Никому не говори… - Карен Робардс

— Ты пугаешь меня, Кудряшка, — сказал он и поцеловал ее.

Этот поцелуй сводил с ума так же, как и вчерашний. Карли закрыла глаза и забыла обо всем на свете. Когда Мэтг посадил ее к себе на колени, она обняла его за шею. Его губы были сухими, твердыми и теплыми. Когда Мэтт прикоснулся языком к ее губам, Карли безвольно раскрыла их. Ее тело дрожало, горело и изнывало от желания. Это был Мэтт, и она хотела его. Карли прижалась грудью к его груди и ответила на поцелуй.

У его губ был вкус мускуса. Горячий и жадный язык наполнил рот Карли, и она ощутила головокружение, как будто парила в воздухе, как будто он был ее единственным якорем на земле, и если бы она не держалась за него, то улетела бы, как лист, подхваченный ветром. Она прикоснулась языком к языку Мэтта и начала изучать его рот так же, как он изучал ее. Когда он развернул Карли и положил ее голову на свое широкое твердое плечо, она почувствовала себя маленькой и беспомощной. Но это был Мэтт, а рядом с ним она ничего не боялась. Судорожно вздохнув, она обвила руками его шею. Потом поняла, что все еще держит кисточку, и бросила ее. Та с негромким стуком упала на крышу, и Карли тут же забыла о ней.

Она вплела пальцы в его волосы; пряди, спускавшиеся на шею, были короткими и шелковистыми. Мэтт склонился над ней, заставил откинуться назад, провел губами по ее щеке и подбородку, покрыл частыми поцелуями шею, прихватил зубами мочку уха, а затем снова крепко поцеловал в губы, обнял и крепко прижал к груди. Карли ощутила, как напряглись его плечи и спина, почувствовала прикосновение его твердого члена к бедру. Ее сердце колотилось как безумное, словно, было готово выскочить из груди.

Потом Мэтт обхватил ее грудь ладонью и слегка сжал, и это было так приятно, что Карли слабо охнула и задрожала от наслаждения.

Он поднял голову, прервав поцелуй. Карли открыла глаза и ошеломленно посмотрела на Мэтта. Его лицо потемнело, глаза возбужденно горели. Он тяжело дышал.

Он желал ее. Отчаянно. Ошибиться было невозможно.

Его рука по-прежнему лежала на ее груди. Карли посмотрела на эту руку сверху вниз, увидела, загорелые, красивые мужские пальцы на фоне выцветшей зеленой тенниски и затаила дыхание. Это была рука Мэтта. Она тысячи раз видела ее во сне и узнала бы где угодно. Рука была теплой, сильной и сжимала ее грудь. Напрягшийся сосок упирался в его ладонь. Карли обдало жаром, внизу живота все сжалось от желания. Она с трудом втянула в себя горячий воздух.

— Мэтт… — прошептала Карли, изнемогавшая от страсти и готовая сдаться. Она закрыла глаза и потянулась к его губам.

— Карли… — В его хрипловатом голосе звучали страсть, огорчение и насмешка над самим собой. Когда Мэтт продолжил, насмешка и огорчение стали еще более явными. — Малышка, я думаю, что это не очень хорошая мысль.

Он думает, что это не очень хорошая мысль?! Ее глаза мгновенно открылись.

— Что? — зарычала она и попыталась сесть. Мэтт все еще склонялся над ней, все еще обнимал ее, но Карли толкнула его в плечо и выпрямилась. Мэтт схватил ее за талию, помешав вскочить, встретил ее яростный, негодующий взгляд и подмигнул.

Я убью его, на этот раз точно убью.

— Мы на крыше, — сказал он. Теперь Карли видела, что его глаза все еще темны от страсти, щеки заливает румянец, а дыхание прерывается. — Одно неловкое движение — и конец. Все-таки двенадцать метров высоты. Место не слишком подходящее.

