Замок четырех ветров - Валерия Вербинина

– Вот так скучно мы живем, Анастасия Михайловна, – рокотал следователь, – то убийство, то еще какая-нибудь пакость… – Он неодобрительно покачал головой. – Разумеется, я был бы счастлив беседовать с вами при более приятных обстоятельствах, но…

Раньше я не останавливалась на внешности Чиннова, потому что для писателя в ней не было ничего, за что можно зацепиться воображением. Лет то ли 30, то ли 35, телосложение среднее, волосы русые, усы; лицо скорее широкое, серые глаза прячутся под выпуклыми веками. Заурядный с виду, он, как я уже успела убедиться, был не прочь при случае разыграть из себя незаинтересованного простака, но сейчас ему приходилось вести себя более осмотрительно, потому что в Шёнберге его уже знали и имели понятие о его методах.

– Скажите, когда вы в последний раз видели графа Рейтерна? – спросил Чиннов.

– Вечером в субботу, за ужином.

– Вы не говорили с ним после ужина?

– Это был не разговор – всего несколько фраз. Граф Рейтерн сказал, что он надеется, что завтра будет хорошая погода, и он сможет играть с Карлом Людвиговичем в теннис.

– Карл Людвигович – это телеграфист Гофман?

– Совершенно верно.

– А потом вы графа уже не видели?

– Нет.

– Могу ли я спросить, чем вы занимались в тот вечер?

– Тут нет никакого секрета. Я взяла на кухне муку и посыпала полы в том крыле, где находится библиотека.

Перо, которым следователь записывал мои показания, замерло в его руке.

– О! И зачем же вам это понадобилось?

– Если вам угодно, я могу объяснить, но предупреждаю, что рассказ будет долгим.

И я рассказала о призраках, о ночных стуках и шагах, о светящейся графине и ее мертвом псе, который завыл, и о явлении Белой дамы, после которой на гвозде остался клочок батиста.

– Я понимаю, что выгляжу глупо, – добавила я, волнуясь. – На основе одного клочка батиста сделать такие далеко идущие выводы… Но кто-то пытался убить мою рысь, а когда я посыпала пол мукой, ее убрали, чтобы не оставлять на ней следов. И… кроме того, не только я подозревала, что призраки – чей-то розыгрыш. Однажды ночью мне пришлось выйти за водой для Ружки, и я увидела графа Рейтерна, который сидел в кресле. Он сказал мне, что ждал призраков. Тогда я решила, что он… ну, бросает вызов судьбе, а теперь думаю, что он засомневался и решил проверить.

– Очень, очень любопытно, – пробормотал Чиннов, потирая подбородок и пристально глядя на меня. – Кого конкретно вы подозреваете?

Я замялась.

– Может быть, это кто-то из слуг, на которых шипела Ружка. Или сторож, чью собаку она разорвала. Но вы должны понимать, что это только мои догадки, – быстро прибавила я. – И я до сих пор не знаю, какую цель преследуют те, кто стоит за появлением призраков.

Чиннов поднял брови.

– Цель? Цель, Анастасия Михайловна, всегда бывает только одна: вы-го-да, – отчеканил он. – В самой примитивной форме – деньги, либо чуть посложнее – власть, влияние, устранение соперника. Месть – тоже одна из форм выгоды. – Он прищурился, постукивая пальцами по столу. – Скажите, кроме этих призраков, вы не замечали в замке больше ничего странного? Я имею в виду любые мелочи, пусть даже они вам кажутся несущественными.

– Нет, я ничего такого не помню, – с сожалением призналась я. – Ну разве что в библиотеке мне попалась рукопись с вырванными страницами, но вряд ли она вас заинтересует.

– Вас не затруднит принести мне эту рукопись? – попросил Чиннов. – Хотелось бы на нее взглянуть, так, для очистки совести.

– Хорошо, – сказала я, поднимаясь с места. Однако у следователя был припасен для меня еще один вопрос.

– Скажите, Анастасия Михайловна, вы совершенно уверены, что вам ничего не известно о том, где сейчас может находиться граф Рейтерн?

– Нет, мне ничего не известно, – с удивлением отозвалась я. – Я ведь уже говорила вам…

– Ах да, верно, я и запамятовал. Прошу меня простить!

Но я не поверила ему: он запомнил, где и когда я родилась, он с первого раза безошибочно назвал меня по имени-отчеству, так что он просто не мог забыть того, что услышал от меня всего несколько минут назад. «Кто-то что-то сказал ему обо мне… – мелькнуло у меня в голове. – Неужели графиня думает, что ее сын мог пропасть из-за меня? До чего же это неприятно, в самом деле!»

С такими мыслями я направилась в библиотеку, и Ружка, которая лежала возле меня все время, пока я разговаривала со следователем, захромала следом за мной.

– Эгон Артурович! Подойдите-ка сюда и скажите мне, что вы думаете об этой книге.

Молодой немец, который приехал в замок в числе помощников Чиннова, приблизился к следователю и взял том, который я принесла из библиотеки.

– Это история рода Рейтернов, – промолвил Эгон Артурович с некоторым удивлением, листая страницы. – Безусловно, любопытный труд, но… как это сказать по-русски… на любителя…

– Там не хватает четырех страниц, – произнес Чиннов. – Меня интересует вот что: нельзя ли в кратчайшие сроки найти где-нибудь другой экземпляр и посмотреть недостающий текст?

– Сомневаюсь, ведь это рукопись, а не печатная книга…

– Ах, Эгон Артурович, голубчик, – вздохнул Чиннов, – плохо же вы знаете писателей! Нет на свете такого сочинителя, который не хотел бы, чтобы его творение стало известно как можно большему числу читателей… – Он резко сменил тон, глаза его засверкали, как лезвие ножа. – Итак: наведите справки об авторе. Кто он, где он жил, у кого сейчас его архив. Мне нужны эти страницы, слышите? Достаньте их… словом, достаньте, откуда хотите! Идите, Эгон Артурович, и помните: я на вас рассчитываю. От всех остальных поручений я вас освобождаю, но мне нужен результат именно по этой рукописи!

– Мне, право, неловко… – начала я, когда помощник Чиннова удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь. – Ведь я вовсе не уверена, что книга имеет какое-то отношение к тому, что творится в замке…

– Я тоже не был уверен, пока не увидел, как именно вырваны страницы и уничтожены все следы того, что они вообще там были, – загадочно ответил Чиннов. – Тут, Анастасия Михайловна, налицо определенный умысел. Кроме того, по дороге в замок я встретил пастора Тромберга. Он попотчевал меня разными историями о замке и, конечно, рассказал много того, что не относится к делу, но когда я сопоставил одно из его замечаний с вашей книгой… в общем, все стало ясно.

– А мне ничего не ясно, – сердито отозвалась я. – Вы ухватились за эту книгу, потому что я упомянула о ней… а если бы я сказала вам, как меня ночью в склепе схватил за горло мертвец, вы бы тоже объявили, что вам все ясно?

Чиннов метнул на меня быстрый взгляд.

– Давайте по порядку, Анастасия Михайловна, – попросил он. – Что за мертвец, о каком склепе речь и, главное, что именно вы там делали ночью?