Награда Бешеного - Виктор Доценко

— Умный!

— Еще?

— Сильный!

— Еще?

— Нежный!

— Еще?

— Родной!

— Еще?

— А еще… сними, пожалуйста, свои дурацкие брюки, — одной рукой расстегивая пуговицы на его рубашке, другой — развязывая пояс на халате, томно проговорила Лана, заваливая его на палас.

Нетерпеливо сорвав одежду, Андрей навалился на ее хрупкое тело, прижался губами к розовым сосочкам, обхватил руками упругие ягодицы и начал страстно мять их, ласкать, гладить…

Наконец и Лана не выдержала, громко вскрикнула, раздвинула ноги, помогла ему рукой и сама подалась ему навстречу. Оба просто сгорали от страсти, и ей даже стало немного больно, но она только сильнее возбудилась…

— Господи, спасибо тебе за то, что мне удалось это ощутить? — воскликнула Лана после того, как, замерев на некоторое время, с упоением прислушивалась к своим ощущениям, а потом сладострастно прижалась к Андрею носиком и стала обнюхивать его, как щенок.

— Что ощутить? — не понял Воронов.

— ЭТО!

— Что — ЭТО?

— Любовь, милый! — тихо прошептала Лана, с трепетной нежностью прислушиваясь к его дыханию, к его запаху, к биению его сердца.

— Любовь? — переспросил он.

— Не любовь, а ЛЮБОВЬ, милый!

— Вот теперь понял! — Андрей прижался к ее груди и вдруг провалился в сон, впервые безмятежно и спокойно.

— Вот и хорошо! — тихо прошептала Лана, поглаживая его. А глаза ее были полны слез, слез счастья…

Отослав близнецов в Париж, чтобы они разобрались с Петром Ефтимьевичем Бахметьевым, Рассказов принялся приводить в порядок свои бумаги, архивы и занялся всем тем, чем занимается человек, когда предчувствует беду или скорую кончину. Думаю, человек всегда предвидит свой конец! Если повнимательнее присмотреться к окружающим и в течение некоторого времени понаблюдать за ними, то можно заметить массу интересного.

Вот в глазах человека горит ненависть, желание убить, растерзать, а теперь он просто голоден или испытывает жажду и потому зол, но вот его взгляд излучает вселенскую доброту, нежность — пришла ЛЮБОВЬ… Но что это? В тех же глазах, которые вчера еще сияли счастьем, покоем, нежностью, вдруг поселилось нечто страшное, мрачное, нечто такое, что ни с чем более не спутаешь, не ошибешься и это нечто называется СМЕРТЬЮ!

Сама СМЕРТЬ может прийти много позднее, но ПЕЧАТЬ СМЕРТИ ложится почти сразу же, как только ТАМ принято решение. И стоит лишь проявиться этой самой ПЕЧАТИ, как люди начинают шарахаться от «избранника», как от чумы, не отдавая себе отчета почему. А объясняется все очень просто. Мы уже как-то рассуждали о том, что такое аура. Так вот, только благодаря ауре человек мгновенно распознает суть собрата. К огромному сожалению, человек все еще действует на уровне ощущений.

К примеру, вы знакомитесь с тем, о ком все в один голос говорят только хорошее, а в сердце у вас все эти отзывы отклика не находят, ну не лежит душа — и все тут! А ведь это ваша аура отторгает ауру нового знакомого, предупреждает — берегись! Прислушайтесь к себе, и вы избежите многих неприятностей.

А теперь давайте помечтаем. Предположим, человек научится наконец «разговаривать» с аурой. Я думаю, нет, я просто уверен, что это время назовут «золотым». Почему? Да потому, что, получив тысячелетиями накопленную информацию из так называемого банка данных аур всех умерших, правоохранительные органы научатся распознавать преступника заранее, до совершения преступления, а политики разных стран, встречаясь друг с другом и убеждаясь, что их собеседник открыт и честен, станут больше доверять друг другу; в государствах отменят таможни, постепенно все откроют границы…

Вы, наверное, скажете, что я мечтатель и все выше перечисленное — сказка! А я уверен, что когда-нибудь так оно и будет! Конечно, не так скоро, как хотелось бы, но тем не менее! Однако вернемся к нашим героям…

Рассказов и раньше-то никому особо не доверял, сейчас же, после недавних стычек с боевиками Петра Ефтимьевйча, он и вообще словно заболел манией преследования: ему казалось, что вокруг него плетутся заговоры, что за ним постоянно кто-то следит. А потому старался почти не выходить из своего особняка, который, как вы, вероятно, помните, был прямо-таки напичкан хитроумными охранными устройствами.

К себе Аркадий Сергеевич допускал лишь двоих: Тайсона, начальника службы безопасности, и своего неизменного помощника Красавчика-Стива. Однако и им он не вполне доверял: и беседовал исключительно в своем кабинете и палец держал на красной кнопке, чтобы в любой момент можно было изолироваться от собеседника бронированным стеклянным щитом.

Тем не менее ни тому, ни другому Рассказов даже не намекнул о тайном Братстве, с которым был связан невидимыми нитями, но не потому, что боялся навредить себе, а из желания, как ни странно, сохранить в живых их обоих. В последнее время он все больше и больше задумывался о смерти, старался подготовиться к ней достойно и без суеты, да и как-то все равно ему стало: убьют ну и убьют! И все-таки его беспокоило дальнейшее состояние дел, которым он посвятил добрый десяток лет своей неспокойной жизни.

Может быть, кто-то из читателей подумает, что, перед тем как предстать перед Всевышним, Рассказов решился вдруг на добрые поступки? Ничего подобного! Его по-прежнему беспокоил наркобизнес.

Да, Рассказов действительно был одним из самых крутых наркобаронов Востока — просто он никогда не довольствовался вторыми ролями, а потому любыми способами убирал своих конкурентов. Действовал он решительно и жестоко, стараясь не оставлять свидетелей, впрочем, он всегда предоставлял шанс желающим встать на его сторону. И в таких случаях хвалил сам себя.

Конечно, он проверял и перепроверял, и если вновь нанятый на работу вел себя достойно, то тут уж Рассказов не скупился и платил гораздо больше, чем прежний работодатель. Нужно отдать должное дальновидности Аркадия Сергеевича: подобная политика приводила к тому, что любой человек, за очень редким исключением, становился верным и преданным служакой. Бизнес разрастался, и Рассказову приходилось с головой уходить в «работу». Бесконечно так продолжаться не могло: он уже физически не успевал охватить все свои филиалы. Нужно было срочно что-то предпринимать.

Перебрав различные методы управления огромной структурой. Рассказов в конце концов остановился на веками отработанной системе Великого Братства. Она заключалась в следующем. Вся иерархия разбивалась на тройки, причем каждый член организации знал только старшего своей тройки, старшие трех троек знали лишь своего «десятника» и так далее до «мастеров» и «старших мастеров», которые, в свою очередь, были знакомы с двумя «наставниками», а те, единственные, имели выход на самого Рассказова. Система была хороша тем, что в случае прокола один человек мог подставить максимум троих; сохранялся весь отлаженный механизм предприятия.