеешь. Вы глупцы, которые по недоразумению не поняли, с кем связались. Мы народ, который исконно владеет всем миром, а вы жалкие создания из клеток, которым приходится все время ужиматься и изобретать, чтобы найти свободное место для жизни в клетке. Весь мир наш, и вы в нем находитесь только лишь потому, что мы вам это позволили. — Рабовладелицу понесло. Видимо, она свято верила в то, что декларировалось на официальном уровне.

— Значит, быть бродягой и побираться по всем мирам, воровать и безобразничать, называется теперь владеть вселенной. — Меня рассмешили ее слова. — Ты смешная пародия на человека, а не повелитель вселенной. Микроб, которого раздуло самомнением до размеров слона. Но микробом он быть не перестал, в силу отсутствия мозга.

Дамочка не привыкла, когда с ней разговаривали в таком уничижительном тоне и открыто насмехались. Она вспылила и кинулась на меня с кулаками. Ей не повезло, Ляля подставила ногу, а рабовладелица кубарем покатилась вперед. Вскочила на ноги, перепачканная в земле и листве, злая, как фурия.

— Еще один такой необдуманный выпад и мы скормим тебя великанам. — Предупредила Ляля.

— Вы… да я… это непозволительно…

— Здесь мы решаем, что позволительно. — Прервала ее моя супруга. — Вытащи нас из этой аномалии, верни сына, и мы оставим