Карли прищурилась и посмотрела на него. Мэтт задумчиво улыбался.

— Ты очень красивая, — сказал он, проведя пальцем по ее носу. Карли подумала, что ослышалась. До сих пор никто не говорил ей этого. Ни Джон, ни Мэтт, ни кто-нибудь другой. Все равно она знала, что это неправда.

— Это ты красивый, — сказала она. Он покачал головой.

— Нет, ты. — Ей показалось, что в глазах Мэтта блеснула нежность. — Поверь мне, Кудряшка, это так.

Мэтт взял ее за подбородок, заставил поднять лицо и поцеловал. Поцелуй был трепетный, ласковый, но подействовал на Карли ошеломляюще. Она снова обхватила шею Мэтта и поцеловала в ответ со страстью, которая потрясла ее самое.

— Ладно, слезаем. — Он прервал поцелуй и ссадил ее со своих коленей, не дав опомниться. — Сможешь спуститься на твердую землю, не разбившись насмерть?

Мэтт поднялся и посмотрел на нее сверху вниз. Какое-то мгновение Карли сидела, прижавшись плечом к трубе, ощущая жар кирпичей крыши, на которой сидела, и воздуха. Она понимала, что до вечера еще далеко. Косые лучи солнца, пробивавшиеся сквозь ветви грецкого ореха, образовывали на крыше сложный узор света и тени. Небо было лазурно-голубым, облака напоминали хлопья ваты, в кроне дерева шумно флиртовала пара голубых соек, над их головами пробежала по ветке белка с пушистым хвостом… и тут ей в нос ударил запах смолистой замазки.

Черт с ней, с крышей. Стоял прекрасный погожий день, и у нее было свидание с Мэттом.

Неужели ее жизнь все-таки начала меняться к лучшему?

— Ты слышала, что я сказал? — насмешливо спросил Мэтт, протягивая ей руку.

Карли быстро подняла взгляд. Не стоило показывать Мэтту, до какой степени она выбита из колеи. Впрочем, он и так знал это.

— Да, конечно, слышала. Не такой уж ты мастер по части поцелуев, Мэтт Конверс.

Карли подала ему руку, и Мэтт поднял ее.

— Скоро я заставлю тебя взять свои слова обратно, — сказал он и поднес ее руку к губам.

Когда губы Мэтта прижались к ее коже, сердце Карли ухнуло куда-то вниз. Его губы были теплыми, а глаза, смотревшие на нее поверх пальцев, полыхали жарким огнем. Жест был романтичный, обезоруживающий, совершенно не похожий на Мэтта, которого она знала, а Карли думала, что знает о Мэтте все. Но это… Мэтт — любовник. Это было такой же частью взрослого Мэтта, как должность шерифа. Теперь он был не мальчиком, но мужем. Когда Карли поняла, что этот поцелуй означает новую фазу в их отношениях, у нее похолодело в животе и подогнулись колени.

— Пойдем, — сказал он и осторожно повел Карли к лестнице.

— Подожди. Мне нужно собрать вещи.

Внезапно у Карли прояснилось в голове, и она отняла руку. Оставить инструмент на крыше было нельзя. Забытый молоток, последний гвоздь и банка с замазкой лежали в метре от них. Кисточка, еще влажная от смолистой жидкости, валялась рядом. Карли наклонилась и подняла ее.

Мэтт забрал у Карли кисточку, сунул ее в банку, а банку повесил себе на руку. Потом запихнул молоток и гвоздь в передний карман джинсов, снова взял Карли за руку и повел к краю крыши.

Придержав конец лестницы, он пропустил Карли вперед и последовал за ней. Карли невольно подняла взгляд и залюбовалась его длинными сильными ногами и мускулистыми круглыми ягодицами в потертых джинсах. Скоро, совсем скоро этот умопомрачительно красивый мужчина будет принадлежать ей. От этой мысли она чуть не свалилась вниз.