📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаИсповедь лунатика - Андрей Иванов

Исповедь лунатика - Андрей Иванов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 59
Перейти на страницу:

– Прикинь, как там клево курить! А в Таллине есть большие парки?

– Нет, больших – нету.

– Жаль.

– Почему?

– Покурить…

– Я не собираюсь возвращаться в Таллин, даже чтобы покурить. Пойми – никогда не хочу туда возвращаться!

Она продолжала рассказывать… О том, как панки-культуристы погнали шитонок[102]из Вильнюса… Я не хотел слушать ее. Впервые мне не хотелось быть рядом с ней: я хотел быть один! Один на один с холодом, темнотой и моими страхами, – одному было бы легче. Но она не давала мне уйти в себя – говорила и говорила: прокручивала одну историю за другой. Повторяла одни и те же байки. Снова ее мать выводит спецназ из телебашни. Они с братом пьют чай на блочной баррикаде. Она видела, как погиб человек. Всего погибло тринадцать. 13. Трилика[103]. Я всё это слышал семьдесят семь раз. Про мэра Вильнюса, который был байкером, он понаставил по всему городу зеленые урны и отказался подписать договор о передаче американцам нефтеперерабатывающего завода. Про то, как Альгис Грейтас заплатил штраф мелкой монетой – привез в садовой тележке. Затем великий Зомбис вставил металлические зубы и бросился с многоэтажки. Им не было счета… они возникали из мрака, шествовали сквозь снег и стены нашей кирки, лопались, как мыльные пузыри, чтобы пришли новые…

Когда она умолкала, в вакуумных ямах молчания мне слышались стоны. Я лежал и думал:

Если б она была другой, разве ж я тут оказался бы?

Я закрывал глаза.

Если б она была другой, с кем бы я был сейчас?

Билетов в мой цирк не продается. Я тут один, заживо погребенный в своем собственном сердце.

Если б она была другой, где я был бы теперь?

Мысленно скакал по кочкам нашего общего прошлого. От первого дня у калитки в свинарник мистера Винтерскоу – до Норвегии. Два с небольшим: прыг да скок… Я искал старика, увидел ее, спросил по-английски, где может быть мистер Винтерскоу. Она сказала, что, возможно, в башне, хотя не имеет ни малейшего представления, он может быть где угодно вообще… Кривой излом руки – anywhere[104]. Этот излом обезобразил ее на мгновение, выдал скованность. Она стеснялась своего дурного английского и боялась попасться контролерам миграционной службы. Она была бледна необычайно, как и теперь, но стала на пять лет моложе (выглядела старше: я набросил ей семь лет и сделал матерью двоих мальчиков, которые играли на тропинке у замковых ворот, они даже не были братьями). Под глазами были круги, в походке не было стройности. Труд, малокровие, вечеринки, нехватка средств (получки на стекольном заводе хватало на ренту, мешок картошки и два блока «Мальборо»). Оптимизм, веселость нрава и легкость, с которой принимались решения, никак не вязались с ее физической усталостью. Она плюхалась в кресло или на софу, раскидывала руки, приоткрывала рот, чтобы выдохнуть и вместе с воздухом выпустить всю за день набранную тяжесть. Закрыв глаза, неожиданно откинув голову и втянув как-то в себя щеки, она на несколько мгновений становилась трупом, которым однажды станет навсегда. Глядя на нее такую, умершую ко всему, я чувствовал себя смертным тоже. Я знал, что, если мы будем вместе до конца, именно я ее похороню и останусь один на долгие годы в ожидании смерти. Что может быть хуже?

* * *

Она так боялась меня потерять, что решила бросить. Для меня это случилось в Ямияла: Dear John… Уверен, бросить меня она решила гораздо раньше. Если бы не ослиное упрямство (родилась в год Дракона под знаком Овна), она это сделала бы задолго до Норвегии.

* * *

В восьмидесятые Сулев лежал в дурке на Палдиском шоссе, и там с ним был один дурик, аферюга, который был помешан на инопланетянах, к тому же русофоб был страшный. Сулев достал тетрадку.

– Вот, смотри…

Там была жуть; много расчлененных тел, формулы, летающие тарелки, лучи, выходящие из большого ока инопланетянина с грушевидной головой; карта мира, где на месте Москвы клубился красочный атомный гриб.

– Это он план договора с инопланетянами нарисовал и расписал, чтоб они помогли взорвать Россию. Стереть с лица земли. Он говорил, что вместо России будет большая Германия, Большая Германия с большой буквы: Большая Германия… То есть та, старая Германия, она была как маленькая, а это будет Большая… Это еще тогда, когда был Советский Союз, он всё так нарисовал, будто Эстония отдельно…

– Смотри-ка, тут и Украина и Казахстан – тоже отделены!

Сумасшедший аферист удивительно точно обозначил границы России. Такой она теперь и была. Ах, нет! Калининград был отдан немцам. Тут он промашку дал. Крым был российским. Да, были неточности, и всё же…

– Не такой уж и псих…

– Это было в 1987 году!

– Провидец.

– Ты не поверишь… Знаешь, с кем в одной палате сейчас сидит мой сын?

– С автором плана по уничтожению России?

– Да, именно с ним.

– Ужас.

– Да, ужас. И я даже думаю так: мой сын с ним в одной палате потому, что я с ним тогда был в одной палате, понимаешь?

– Конечно, понимаю. Тут нет ничего непонятного. Именно так я сразу и подумал.

И рассказал Сулеву про Калину, который был какое-то время паханом, чисто условно, влиял на некоторых шавок возле себя, открытых паханов в Ямияла не было; так вот однажды Калина меня пригласил к себе в комнату… Это было в курилке. Я курил и переживал из-за письма от Дангуоле. Разумеется, скрывал: в системе с шакалами нельзя показывать слабину, нельзя быть неудачником, любая промашка – даже такая неудачка с девушкой – подтачивает неуязвимость. Курю. Калина докуривает, подходит, стоит, не говорит ни слова, просто подходит ко мне сбоку, докуривает, щурится и на меня в профиль смотрит. На всякий случай жду удара, держусь так, чтобы не дергаться: получу по морде – не страшно, упаду, встану, сцепимся, обоих закроют на неделю в карцер, меня оправдают, его не выпустят, ему косяк, меня выпустят, объясню популярно, врач мне симпатизирует, до комиссии инцидент не дойдет, врач поймет, все понимают: я тут случайно, – все сочувствуют… даже санитары… но Калина не бьет:

– Пойдем ко мне – покажу что-то…

Извращенцем он не был, более того – с бабой из другого закрытого отделения, наркоманкой, переписывался, я подумал, что, может, хочет, чтоб я ей письмо с прогулки занес или подарок… или выпрашивать денег будет?..

Ничего подобного я не ожидал.

– Вот посмотри сюда! – Калина показал на стену, где над его кроватью были наклеены из газет и журналов вырезанные фотографии каких-то чиновников, лица некоторых примелькались. – Черномырдин, Лужков, Путин, Абрамович, Березовский, – он стал называть их по именам. – Ты себе не представляешь, что эти суки придумали! Мне ничего не остается…

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 59
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?