Во имя Рима. Люди, которые создали империю - Адриан Голдсуорти

Плутарх сообщает, что Серторий гордился этим увечьем. Он заявлял, что ему выпало счастье носить на своем лице символ храбрости, который всегда при нем, в отличие от наград, полученных за подвиги, которые демонстрируют лишь иногда. Он убедился, что слава его растет день ото дня, когда во время посещения театра в Риме его шумно приветствовали зрители. Рассчитывая на свою популярность, Серторий выставил кандидатуру на должность народного трибуна в 88 г. до н. э., но ему открыто противодействовал Сулла, бывший в то время консулом, и Серторий потерпел поражение. Причина этого противостояния неясна, но оно привело к длительной вражде между ними. Во время беспорядков — когда Сулла повёл свои легионы сначала на Рим, а затем оправился сражаться на Восток — Серторий встал на сторону Цинны, который в свою очередь находился в союзе с Марием.

Захват Рима сторонниками Цинны и Мария привел к чудовищным расправам. Серторий выделялся среди сторонников Мария тем, что ни на ком не вымещал свою ненависть и старался удерживать остальных от всевозможных зверств. Марий набрал шайку головорезов из числа рабов, хозяев которых он казнил, и дал им право убивать, насиловать и грабить тех, кто находится в немилости у нового режима. В конце концов, при поддержке Цинны именно Серторий покончил с этими головорезами Мария, так называемыми бардиеями (Bardyaei).[31] Серторий с отрядом преданных ему солдат окружил рабов, покате спали, и перебил всех, в основном используя метательные снаряды.

С внезапной смертью Мария зверства прекратились и в 83 г. до н. э. Серторий стал претором и через некоторое время принял участие в войне против Суллы, который вернулся с Востока. Годом ранее во время бунта легионеров Цинна был убит, и верховное командование перешло к людям, совершенно бездарным в военном деле. Серторий оказался в незавидном положении. Его советы игнорировались, но как только его предсказания относительно неизбежной катастрофы стали сбываться, наделенные властью бездари стали его самого винить во всех бедах.

Вероятно, позднее в этом же году он был рад отправиться в свою провинцию в Испании. Однако сокрушительные победы Суллы в Италии заставили почти всех сторонников Мария прекратить сопротивление в провинциях, и Серторий вскоре был вынужден был покинуть Испанию. В течение некоторого времени он скитался по западному Средиземноморью, ввязываясь в сражения и терпя главным образом неудачи, пока, ему наконец не удалось победить армию Суллы в Мавритании. Вскоре после этого успеха за ним прибыла делегация лузитанцев с просьбой вернуться на испанский полуостров и избавить их от деспотичного правителя. С этого момента Серторию стало улыбаться счастье.

Война в Испании, 80–72 гг. до н. э.

Эти лузитанцы, вероятнее всего, являлись представителями сильно романизированных и давно основанных поселений, а не более диких племен с границ римской провинции или из-за ее пределов. Хотя Серторию пришлось набирать значительную часть своего войска из коренного населения Испании, этот конфликт всегда был частью Гражданской войны, а не попыткой завоевать независимость от Рима.

В армии Сертория также были воины, набранные непосредственно в Италии, а также из римских колонистов на полуострове. Сначала его войско было немногочисленным. Плутарх сообщает, что оно насчитывало 2600 легионеров, около 700 ливийцев, которых он набрал за время пребывания в Северной Африке, 4000 легко экипированных лузитанских пехотинцев (caetraty — название происходит от небольших круглых щитов, которые они носили) и приблизительно 700 единиц смешанной кавалерии. Сертория поддерживали поначалу около двадцати городов. У него также имелся небольшой флот для поддержки операций на суше.

В целом его ресурсы значительно уступали тем, которыми располагали полководцы Суллы в Испании. Общая численность сулланских войск предположительно составляла более чем 120 000 пехотинцев, 6000 кавалеристов и 2000 стрелков из лука и пращников. Тем не менее операции Сертория с самого начала были успешными, и его соперникам не удавалось эффективно координировать свой действия. В первый год он нанес поражения правителям обеих Испанских провинций, а на следующий его войска разбили армию, пришедшую на замену в Ближнюю Испанию, и убили ее нового наместника, Луция Домиция. Новым проконсулом Дальней Испании стал Квинт Цецилий Метелл Пий, сын полководца, руководившего кампанией против Югурты. Метелл потерпел несколько поражений, а один из его легатов был разгромлен, а затем убит, когда отказался признать за Серторием прибрежные территории Лузитании.

С каждым успехом власть Сертория росла. Несмотря на несомненную нехватку денег и порой самого необходимого, он всегда справедливо обращался с обитателями провинций, бывал щедр и настаивал на том, чтобы его войска и офицеры действовали как их командир. Особую заботу он проявлял о местных аристократах. Обычно он возвращал свободу и имущество тем, кто сопротивлялся ему поначалу, но потом сдавался. В Оске (возможно, нынешняя Уэска) он основал школу для детей богатых и влиятельных людей, в которой ученики носили тоги[32] и получали римское образование. Тот факт, что эти дети служили также и заложниками, гарантирующими послушание своих родителей, не мешал испанской аристократии открыто считать себя элитой римской провинции. Это объяснялось тем, что Серторий всегда заявлял, что он — назначенный по закону магистрат римской республики. Из числа изгнанников, которые бежали к нему из Италии, в которой господствовали сторонники Суллы, он организовал «сенат» и каждый год проводил выборы на различные должности.

Несмотря на смешанный состав армии Серторий ввел в ней римские стандарты, в том числе строгую дисциплину. Все его войска были организованы в когорты. Большинство было экипировано на римский манер, все были хорошо подготовлены и могли эффективно действовать как по одиночке, так и в строю. Поощрялось использование солдатами богато украшенного оружия и доспехов. Это делалось для того, чтобы они боялись их утратить и одновременно чувствовали гордость при виде своей экипировки.

От бойцов требовалось беспрекословное подчинение приказам, ослушание строго наказывалось. Говорят, что как-то раз Серторий казнил целый отряд римлян, которые славились крайней жестокостью в обращении с местным гражданским населением. Это несколько напоминало то, что произошло в Риме с бардиеями. Однако в одном случае (как минимум) Серторий последовал местной военной традиции, набрав личную охрану из числа кельтиберов. Эти люди связали себя со своим вождем торжественной клятвой и обязаны были умереть, если Серторий погибнет. За это он в свою очередь обеспечивал их оружием, продовольствием и давал шанс прославиться. Эта практика была распространена среди испанских племен, а также в Галлии и Германии и обеспечивала вождей фанатично преданными отрядами сторонников. Связывать себя клятвой с вождем другого племени было обычным делом для этих воинов, поэтому перенос подобных отношений на римского военачальника не являлся чем-то из ряда вон выходящим; позднее Юлий Цезарь возьмет себе охрану из 900 германских и галльских кавалеристов.