Вечный двигатель маразма - Дарья Донцова

– Странно.

– Что не так? – вмиг отреагировал Юра.

– Похоже, кто-то ошибся номером, – предположила я, – отправителя сообщения в моих контактах нет. И текст странный. «Вся правда в Интернете «Жизнь без лжи». О! Второе письмо прилетело: «Лев Николаевич и Серафима Ивановна Косточкины».

– Не слышал ни разу о таком сайте, – пробормотал Юра, – но ведь нельзя обо всем знать! Прошли те времена, когда в Интернете только свои толкались. Ну-ка гляну!

Шкатулкин застучал по клавишам, бубня себе под нос:

– Жизнь без лжи. «Самый честный сайт о мошенниках всех мастей. Прежде чем открыть свой бизнес, совершить сделку с недвижимостью, купить автомобиль, записать ребенка в школу и т. д., посмотрите, не представлен ли человек, с которым вы собрались иметь дело, на нашей доске позора». Ясненько! Закоулков, где разоблачают нечистых на руку людей, сейчас много. Мне они очень не нравятся.

– Почему? – удивилась я. – Создатели профиля совершают благое дело, предупреждают наивных пользователей о…

– Или клевещут на людей за деньги, – поморщился Юра. – Уж не знаю: правдивые сведения или лживые, но послушайте, что тут напечатано. Лев Николаевич Косточкин. Учился в Москве, получил диплом с отличием. Защитил кандидатскую, женился на Серафиме, которая писала диссертацию у того же научного руководителя. Остался преподавать в родном вузе, одновременно работал в разных клиниках, защитил докторскую и… бумс!

– Что? – спросила я.

Юра показал пальцем на экран.

– Сама читай.

Я впилась глазами в монитор и вскоре воскликнула:

– Слов нет!

– Интересный поворот, однако, – подхватил Степан, который специально сел возле меня, чтобы видеть статью. – Юра, можешь найти, кто этот материал выложил?

– Справедливый дровосек, – хмыкнул Шкатулкин, – вот такая подпись.

Мне захотелось ущипнуть Шкатулкина, но Дмитриев сохранил спокойствие.

– Юра, найди данные этого человека.

– Постараюсь, – без особой радости в голосе пообещал компьютерщик, – но обычно люди, которые создают сайты с компроматом, тщательно шифруются.

– Ты же очень умный, – похвалил Юру Степан.

– Попытаюсь.

– Заодно узнай, кто мне на Ватсап сообщение отправил, – потребовала я.

– Сделаю, – пообещал Шкатулкин, – уже начал.

– Молодец, – похвалил Степан.

– Еще я очень красив, офигенно умен, одет по последней моде, – перечислил Шкатулкин, – идеально воспитан и скромен. Я пример для всех.

Спустя двенадцать дней после того, как я беседовала с Соней, мы со Степаном и Юрой сидели в нашем офисе и пытались вести разговор с Любой и ее матерью.

– У меня есть сестра? – опешила Люба.

– Причем похожая на вас до такой степени, что оторопь берет, – подтвердил Шкатулкин.

– Это невозможно! – махнула рукой Любовь. – Ложь! И где она? Покажите мне бабу!

– Попробуйте спокойно выслушать информацию, – попросил Степан, – нам пришлось основательно порыться в куче мусора, прежде чем мы откопали все части пазла и сложили их вместе. Ваша мать работала в Мексике. Так?

– Сейчас вы говорите о том, что произошло много лет назад, – надулась Люба, – до моего появления на свет. Мама о том периоде жизни мне не рассказывала. Знаю лишь, что она танцевала за границей.

– Ее мексиканского покровителя ограбили, – продолжал Юра. – Спустя годы после кончины Мигеля его законная жена Розалия, на тот момент совсем пожилая женщина, открыла экспозицию в местном музее, где выставлялось все, что Диас приобрел в разное время. Дама долго рассказывала журналистам об экспонатах и упомянула Ксению. Вот, читайте ее слова. Хорошо видно?

Люба прищурилась.

– Не очень!

– Тогда я сам текст озвучу, – улыбнулся Юра. – «Конечно же, я показываю и то, что муж привез из России, страны, с которой его многое связывало. В Москве у моего супруга была армия друзей, в основном тех, кто занимался творческой работой. Не секрет, что Мигель очень любил балет. Все знают, что он создал в нашем городе театр, выступать на сцене которого приглашал самых ярких мировых звезд. Например, Ксению из России.

– Правда ли, что танцовщица являлась любовницей вашего мужа и обокрала его? – крикнули из толпы журналистов.

– Не стоит повторять дурацкие сплетни, – рассердилась Розалия, – недостойно чернить память покойного. Он не может вам ответить. Диас лучший супруг на свете, наша любовь с годами лишь ярче делалась. Доказательство наших нежных чувств – множество детей. С Ксенией у Диаса были исключительно деловые контакты.

– Моя бабушка работала в доме у Диаса горничной, – продолжил тот же голос, – она говорила, что вы там никогда не появлялись, жили в Европе. В постели хозяина часто оказывалась Ксения. Она украла очень дорогие вещи. Золотой сервиз! Опустошила сейф. Можете прокомментировать эту информацию?

– Ваша бабка старая калоша! – завопила Розалия, которая даже в почтенном возрасте отличалась бешеным нравом. – Если повторять то, что болтает бывшая прислуга, которая сама мечтала заползти в койку к Мигелю…

– Сама ты старая шлюха! – возмутилась журналистка. – Не смей говорить гадости про мою бабулю».

И разразился громкий скандал. Вскоре после описанных событий Розалия скончалась, а репортерша решила разобраться в сути вопроса, нашла емейл Ксении и принялась забрасывать ее посланиями. Ведь так?

– Посланиями? – удивилась Гасконина. – Не видела ни одного!

– У вас есть емейл? – подключился к разговору Юра.

– Что? – спросила дама.

– Вы пользуетесь электронной почтой для рассылки или получения материалов? – уточнил Шкатулкин.

– Некому мне открытки посылать, – грустно сказала балерина, – не осталось ни друзей, ни приятелей. После переезда я ни разу не ходила в почтовое отделение. Раньше, правда, тоже сама к ящику не бегала, домработница этим занималась. Но я знала…

– Перестань ломать комедию, – сердито перебила ее дочь и повернулась к Степану. – Ксения Петровна лжет как дышит! Есть у нее электронка! В адресе фамилия Гасконина.

– О чем она говорит? – удивилась мать.

– Есть Гасконина, – подтвердил Юра, водя мышкой по коврику.

– Ну вот! – обрадовалась Люба. – Зачем брехать-то по пустякам?

– Вы о чем? – снова изумилась бывшая танцовщица.

Люба махнула рукой.

– Ты села на своего любимого конька! Теперь будешь изображать перед нами незабудку.

– Зачем Ксении Петровне так себя вести? – спросила я.

Добрая дочурка развела руками.

– Балерина. Привыкла постоянно на сцене выкаблучиваться. Давно не танцует, а желание повыламываться неистребимо. Слушайте, я не понимаю, зачем тут находится моя мать? Я просила вас узнать, кто написал книгу и прислал ее мне!