Пропавшие - Крис Муни

БАХ. Захлопнулась еще одна дверь. БАХ-БАХ-БАХ. Человек в маске шел за ней.

Дарби проснулась в тишине маминой спальни, ее ноги были укутаны одеялом. Наверное, это мама ее укрыла. Потому что Дарби не помнила, чтобы сделала это сама.

Дарби показалось, что Шейла не дышит. Она осторожно встала, склонилась над ней и только тогда услышала слабое, прерывистое дыхание. Она пощупала пульс. Он бился все также сильно.

Но это будет продолжаться недолго. Скоро, очень скоро Шейлу похоронят рядом с Биг Рэдом, и тогда Дарби останется совсем одна в доме, жизнь которого наполнена всяческими безделушками, картинками и копеечной бижутерией, которую Шейла покупала на «блошиных» рынках и в магазинах уцененных товаров. Все они хранились внутри одной из немногих по-настоящему ценных вещей — красивой шкатулке ручной работы, которая передавалась двумя поколениями женщин рода МакКормик.

Больше не будет телефонных звонков. Больше не будет слов поддержки. Больше не будет ни общих дней рождений, ни совместных выходных, ни воскресных ужинов в городе. Больше не будет разговоров по душам. И уже никогда теперь не появятся новые воспоминания.

А как удержать старые воспоминания, не дать им померкнуть, стереться из памяти? Дарби вспомнила о пуховом жилете отца, как она надевала его после того, как отца не стало, греясь его теплом и вдыхая уже почти неразличимый запах сигаретного дыма и лосьона после бритья «Каноэ». В такие моменты ей казалось, что он рядом с ней и что все будет хорошо. А что останется от мамы, что она могла бы точно также одевать, воскрешая в памяти ее образ? Что оставила себе Хелена Круз на память о Мелани? Возможно, Диана Крэнмор сейчас тоже не спала, а сидела в темноте в комнате дочери, терзаемая надеждой и отчаянием, гадая, где в этот момент находится Кэрол, цела ли она, вернется ли когда-нибудь домой или ее уже нет в живых.

Дарби снова легла рядом на мамину кровать. Подушка была влажной от пота. На этот раз она укрыла маму одеялом. Она почему-то вспомнила Рэйчел Свенсон, лежащую на больничной койке, охваченную страхом. Теперь она лежала в холодильнике морга, и на груди у нее был Y-образный надрез. Из тела ушла жизнь, но страх остался в нем навсегда.

А что Кэрол? Она тоже не спит, с ужасом глядя в темноту?

Дарби не так много знала о себе, но в одном была уверена точно: она уже не сможет, да и не станет прекращать поиски Кэрол. Она найдет ее — живую или мертвую, но все равно найдет.

Дарби прошла по коридору в свободную спальню. Она включила маленькую настольную лампу, компьютер и принялась просматривать фотографии.

Здесь был снимок Рэйчел Свенсон — неприметная внешность, густые волосы, решительное лицо.

Здесь была Терри Мастранжело — заурядная внешность, темные волосы. У Рэйчел волосы были каштановыми.

Теперь Кэрол Крэнмор, самая молодая из них, чье тело уже достаточно сформировалось, чтобы притягивать мужские взгляды. Еще пару лет, и ей проходу давать не будут. Но Дарби больше не рассматривала физическую привлекательность как связующее звено. Во внешности этих женщин не было ничего общего. Может, дело в каких-то личных качествах?

Дарби попыталась представить, как Странник сидит за рулем фургона, катается по улицам, пока какая-нибудь из проходящих мимо женщин не привлечет его внимание. Неужели он случайно встречал их, некоторое время наблюдал за ними, чтобы потом составить план похищения?

Одно известно точно: он похитил всех этих женщин и увез туда, где их никто не найдет. Странник был осторожен и не оставлял после себя ни трупов, ни улик.

Но дома у Кэрол он все же допустил ошибку. Оставил там следы своей крови. И упустил Рэйчел Свенсон. Он собирался что-то с ней сделать — единственным разумным выходом было от нее избавиться. Она была больна, и он больше не мог ее использовать.

Рэйчел Свенсон знала об этом. И перехитрила его. Она была из тех, кто стоит до конца, кто борется за жизнь. Она воспользовалась временем, что у нее было, чтобы продумать план побега, и она не только продумала, но и воплотила его в действие. Странник нашел ее и убил, потому что боялся, что Рэйчел известно что-то такое, что выведет на него полицию…

Что именно? Что она упустила? Расстроенная, Дарби взяла плеер и в который раз принялась прослушивать запись своего разговора с Рэйчел.

«Он снова меня поймал, — послышался в наушниках голос Рэйчел. — На этот раз мне не выбраться».

«Его здесь нет».

«Нет, он здесь. Я видела его».

«Здесь, кроме нас с тобой, никого нет. Ты в безопасности».

«Он приходил ко мне прошлой ночью. И надел на меня эти наручники».

Дарби нажала на «стоп». Ключ от наручников. Рэйчел сказала, что у нее был ключ от наручников. Но никакого ключа Дарби под верандой не нашла.

Она снова нажала на «плэй» и подалась вперед, вслушиваясь.

«Я знаю, что он ищет, — сказала Рэйчел. — Я утащила это из его кабинета. Но он ничего не найдет, потому что я надежно это закопала».

«Что ты закопала?»

«Я покажу. Но ты должна помочь мне снять наручники. Я не могу найти ключ. Наверное, где-то выронила».

Дарби снова остановила пленку и принялась пересматривать фотографии.

Она нашла снимок Рэйчел Свенсон, сделанный в машине «скорой помощи». Руки Рэйчел были в грязи. На следующих трех фотографиях были хорошо видны раны на груди Рэйчел. Кроме того, здесь были снятые крупным планом кисти Рэйчел. Ноготь, покрытый коркой грязи, и многочисленные кровоточащие порезы на руках. Только не от борьбы, как она думала раньше…

Дарби сбежала по ступенькам в кухню и взяла оттуда радиотелефон. Куп ответил после шестого гудка.

— Куп, это Дарби.

— Что случилось? Что-то с мамой?

— Нет, я звоню из-за Рэйчел Свенсон. Я думаю, она спрятала что-то под верандой.

— Мы же тогда все перерыли, весь мусор, но так ничего и не нашли.

— Но мы не искали в земле, — сказала Дарби. — Мне кажется, она что-то там закопала.

Квадратный участок земли под верандой по размеру был не больше половины маленькой спальни. Земля все еще была сырая. Дарби не заметила недавних следов копания, поэтому свои раскопки решила начать с дальнего левого угла «пятачка», где она впервые увидела Рэйчел.

Дарби копала. Вырытую землю она сбрасывала в корзину, которую передавала Купу. Он, в свою очередь, просеивал землю через большое сито, установленное на одном из мусорных контейнеров.

Работа длилась уже около часа, но единственным вознаграждением за их старания были камни и осколки разбитого стекла.

От долгого ползанья брюки Дарби намокли и пропитались грязью. Она передала Купу новую порцию для просеивания. Мать Кэрол наблюдала за ними с веранды дома соседей. На ее лице тревога сменялась надеждой.