Сатир и Муза - Андрей Афантов

– Алёша! Алёшенька! Алёша! Люблю тебя! Алёшенька!

Алексей, не отрываясь, смотрел не тёмную область вокруг ануса, и в его голове горело следующее желание. Но… Вдруг Оля не выдержала, взвилась и соскочила с его пальчиков, юзом поворачиваясь к нему боком и возвращаясь в свою первоначальную позу… Её глаза были, как обычно после серии оргазмов, мутными, но лицо просто сияло в лунном свете, растекавшемуся по осенней улице. «Я так люблю это лицо в такие моменты, – подумал Алексей. – Нет, я её такой никогда не забуду».

– Алёша! Вот это первое прикосновение, – Олин голос прерывался. – Твой пальчик, он как свой…

Её глаза теперь смотрели томно и жалобно. Алеша посмотрел на этот палец и снова обнял левой рукой Олину попу. Олечка подняла к груди коленки:

– Всё! Хватит!

Но это движение только помогло Алёше, кончиком указательного пальца он проник в её попку на глубину одной фаланги:

– Ой! – и принялся мелкими частыми движениями двигать этим пальцем туда-сюда, то извлекая, то снова проникая в попку. Два раза подряд Олю догнал оргазм – её ножки бессильно раскинулись по сидению, причем одна нога была заброшена Алёше на плечо…

Алёша заплакал. Беззвучно. Он сам себе показался растерянным, начал прятать лицо, отворачиваться, но Оля обвила рукой его за шею, приклоняя к себе. Настала его очередь подчиниться, он снова уткнулся лицом ей в животик.

– Алёша! Ну не надо так, пожалуйста… – его слёзы напомнили ей о принятом ею решении…

Он плакал, мочил ей юбку слезами и думал о том, что «ку» ему совсем не хочется…

Ольга словно прочитала его мысли и нетерпеливо похлопала его по плечу сжатой в кулачок ручкой:

– Ну всё! Хватит! Теперь моя очередь, – когда он сел, она принялась торопливо расстёгивать ему джинсы, опасаясь, что теперь он начнёт упрямиться.

Алексей не упрямился. Он дважды излился ей в рот, слушая, как Олечка постанывает от возбуждения. Даже когда она деликатно позволила «лучику» отдохнуть, в перерыве, Оля не стала поднимать голову. Наконец, сыто облизнувшись по-кошачьи, она, как ни в чём ни бывало, сказала веселым голосом:

– Ну, ты как? Всё будет хорошо?! Ты ж у меня персик! Не бери в голову мои слова, ладно!

Он поцеловал её в губы, страстно и крепко.

– Ты передумала меня бросать? – в его голосе прозвучала мальчишеская надежда.

Оля не захотела ему врать – только молча покачала головой: «Пусть понимает, как хочет».

– Мне пора, Алёша. Напиши мне потом. Хорошо?

«Это она меня так обнадёживает? Зачем? – Алексею вдруг стало тошно и душно: – Она сейчас уйдет! И я не имею права её удерживать…»

Ольга оправила юбку и вышла из машины, Алексей вышел следом. Вместо прощального поцелуя она протянула ему пальчик, который он молча пожал. Видимо, она дурачилась, но ему дурачиться не хотелось. Алексею было по-настоящему плохо. Чудесный вечер кончился. Впереди была пустота.

2008 год, 20 октября, понедельник, утро.

Метр остался. Рукой. «Нет, не достаю. Значит, не метр, точно».

Прижался головой к ножке стола. «Холодная. Теперь я точно дотянусь до телефона».

Что-то нащупал. Включилась музыка. «Time to say good bye» Capa Брайтон. «Нет, это не телефон». Алексею вдруг стало смешно. У кого-то наверху было своеобразное чувство юмора.

Он поднял глаза и, болезненно улыбаясь, прошептал: «С намёками уже перебор».

Он снова нащупал пульт – «Any time, any where». «Это уже лучше! Вот и телефон. Больно как!»

Музыка унесла Алексея куда-то далеко в беззвучие.

2003 год, 20 октября, понедельник, ночь.

Он смотрел, как она уезжала. Пиликнула эсэмэска:

просто ты для меня лучик в любую погоду

ты сам это знаешь

человек может прожить в пещере, где темно

но он всегда будет мечтать о лучике

вот и все

ради тебя согласна на пещеру.

