Проклятый дом - Мила Серебрякова

Аркадий отошел от компьютера, сложил руки на груди и замер.

Катка превратилась в слух. Правда, слушать пришлось недолго, речь Тоси была краткой и одновременно с этим – ужасной.

«Я хочу признаться, – говорила Тося, глядя в камеру, – что совершила преступление. Я убила отца и его подругу – Лидию. Они не должны были жить! Я их ненавидела. И Матвей очень скоро присоединится к ним. Матвей, я тебя убью!»

Далее на мониторе появилась серая рябь. Аркадий негромко кашлянул.

– Теперь вы понимаете, что к чему?

– Нет, – замотала головой Катарина. – Теперь я вообще ничего не понимаю!

– Все ясно как день: Тоська убила отца, его любовницу и едва не лишила жизни брата.

– Намекаете, что цианид – ее рук дело?

– Я думал об этом. Здесь, конечно, не сходятся концы с концами. Решив отравить Матвея, Тоська ни за что не стала бы пить его коктейль. Но вдруг она забыла, вдруг была сосредоточена на чем-то другом и по ошибке…

– Аркадий, вы сами себя слышите?! Какая тут может быть ошибка?

– Значит, Тоська вовремя осознала, что наломала дров, и специально выпила коктейль Матвея.

– Самоубийство?

– Ну да.

– Интересно…

– Что именно?

– Да все, если хотите. Она призналась в убийстве отца и Лидии, но почему Тося не рассказала, как именно ей удалось расправиться с родителем?

– А это столь важно? По-моему, вполне достаточно ее собственного признания.

– Не скажите, здесь много нестыковок.

Аркадий сел на диван:

– В любом случае мне уже все ясно. Тоська призналась в преступлениях. Она признала себя убийцей. Зачем?! Зачем ей понадобилось пачкать руки в крови?

– Аркадий, вы не станете возражать, если я попрошу вас отдать диск мне?

– В милицию ломанетесь?

– Хочу просмотреть его дома.

– А потом? А впрочем, делайте, что хотите! Сам я на это решиться не смогу, но и жить, храня в тайне Тоськины грехи, – это тоже не вариант. Единственная просьба: когда вы соберетесь отнести диск следователю, поставьте меня в известность. Обещаете?

– Обещаю, – кивнула Катарина, ощутив, как сжался ее желудок.

Дождавшись, когда Розалия скроется в спальне, Лизка включила в гостиной ноутбук и прошмыгнула в комнату Катарины. Катка уже переоделась в пижаму и, полулежа на кровати, читала книгу.

Закрыв за собой дверь, Лизавета затопталась на пороге:

– Кат, можно тебя на пару слов?

– Проходи, садись.

– Нет, лучше ты в гостиную иди, там Лялька на связь вышла.

Отбросив книгу, Ката быстро вскочила с кровати.

– Как у нее дела?

– Хреново! Вчера мать побила Ляльку, а сегодня днем заставила ее просить милостыню возле метро. Лялька заработала двести рублей, принесла деньги домой, а эти алкаши ей даже на хлеб не оставили! Все забрали и ушли. Лялька в панике. Ты завтра сможешь отвезти ей деньги?

– Идем. – Ката вышла из спальни, Лизка семенила следом.

Сегодня Ляля выглядела далеко не лучшим образом: лицо девочки прибрело землистый оттенок, под ее глазами отчетливо виднелись синие круги. Катке даже сделалось страшно. Если бы она не знала историю Ляли, то подумала бы, что девочка специально нарисовала синяки тенями для век. Бедный ребенок, за что ей выпала такая доля?

На правой щеке Ляли был приклеен пластырь, а чуть ниже губы виднелся кровоподтек.

– Здравствуйте, – медленно сказала девочка, когда Ката села на диван.

– Как ты себя чувствуешь?

– Не спрашивайте. – Ляля смахнула слезу. – Вчера мне от мамы досталось, я всю ночь проплакала.

– Мы завтра к тебе приедем, – влезла в разговор Лизка.

– Мы?! – удивилась Катарина.

– Я не смогу спокойно сидеть в школе, ты должна взять меня с собой!

– Возьмите Лизу, – попросила Ляля. – Мне хочется ее увидеть, а то мы все через компьютер общаемся.

– Ты, главное, не переживай, я привезу тебе денег и еды.

– Нет. – Ляля боязливо замотала головой. – Еды не надо, только денег.

– Не говори глупостей, ты голодаешь, тебе необходимо хорошо питаться. Ложись сейчас спать, утром встретимся.

Ляля посмотрела на Лизу и, закусив губу, кивнула:

– Спокойной ночи.

Выключив ноутбук, Лизавета начала убеждать Кату, что в супермаркет заезжать совсем не обязательно.

– Ляльке нужны деньги, а еду она сама себе купит.

– Каким образом? Ее же постоянно запирают в квартире.

– Но это неприлично, человек просит нас об одном, а мы делаем все наперекор.

– Лиз, иди спать. Мне несложно заехать в магазин и затарить сумку продуктами.

– А что она потом будет с ними делать?! – вскрикнула Лизавета.

– Глупый вопрос. Конечно же, есть.

– Да уж, – буркнула Волкова. – Есть! Странно, что я сама не догадалась.

В девять утра они уже вышагивали по проходам супермаркета. Лизка катила впереди себя тележку, а Ката бросала в нее всевозможные продукты.

– Зачем ей столько жрачки, Катка, ты бросаешь деньги на ветер. Ой, не покупай столько йогурта. Ката!

– Лиз, почему ты такая эгоистка?

– У Ляли на йогурт аллергия. Она сама мне говорила.

– Не выдумывай. Стой здесь, я возьму пирожные и хлеб.

Лизка смотрела, как корзина заполняется продуктами, и громко вздыхала.

– С ума сойти, – ворчала она, когда они с Катой вывези тележку из супермаркета и покатили ее к «Фиату». – Ты оставила в магазине больше полутора тысяч! Могла бы эти деньги отдать Ляльке. Блин! С тобой как свяжешься, так потом сто раз пожалеешь.

Ляля жила в девятиэтажном панельном доме, на первом этаже. Взяв из багажника сумки, Катка с Лизаветой подошли к подъезду, как вдруг на первом этаже распахнулось окно, и оттуда высунулась Ляля.

– Я вас ждала, – сказала она, слабо улыбнувшись. – Меня опять закрыли, но вы можете передать деньги через окошко.

– Мы привезли не только деньги, – протянула Лизка.

– Ой, а что у вас в сумках? – испугалась Ляля.

– Продукты.

– Что вы?! Нет, я их не возьму, мне неудобно.

Катарина подошла ближе и как можно выше подняла один пакет:

– Бери.

– Не надо, – сопротивлялась Ляля.

– Да возьми ты их! – крикнула Лизка.