Изобличить вертопраха желаете? - Клара Колибри

–– Это хорошо. И все, дети мои, мне пора по делам. Служба. Уезжаю, а вы продолжайте… ворковать. Так понял, ваше сидение в машине? Ха, до встречи в выходной!

Машина отца уже поравнялась с воротами, а у Ники только получилось отмереть и расслабиться.

–– Уф! Кажется, пронесло!

–– Благодаря мне, между прочим.

–– О, да. Спасибо.

–– Спасибо мне мало. Иди-ка сюда, дорогая моя…

–– Куда? Зачем опять в машину…

–– Тихо! На нас смотрят.

–– Кто? – ее уже снова обнимали, а она вяло так отбивалась.

–– Будущий тесть, конечно же.

И Вадим все же поцеловал Нику. Да так, что она потом некоторое время дыхание выравнивала. Вот это был поцелуй! Да Вероника от него что-то вроде в прострацию впала. Мужчина уже ослабил хватку и отстранился, а она все никак не могла прийти в себя. Сидела, вся такая притихшая, смотрела в какую-то точку расфокусировано и не могла никак решить, как следовало себя вести и о чем говорить далее.

–– А ты зачем приезжал-то? – вот так, ничего иного не придумалось.

–– Я-то? – Вадим же очень осторожно погладил Нику по щеке и потом принялся аккуратно заправлять прядку ее волос за порозовевшее ушко. – Так… за отчетом. Ты мне, сколько дней назад, обещала его передать?

–– Ах, отчет! – она ухватилась за эту тему, как утопающий за соломинку. – Знаешь, я его почти написала, совсем чуть-чуть осталось.

–– А поехали ко мне? – вдруг выдал Наумов, и таким тоном, будто хотел сказать на самом деле, что какая это все чушь, какой ерундой занимаемся: дела, суета…

–– В офис? – нет, мозг Ники все же сильно расплавился от того поцелуя. – Вместе дописывать?

–– Что? То есть… – Вадим на миг замер, а потом весело расхохотался. – Ну!.. Отчет тоже оформим, конечно. Я его еще два дня назад Тимофею обещал, как-никак. Но сначала я тебе свою квартиру покажу…

–– Так имеешь в виду… Погоди! Значит, зовешь меня в свой дом?

–– А чего ты напряглась? Мы взрослые люди, я тебе жених, опять же!

–– То есть, в тот самый дом, откуда я не так давно съехала? – округлила глаза девушка и смотрела теперь на Наумова неверяще.

–– Так и есть. А для тебя это теперь проклятый дом? – начал хмуриться Наумов. – Ну, хорошо. Как вариант, можно и в мой офис, конечно, но время такое… ладно, это тоже могу уладить.

–– Я правильно поняла? Ты тащишь меня в кровать?

–– Э… почему бы и нет? Я, вон, и папе твоему понравился…

–– Ну, Наумов, ты и Налим!

–– Как? Почему… налим?

–– Зубастый потому что! И хладнокровный! Хищник, одним словом, – Ника начала спешно выбираться из машины, а Вадим, как мог этому препятствовал: то за талию хотел обнять, то за руку пытался взять, а то за край блузы ухватился. – Пусти.

–– Почему это я хладнокровный? – ему пришлось все же следом за девушкой выбраться из салона. – Знала бы ты, милая, какого труда мне стоит рядом с тобой… не закипеть! – проговорил это и спешно засунул руки в карманы джинсов. – Я нормальный. Вполне. Зрелый мужчина. По-всякому показал тебе уже свою симпатию. А еще…

–– Иди ты подальше от меня со своей…

–– А в гости к родителям ты с кем тогда отправишься? Еще одного жениха найдешь, да?

–– Хотя бы!

–– Что? Издеваешься?

–– Как раз наоборот. Это ты намерен со мной поиграть.

–– Скажешь, сама нисколько не хочешь… стать ко мне ближе? Не верю.

–– И на здоровье!

–– Да ты же сейчас только ответила мне согласием, Ника, – он что, искренно недоумевал?

–– Когда?! – возмущенно фыркнула девушка.

–– Как это? А в машине? Ты же с такой страстью ответила на поцелуй.

–– И что? Если хочешь знать, это так выказала благодарность за помощь.

–– Так вот, что это было! – выдал ей кривую усмешку Наумов.

–– Да. И тебе отчет же еще от меня нужен… Случайно, домой меня не подбросишь? У меня-то в офисе сам видел, что творится.

–– Могу, – мужчина отчего-то прищурился и как затаил дыхание. – Но с тебя будет кормешка – я полдня в бегах и не успел пообедать.

–– Ну, не знаю, что у Маринки в холодильнике осталось…

–– И я покажу обещанные медицинские документы. Соглашайся!

–– Ладно. Справки очень помогут быстрее закончить отчет. Поехали.

Те самые медицинские документы она стала требовать у Наумова, как только въехали во двор и припарковались недалеко от парадного.

–– Где они у тебя? Не забудь прихватить из машины!

–– И кто у нас здесь хладнокровный? – скривился Вадим и нехотя потянулся за папкой. – Рядом с тобой, Ника, очень даже горячий мужчина, а ты…

–– Кажется, мы по пути сюда договорились, что некоторые темы теперь закрыты?

–– А что я такого сказал?

–– Закрыты, Наумов! И руки не распускать. Обещал!

–– Вот же!.. Ладно, надеюсь, обед хоть вкусным будет.

А на это рассчитывал зря. Как вошли в квартиру, Ника у него папку – цап. И скрылась с документами в комнате. Вадим попробовал пристроиться рядом с девушкой на диване, где она принялась раскладывать добытые материалы на семейство Маховых, но получил грозный взгляд и шипение.

–– Ладно! Пойду посмотрю, что есть в холодильнике…

И через минуту уже кричал с кухни:

–– Черт! Девчонки, как вы здесь живете, у вас же шаром покати!..

Но его возмущенный крик для Вероники был лишь фоном. Она нисколько не отреагировала, так как увлеклась изучением документов. А они явно свидетельствовали, что у Тимофея Махова имелись серьезные проблемы. Вот вам и око господнее! Или что это было, если не наказание крутому мужику за бурно прожитые годы юности? Чур, чур! А что еще Ника могла подумать? Перед ней лежало неутешительное заключение обследования Инны нашим светилом психиатрии. А еще имелись документы, говорящие о том, что Тимофей возил жену за границу… и не раз. Но в итоге все рекомендации сводились к одному: постоянное наблюдение у специалистов, регулярный прием прописанных медикаментов и недопустимость стрессовых ситуаций.

–– Прочитала? – за спиной Ники возник Вадим. – А я в магазин сбегал, пока ты тут…

–– Наумов? – обернулась она к нему. – Да твоему другу при жизни можно памятник ставить… такое терпение, упорство, не проходящее желание искать выход из очень сложной ситуации… наверное даже безысходной?

–– Нет, он веры не теряет.

–– Я знаю семьи, где мужья забыли о клятве в верности, когда супруги заимели куда меньший недуг: одна ногу сломала, другая легла в больницу на сохранение их общего ребенка.