Ольга так и не поняла, удалось ли ей отправить это сообщение – мобильник крякнул и разрядился. «Ну и пусть!» – подумала она, добавив газа. В эту секунду ей показалось, что скорость великовата, девушка принялась переносить ногу на тормоз. Но… пластиковая бутылка из-под воды скатилась откуда-то сзади и теперь застряла в педальном отсеке. Выковыривая бутылку ногой, вместо тормоза Оля снова нажала на газ. Девушка вздрогнула и зажмурилась от страха, потому что время вдруг замедлилось. «Пыжик» ударился о бордюр, подпрыгнул, Ольга открыла глаза, чтобы увидеть приближающуюся решётку парапета. «Я не увижу больше Алёшу», – подумала она… Сработавшая подушка разбила ей нос и губы, и какое-то время Ольга перебирала руками, борясь с ней, прежде чем удивилась внезапно наступившей глухой тишине вокруг. «Пыжик» мягко коснулся дна. Темнота оказалась неполной, какой-то свет проникал сквозь близкую поверхность реки, несмотря на ночь. Ольга решительно взяла себя в руки: «Она же мелкая – я точно не утону». Ольга придвинула к себе сумку и, набрав в грудь воздуха, подёргала ручку двери… Вся электрика в машине отказала. Двери оказались заблокированы в закрытом состоянии, стеклоподъёмники не работали. Под ногами захлюпала вода, набиравшаяся сквозь воздухозаборники кондиционера. Жаркая волна ужаса накрыла Олечку. Она попробовала оживить мобильник. «Если суметь его включить и отключить звук, можно отправить эсэмэску». Но телефон гас до того, как ей удавалось перейти в «режимы». Девушка запаниковала, она ударила кулаком в лобовое стекло – безрезультатно, ударила локтем в боковое стекло – ничего не получалось. Она физически ощутила, что воздуха в салоне стало меньше. Судорога цепко охватила низ живота болью… Ломая в кровь ногти, она принялась совершенно бездумно ломиться наружу из машины, подвывая от ужаса, понимая, что не получается ничего…

Алексею подумалось, что улица упрётся в Яузу (по набережной движение было односторонним) и что, повернувшись в другую сторону, он снова увидит её красную машинку. Минута проходила за минутой, но «пыжика» не было. Стояла ночь, и не было вообще никаких машин на набережной. Прошло уже десять минут – Ольги не было. Нехорошее предчувствие липким холодным страхом проникло за шиворот. Алексей запрыгнул в «эмэльку». Никаких мыслей не осталось, кроме желания: «Вперёд!» Прикоснувшись к рулю, он ощутил, что к нему вернулась уверенность в себе. «Это чувство оружия, которым умеешь пользоваться… Надо будет об этом подумать позже», – Алексей разгонялся на спуске к Яузе, игнорируя возможные помехи на повороте. Увидев дырку в ограждении набережной, Алексей резко притормозил. Выпрыгнув из «эмэльки», убедился, что дыхание ровное. Приблизился к пролому. «Яуза же мелкая, наверняка она уже выбралась, нужно только руку подать». Но над тёмной водой, куда не попадал свет фонарей, он не обнаружил ничего. Крыши тоже видно не было. Присмотревшись, Алексей разглядел пузыри на поверхности, и ему показалось, что он угадал крышу «пыжика». «В чём дело?» – сбросив рубашку и свитер, Алексей разогнался, устремившись обеими ногами туда, где, по его мнению, должно было быть заднее стекло упавшего в реку автомобиля. Каким-то наитием он угадал это место, но вода парировала его удар – стекло хрустнуло, но удержалось на нитях системы обогрева. А вот Алёша не удержался, окунулся в воду, вдруг испугался, что намочит голову этой бурой жижей, не замерзавшей даже зимой, и, нащупав руками крышу, взобрался на неё. Яуза действительно была здесь мелкая – Алексей, стоя на крыше одной ногой, принялся усиленно крушить стекло второй, радостно осознавая, что после второго удара оно поддалось и вода с шипением хлынула в салон. Кто-то уже остановился у его машины, но мысль о возможной помощи так и не появилась в его голове. «Раз Олечка не выбралась, её, наверное, зажало», – Алексей набрал в грудь как можно больше воздуха, готовясь к длительному пребыванию под водой, и, сжав в комок своё огромное тело, с корточек нырнул, стараясь как можно быстрее протиснуться в салон.