Похищенному верить - Алексей Макеев

– Список, – ответил за генерала Ципиков. – Осталось утрясти детали, и можно готовить ходатайство.

– О каком ходатайстве идет речь? – не выдержал Гуров. – Петр Николаевич, неужели ты тоже за то, чтобы вор Хамелеон ушел от правосудия только ради того, чтобы получить список имен, кому он продал наворованные раритеты?

– Остынь, Лева, – с угрозой в голосе произнес Орлов. – Сейчас речь идет не о Хамелеоне. Пропали шедевры ювелирного и иного искусства. Их можно вернуть, так почему бы не сделать это?

– И избавить вора от отсидки? – огрызнулся Лев.

– Об этом речь не идет, поверьте, – вклинился Ципиков. – Мы говорим лишь о смягчении наказания за содействие следствию, ничего больше.

– Вот именно, – подтвердил Орлов. – К тому же вы общались с Шаповаловым. Думаете, после того, что ему пришлось пережить, он захочет вернуться к прежней деятельности?

– Нет, и еще раз нет! Этого не будет! – горячо заявил Ципиков. – Итак, перейдем к деталям? Вот суть соглашения, изложенная на бумаге. Ознакомьтесь.

Он подтолкнул папку к Гурову, но тот демонстративно проигнорировал его жест. Папку взял Крячко. Пробежав глазами по первому листу, Стас удовлетворенно хмыкнул и толкнул напарника в бок:

– Расслабься, Лева, условия вполне приемлемые. Хочешь, озвучу суть соглашения?

– Лучше, если это сделаю я, – перебил его адвокат. – Суть соглашения заключается в том, что мой клиент отдает в распоряжение Главного управления в лице генерала Орлова Петра Николаевича картотеку Ивана Шаповалова, содержащую информацию обо всех похищенных за три года раритетах в обмен на чистосердечное признание. Плюс положительная характеристика от лица сотрудников, работавших над делом «Стрелков», и ходатайство о смягчении наказания. Мы будем настаивать на условном сроке. Если кто-то из здесь присутствующих сомневается в искреннем желании моего клиента покончить с прошлым, он может провести с ним столько бесед, сколько потребуется. Со своей стороны я ручаюсь за своего клиента. Похищение и дальнейшее удержание в плену кардинально изменило его отношение к жизни. Поменяло приоритеты, если можно так сказать. Прошу вас, товарищи полковники, дайте человеку шанс!

– К тому же это избавит нас от встречного обвинения в халатности, вследствие чего задержанный был похищен и провел несколько дней в заточении, где подвергался пыткам и жестокому обращению, – закончил генерал.

После слов генерала Крячко и Ципиков заговорили одновременно. Каждый пытался доказать свою правоту. Ципиков напирал на тяжелую психологическую травму, полученную его клиентом во время заточения. Крячко апеллировал к тому, что клиент Ципикова годами вел преступную деятельность, не задумываясь над тем, кому наносит психическую травму своими действиями. Чем, по сути, отличается Хамелеон от своих мучителей, вопрошал Крячко. Он никогда не прибегал к насилию, настаивал Ципиков, да он практически герой, он спас охранника от смерти. Только ради того, чтобы самому выжить, напоминал Крячко.

Гуров молчал. Он размышлял о том, как сидел на конспиративной квартире и вместе с Шаповаловым разрабатывал план поимки Гнусавого и его банды. Он ведь мог отказаться, мог. Со стороны Гнусавого ему уже ничего не угрожало. Он мог просто вернуться в СИЗО, дождаться своего суда и выйти на свободу. С теми уликами, которыми владел следователь, оправдательный приговор был ему обеспечен. Но он не отказал, он пошел до конца. Помог разоблачить банду убийц. Можно ли проигнорировать такое? Лев вспомнил слова, сказанные от сердца: «Я не убийца, никогда им не был и становиться не собираюсь». Такое не сыграешь.

– Не все делится на черное и белое, – заговорил он негромко, но каким-то образом сумел перекрыть гомон в кабинете. – Жизнь – штука странная. И долгая. Думаю, теперь Иван Шаповалов об этом знает. Пришло время избавиться от Хамелеона. Иван Шаповалов заслуживает второго шанса.

Никто ему не возразил. В кабинете надолго повисла тишина, каждый думал о своем. Выпадет ли ему шанс начать все сначала, когда придет время? Если придет время. Жизнь – штука странная, никогда не знаешь, что поджидает тебя за поворотом…

– «Арута» снова горит.

Генерал Орлов сидел, упершись ладонями в стол и озабоченно сдвинув брови. Полковник Лев Гуров, появившийся в кабинете минуту назад, усмехнувшись, поинтересовался:

– Съездить потушить?

– Неудачная шутка, Лев, – ответил Орлов. – Дело странное. Это возгорание – уже четвертое по счету. И снова в той же оптовой сети. Странно.

– Хочешь, чтобы я разобрался с этим? Снова крайний?

– Да тут уж хочешь не хочешь, а разбираться придется. В действиях прослеживается подозрительная системность, есть предположение, что все это специально организовано с какой-то непонятной пока тайной целью. Возможно, действует маньяк или даже террористическая группировка.

– Террористы? Но ведь главная цель террористов – человеческие жизни, а в этих пожарах, насколько я знаю, жертвы совсем не многочисленны.

– Да, летальных случаев, к счастью, пока не зарегистрировано. Травмы, ожоги – ничего более серьезного. Но тем-то оно и подозрительнее. Для чего это делают? Банальное хулиганство? Но хулиганам все равно, что поджигать, а тут ведется «прицельный огонь» именно по этой сети. Ты посмотри на географию. Разброс – по всему Южному округу. Это ж какую целеустремленность нужно иметь, чтобы каждый раз за тридевять земель ездить в разные стороны. И все это лишь для того, чтобы просто похулиганить. Странно.

– Да, ситуация интересная.

– Вот и я о том. За всеми случаями чувствуется одна рука, здесь явно чей-то преднамеренный умысел. Поэтому дела по ним решили объединить в одно и передать нам.

– Точнее – мне? Спасибо, товарищ генерал, – саркастически усмехнулся Гуров. – Хоть будет чем заняться на работе. А то мне как раз делать нечего, сижу себе целый день, маюсь. Весь потолок уже заплевал…

– Не начинай, Лев! Ты прямо как Стас. Нужно вас по разным кабинетам рассадить, а то он, похоже, плохо на тебя влияет.

– Ой, рассади! – засмеялся Гуров. – Прямо сейчас начинай. А то от этого нытика уже не знаю, куда прятаться. Целыми днями над ухом жужжит, как у него все плохо, а в результате, смотришь – не прошло и недели, как очередное раскрытие себе записал. А я сижу, чужой негатив перевариваю. Правильно, все на меня сгрузит, а сам…

– Лева! Прекрати немедленно! Ты же просто слово в слово сейчас Стаса цитируешь. Не хватало мне еще нытиков-клонов в Управлении. Забирай дело и иди с глаз моих, к чертовой матери. И попробуй только еще раз начать жаловаться. Всех надбавок лишу. Будешь, как в том кино, на одну зарплату жить.

– Ладно, ладно, – продолжая смеяться, проговорил Лев. – Умолкаю. Напугал. Что там по делу? Предварительное что-нибудь имеется? Предположения, догадки?

– Про предположения и догадки ты у оперов спросишь, которые по этим фактам работали. Покататься, правда, придется, рынки эти горевшие друг от друга неблизко. И полицейские участки соответственно. Адреса в деле посмотришь. В целом, кажется, все в пределах Южного округа, я уже говорил.