Слезы Рублевки - Кирилл Казанцев

Добрались быстро — против ожидания, Кольцевая на самом медленном обычно ее участке — от Минки до Волоколамки — сегодня двигалась прилично. Всегда бы так. Сразу за постом ушли налево, там чуток попетляли между холмов, свернули во двор — Ленька показывал, — протиснулись между стоящих машин…

— Здесь, — сдавленно произнес пасынок, возясь в сумке. — Вот этот подъезд. Погоди, ща код уточню…

Лариса обернулась, поторопить его… и тут ей в лицо брызнула струя газа.

* * *

«Мерседес» гаишники передали, что называется, с рук на руки. Проверили документы, получили тысячу в благодарность и отбыли.

Автомобиль был не вскрыт. Он был не закрыт. Никто в нем ничего не тронул. На заднем сиденье валялась какая-то книжка. Ну да, Насти — очередные советы по выращиванию младенцев. Из магнитолы торчал диск. Нехарактерно: обычно она слушала радио. Видно, нажала на кнопку зачем-то. Или случайно.

Стальным кулаком воли уминая растущий страх в душе, Виктор внимательно осмотрел машину. Гайцы были не совсем правы, что повреждений нет. На заднем правом крыле была потертость. На внешний взгляд совершенно невинная — мало ли за что может случайно задеть водитель. Особенно в тесных от автомобилей московских дворах. Но Виктор-то знал, какой чистюлей, если можно так выразиться, была в этом отношении Настя. Как переживала за малейшую царапину и как быстро поднимала страховщиков, чтобы быстрее сделать ремонт. Конечно, могло быть и так, что жена уже начала оформление нового ремонта, посадив царапину относительно недавно, но…

Но вкупе с гнетущим чувством, что случилась беда, это означало нечто другое. Подстава. Легкое касание чужого автомобиля, лучше всего из «мертвой зоны» справа сзади. Или даже без касания — просто когда жертву остановят, один из нападающих быстро проведет по крылу наждачкой. А дальше дело техники, как раскрутить лоха на бабки.

И все было бы в рамках — пусть криминального бизнеса, но в рамках… Если бы не два обстоятельства. Настя прекрасно знала, как работают подставщики. Не раз читала, не раз они это дело обсуждали. И знала, как действовать: немедленно звонить в ГАИ, а машину не покидать. Окон не открывать. Немедленно звонить мужу. То, что звонков не было, означало, что каким-то образом преступники сумели пресечь соответствующие попытки. Это первое. Второе — что никого не было на месте. Прежде всего — самой Насти. А также — правоохранителей. То есть окружающие-проезжающие никакого криминала не заметили, полицию не вызвали. Полиция заинтересовалась только уже брошенной машиной. А значит, схема нейтрализации Насти отработана была чисто и профессионально. И это уже не подстава. Это похищение.

* * *

Это мог быть только Владимирский! Эта падла, эта сука! Не вышло у него с партнерами серебряковскими… Пусть вышло, но не со всеми. А главное — не с ним, не с Виктором! С ним не вышло! А тут еще Настя помогла на ноги приподняться. Даже презентацию устроила, с телевидением. С дарением сервиза любимому артисту Броневому и — не показанным в эфире — главе телекомпании, оно ж генеральный продюсер. Сразу пришли несколько заказов. Так что прибыль даже у него, у Серебрякова, оказалась небольшой, но весомой. И Виктор стеснялся пока спросить, сколько же там у Насти нарисовалось…

Но он проверял специально: заказов на подобные сервизы от банка Владимирского или аффилированных с ним структур не поступало. Впрочем, у этого гада такая развесистая империя, что черт ногу сломит в попытках разобраться, кто там что и что там кто.

Впрочем, теперь кому надо, разбираются. Пошли в дело Тихоновы «бумахки», как тот поведал. Сначала немцы хотели их зажать, по словам казака. Ведь удобнейшее средство давления на одного из крупных российских банкиров. И — вербовки. Что тоже немаловажно, хоть и сотрудничает ныне Германия с Россией. Но шила в мешке утаить при таких обстоятельствах не удалось. Либо совместное расследование, донесли до них, либо большая пресса кричит о попустительстве русской мафии со стороны немецких спецслужб…

Предпочла, в общем, та сторона передать документы. Прекрасно известные на этой. Правда, не всем. Как не все были бы рады, узнав, что «бумахкам» этим взрывоопасным дан ход. Но тут уж так: единой элиты в России больше нет, а когда есть несколько групп — есть между ними и конкуренция. Называемая демократией. Словом, договорились: немцы копают связи Владимирского в Европе, русские — у себя.

Тихон тоже предположил, что за похищением Насти стоит нечистоплотный банкир. Но велел пока не дергаться, вызывать ментов, объявлять человека в розыск и вообще — действовать официальным путем. Делу не повредит, пояснил он, а процессуальная база лишней не будет. Да и кто его знает — может, и в самом деле какой старательный участковый заметит на своей земле что-то не то…

* * *

Мобильник у нее отобрали сразу. Вообще сумочку отобрали. Обшарили и тело. Один, который сидел справа. Причем дал волю рукам довольно похотливо, животное. Залез в бюстгальтер, под юбку. Настя исхитрилась укусить его за плечо. Целилась она, правда, откусить ухо, но бандит был быстр, успел увернуться. Но и за плечо прихватила она его все равно чувствительно, судя по тому, как тот скривился и зашипел от боли. В ответ дал Анастасии пощечину.

— Уймись, Бочка, — веско посоветовал другой бандюган — теперь Настя не сомневалась, что это не сотрудники правоохранительных органов, а именно бандиты. — До заказчика велено в сохранности довезти.

— Так она, тварь, кусается, — пожаловался первый. — Но так вроде чистая. Разве что в «складках кожи» не проверил, — и гнусно захихикал.

Гоготнул и тот, что сидел слева.

— Пластырем ей рот закрой, вот и не будет, — подал голос водитель.

— В натуре, — разрешил тот, что сидел рядом с ним на переднем сиденье. Судя по всему, главный.

Настя пыталась сопротивляться, но усилия были напрасны. Уже через несколько секунд она могла только мычать, когда похотливые руки снова поползли по телу. Но это странным образом не деморализовало ее, не напугало. А напротив, придало уверенности. От ненависти. От презрения и гадливости. Убить его, эту тварь, — вот чего ей хотелось сейчас больше всего!

И вырваться из ловушки.

К счастью, ехали недолго. Перемахнули через мостик, свернули на Карамышевскую набережную, оттуда налево и вскоре оказались на проспекте Жукова. Почти родные места — сколько раз по нему в детстве и юности в Серебряный Бор купаться ездили…

На повороте на Зорге задержались, и Настя все надеялась, что кто-то из водителей стоявших рядом машин заметит ее, мягко говоря, стесненное положение. Но, к большому сожалению, тонировка на стеклах была слишком плотная. А дальше оказалось совсем рядом — сразу за Песчаной площадью. Вот только здесь уже Настя запуталась — машина запетляла по дворам, которые были застроены весьма причудливо. Два раза развернулись — и уже утеряла направление.

Ничего, зато хорошо запомнила лица бандитов. И этому, что справа, точно не жить!..

* * *

Тихон подъехал довольно скоро. Не один — с мужиком облика такого… Как бы его охарактеризовать… Настолько неопределенного облика, что сразу ясно становилось, из какого он ведомства.