Сирийский гамбит. Операция "Мертвая рука" - Александр Полюхов

– Построен, вероятно, в 1991 году в Николаеве, – затаил дыхание гость, надеясь услышать историю «коробки».

– Кому нужно? – вновь удивила любительница живописи.

– Родине.

– Про нужды Родины слышу всю жизнь. Лично вам насколько важно?

– Чрезвычайно. Как старые голландцы для вас.

– Угу. Что за значок у вас на лацкане?

– Белый медведь – такие носят члены правительства Гренландии – сувенир времен работы в Скандинавии.

– Понятно. Устройте мне встречу с Ольгой Владимировной. Тогда и поговорим.

– Позвольте позвонить с вашего домашнего, – поспешил согласиться Алехин, осознав, что судьба свела с неортодоксальным человеком. Бабушка, способная навязать свою волю опытному чекисту, могла стать ценным союзником. Предвкушая раскрытие тайны причала, Матвей толкался в метро на пути к «мерседесу», который перед встречей с Чудовым бросил возле консквартиры. У машины его ожидал оперативник с секретным мобильником в руках. «Чудов обнаружил „забытую“ вещь? Или слухачи мониторят разговоры не только по телефону, но и вокруг него?»

Шофер заботливо – требование заказчика! – посадил Клавдию в салон и двинулся в сторону Пушкинского музея. У служебного входа дверь авто ей открыл уже Матвей. Именно он вчера заказал такси и договорился о встрече. Сам приехал с соблюдением мер конспирации – драгоценную «бабушку» нельзя засветить. В её голове (сегодня с уложенными поредевшими волосами) хранилась ценные данные по причалу.

– Нас ждут, – сообщил, заботливо поддерживая пожилую женщину под руку на прекрасной, но длинной лестнице, ведущей в залы.

Сверху недоуменно взирала маленькая хранительница больших сокровищ. Алехин обещал привезти соученицу, хотя директриса и уверяла, что пережила всех, с кем училась в институте. С каждым шагом гостьи росла уверенность, что они ранее не встречались.

– Матвей Александрович, вы погуляйте, – распорядилась Клавдия, – я с Ольгой Владимировной посекретничаю.

– Мы знакомы? – начала жертва нумерологии. – Не припоминаю.

– Знаю вас заочно, – последовал ответ. – Мои студенческие годы прошли позже ваших. Просто мне требовалось проверить искренность господина Алехина. Вдруг мне соврал в одном важном вопросе. Поэтому, когда он упомянул ваше имя, то я решила воспользоваться. Извините за шалость.

– Матвей Александрович – порядочный человек. Вряд ли стал бы вводить в заблуждение.

– Знаете, люди его профессии обманывают чаще, чем необходимо. Я навела справки насчет его карьеры в Швеции и Дании – у меня подруга-скандинавист.

– Какова же его профессия?

– Шпион.

– Надо же! Даже в таком случае не может быть лгуном.

– Замечательно. Что и требовалось подтвердить. Вы – авторитет для меня. Ваша жизнь в музее дает вам право судить о людях. Благодарю.

– Право, не за что. Просьба Алехина меня совсем не обременила. Раз уж вы здесь, то моя сотрудница покажет раритеты из запасников. Там есть и ваши любимые голландцы. Потом загляните ко мне на чашку чая – вспомним историко-архивный.

– О! Праздник души. Вы так любезны! Но сначала поговорю с Матвеем, – гостья махнула рукой шпиону, маячившему неподалеку.

В зале итальянского искусства средневековья присели на банкетку.

– Изделие уникальное. Внутри бетонного понтона есть ряд помещений. Доступ в них возможен при наличии домкратов и знании некоторых особенностей конструкции. Общая длина 100 метров, что маловато для основных боевых кораблей ВМФ, поэтому они могут швартоваться к нему только частью корпуса. Однако, это не главное его предназначение.

– Неужели?

– Изначально плавучий причал – отсюда аббревиатура «ПП» – сооружался для иных целей. Потом появился проект «Периметр». Слышали?

– Нет, – внутренне содрогнулся разведчик, вспомнив задачку Адмирала про «стометровый периметр». – Что это?

– Институт выполнял правительственное задание по «Периметру» – от него в названии появилась последняя «П». Несколько подземных объектов для особо хитрых ракет, сооружались в неизвестных мне местах.

– Причем тут причал?

– В 1988 году – отсюда в индексе «88» – проект решили дополнить морской компонентой, но потом деньги кончились или передумали. Одним словом, «коробку» построили, приступили к установке внутренних механизмов и бросили. Так и стояла в Николаеве.

– Что с ней случилось потом?

– Не в курсе. Куда-то отправили, наверное. Удовлетворены?

– Хотелось бы получить чертежи.

– Уничтожены. Могу по памяти набросать общий эскиз.

– Премного благодарен. Скажите, почему согласились мне помочь?

– Вы не соврали насчет белого медведя и Ольги Владимировны, вижу в вас достойную личность. Надеюсь, сумеете извлечь доброе даже из того зла, что осталось от «холодной войны». Не хотелось бы ошибиться.

– Слово офицера. И прошу…

– «Никому не рассказывайте», – наизусть помню ваши чекистские присказки. Идите уже. Мне обещана экскурсия.

Заглянув в директорский кабинет, Матвей театрально поклонился.

– Дважды ваш должник: за Шмутко и за сегодня.

– Чем бы мзду взять? – столь же делано призадумалась хозяйка. – Попросить пристрелить вашего приятеля Шмутко?

– Если он станет мешать в деле реконструкции музея, погрозите пальчиком и предупредите: «Матвей Александрович будет недоволен». Эффект вас приятно удивит.

Вахтенный у ворот ПМТО смотрел на мальчонку и поражался его наглости: уже полчаса тот назойливо требовал вызвать господина Попова. «Чем черт не шутит?» – решил матрос и набрал внутренний номер штаба. Устав – уставом, а офицер пользовался необычной свободой передвижения и имел знакомых в городе. Флотский разведчик появился скоро и увел арабчонка. Сунув ему банку колы, ждал новостей.

– Юсуф сказал, твой знакомый Анвар – совсем плохой человек, – начал посыльный, – только появился в городе, а уже его боятся. Мы с братом его выследили. Ездит на «нисан патроле», вот номер. Живет на вилле к северу от порта: где крестик на карте. Понял? – двенадцатилетний пацан уверенно ткнул пальцем. – Что передать Юсуфу?

– Пусть осторожно собирает информацию, связь через тебя. Очень нужно фото или видео убийцы вашего папы. Ты – молодец, держи немного денег для матери, – русский похлопал по плечу.

Как и другие алавиты, отец мальчика поддерживал режим Асада и до своей смерти сотрудничал с флотской разведкой. Теперь старший сын бросил учебу и работал в кофейне, чтобы содержать семью. И еще Юсуфу очень хотелось отомстить. В этом он был не одинок: Анвар многим причинил страдания и не только в Сирии. Правда, лишь единицы знали в лицо посланника Аль-Каиды, специалиста по нетрадиционным видам оружия и терактам особого значения. И только единицам известны его явки.