Дикое сердце - Вирджиния Браун

Девушка поспешила по длинному проходу между стойлами к выходу из конюшни и уже добралась до двери, когда Рафаэль настиг ее.

— Тебе нравятся игры, Аманда? — зло рявкнул он, хватая ее и поворачивая к себе; его глаза сузились, когда она рассмеялась.

— Я была уверена, что тебе нравятся, — парировала она со злой насмешкой. — Должна сказать, ты выглядишь просто смехотворно!

Вода из ведра окатила его с одной стороны, намочив рубашку, мокрые волосы прилипли к голове, и Рафаэлю явно было трудно успокоить жеребца. Лицо и одежда Рафаэля были в грязи, в волосах застряло сено.

— Я сказала правильно, Рафаэль? — спросила Аманда фальшиво любезным тоном, от которого он заскрипел зубами. — Я так счастлива, что ты здесь, чтобы поправлять меня…

Рафаэль разразился испанской руганью и встряхнул ее, как терьер трясет крысу, когда Аманда осмелилась заметить, что его испанская речь неграмотна.

— Иногда ты заходишь слишком далеко! — возмущенно проревел он, и сказал бы больше, если бы их не прервали.

Аманду особенно разъярило то, что один из ее работников пришел с сообщением к Рафаэлю, а не к ней.

— Рейнджеры ищут вас, — сказал Шорти, показывая на двор конюшни. — Сказали, что хотят поговорить.

— Кого они спросили? — быстро вмешалась Аманда, растирая руки там, где Рафаэль сжимал их. — Они спросили меня?

— Нет. Они хотят поговорить с сеньором Леоном, владельцем.

На секунду воцарилась тишина, а потом Рафаэль ответил:

— Скажи им, что я приду через минуту.

— Они знают, кто ты такой? — спросила Аманда, забыв о своей ярости перед лицом новой опасности.

Пожав плечами, Рафаэль приказал ей пока оставаться в конюшне. Его губы поджались, когда она отказалась.

— Проклятие, Аманда! Не надо всегда быть такой упрямой и настырной! Я займусь этим, а тебя настоятельно прошу оставаться здесь!

Аманда вызывающе вскинула подбородок, но когда львиные глаза вспыхнули недобрым огнем, сдалась.

— Я останусь, но мне это не нравится. И я не понимаю, почему, если это моя земля, ты не хочешь, чтобы я слышала ваш разговор.

— Я не хочу, чтобы ты оказалась на линии огня, если они решат стрелять раньше, чем зададут свои вопросы.

После этого Рафаэль поцеловал ее, еще раз приказал оставаться внутри и вышел во двор. Аманда в мучительном напряжении побежала на сеновал, чтобы сверху посмотреть, что происходит. Кусая губы, она не смогла расслышать ни слова.

Это были те же люди, что встретились им на дороге, техасские рейнджеры, расспрашивавшие о мексиканском бандите Вальдесе. Но что им нужно здесь? Если они подозревают, что Рафаэль бандит, почему они не арестовали его сразу и ждали до Буэна-Виста? Аманде вдруг пришло в голову, не прислал ли их Джеймс Камерон или даже Фелипе. О Боже! Почему во время разговора они остались сидеть на лошадях, оживленно жестикулируя, а потом закурили сигары? И что там делает Мария, вытирая руки фартуком и торопливо кивая? Время тянулось медленно, и одежда Рафаэля успела высохнуть под палящим солнцем; мужчины развернули лошадей, кивнув на прощание, и ленивой рысью направились назад к дороге.

— Чего они хотели? — спросила Аманда, задыхаясь после поспешного спуска с сеновала. Рафаэль улыбнулся и протянул руку, чтобы вытащить несколько золотых соломинок из ее волос.

— Меня. Они хотели меня.

У нее оборвалось сердце, глаза превратились в два огромных озера тревоги.

— Но зачем? О, Рафаэль, они же не собираются арестовать тебя, правда? Нам надо было остаться в Мексике! Хотя нет, там тебя тоже разыскивают… Но почему они не забрали тебя с собой?

— Они хотели, но я убедил их, что это большая ошибка. Похищенная американская девушка стала моей женой, и Мария подтвердила, что мы обменялись брачными клятвами. — Он улыбнулся. — Ее строгие принципы не позволили бы ей солгать, но она сказала абсолютную правду — что нас обвенчал отец Рикардо. Вряд ли на самом деле их так уж волнуют проблемы мексиканского правительства, а Соединенные Штаты симпатизируют Хуаресу, так что их не интересовало ничто другое. — Рафаэль говорил беззаботно, как будто это не имело особого значения, но он знал, что очень скоро Джеймсу Камерону сообщат о его женитьбе на Аманде, а рейнджеры не смогли заставить их уехать.

Трус! Прислал рейнджеров, вместо того чтобы приехать самому, с отвращением подумал Рафаэль, и теперь наверняка обратится к Фелипе за новыми инструкциями, прежде чем осмелится вернуться в Буэна-Виста. А уж Фелипе точно знает, как манипулировать обстоятельствами к своей выгоде.

Но Аманда не думала об этом. Ее страх отступил, и она поинтересовалась, почему им понадобилось столько времени, чтобы расследовать ее похищение.

— Меня могли уже раз двадцать убить и закопать! — возмущалась она. — Техасские рейнджеры, кажись, туповаты.

— «Кажись»? Это что за слово, Аманда?

Она бросила на него строптивый взгляд, потом увидела его насмешливую улыбку и расхохоталась.

— Мне надо было сказать им правду о тебе, — пригрозила она, — и я все еще могу сделать это, если ты не перестанешь поправлять мой английский.

В следующие несколько дней напряжение между ними немного ослабло, хотя Рафаэль так и не сказал Аманде, чего они на самом деле ждут, не сказал, что ей, может быть, придется вернуться к Фелипе. Сложившаяся ситуация не давала покоя. Ему оставалось только ждать, а он не привык к безропотному ожиданию.

Рафаэль предпочел бы найти Джеймса Камерона и потребовать от него ответа, как он собирается поступить, но Аманда умоляла его оставить все как есть.

— Дядя Джеймс часто уезжает на время, — уверяла Аманда, — и никто из нас не знает, где он. Дядя всегда рассчитывал, что в его отсутствие работники позаботятся о ранчо: может быть, поэтому Буэна-Виста и пришла в такое плачевное состояние, — с горечью добавила она. — Я не жалуюсь, что он уехал, и боюсь его возвращения. Пожалуйста, оставь пока все как есть. Давай просто подождем, и может быть, он решит вообще не возвращаться.

Но несколькими неделями позже ожидание подошло к концу. Однажды ночью Аманду разбудил шум внизу. Она выбралась из постели, набросила на плечи халат и выскользнула из комнаты на верхнюю площадку лестницы. У Рафаэля была отдельная комната — на этом настояла Мария в связи с обстоятельствами, — и, взглянув на его дверь, Аманда увидела, что она приоткрыта.

Опустившись на колени у резных перил лестницы, Аманда заглянула вниз, прижимаясь щеками к гладкому дереву балясин, стараясь услышать, что говорят в холле внизу. Сколько раз она проделывала это ребенком! Когда у родителей были гости и все веселились, беззаботная болтовня поднималась вверх по лестнице, выманивая ее из кровати. Но теперь это было не пустое детское любопытство, а необходимость. Она легко узнала злобный голос Джеймса Камерона.