Треугольник - Юлия Олофинская

Вторым её посетителем на сегодня был Медовой. Троян сказал ему, кто виновник комы его дочери, Данилу не составило большого труда найти Волкову.

— О, и ты туда же, сейчас будешь мне петь, какая я тварь, сука и так далее по тексту. Я это уже слышала, так что не насилуй свои связки. Можешь проваливать!

— Нет, этого я говорить не буду, видимо кто-то уже побывал здесь до меня и немного попытался вправить тебе мозг. Хотя я сомневаюсь в его наличии. Я скажу вот что, милая Алина, молись, чтобы с моей дочерью и моей женой ничего не случилось, в противном случае твоя жизнь превратится в ад, ты еще пожалеешь, что на свет родилась! — прошипел Данил в лицо Алины.

В её глазах промелькнул страх, точнее ужас, так как она понимала, что от Данила пощады ждать не придется.

— Правильная реакция, бойся!

С этими словами он, также, как и Дорогов, не оборачиваясь, ушел.

К 10 часам следующего дня Дорогов уже входил в здание больницы. Администратор, поинтересовавшись к кому он пришел, выдала ему халат и бахилы, указала номер палаты и направление куда идти. У палаты Василисы уже стоял медицинский персонал, Влада сидела на стуле в коридоре около двери. Увидев Дмитрия, Влада поднялась, выглядела она очень плохо, осунулась, синяки под глазами, серый цвет лица. У Димы защемило сердце, видя состояние своей любимой. Подойдя к Дорогову, Влада рухнула на колени к его ногам и зарыдала:

— Спаси мою дочь, Дима. Умоляю тебя, спаси. Она самое дорогое, что есть у меня.

Её голос срывался на крик, прерывался всхлипами и рыданиями. Руки вцепились в ноги Дорогова не желая отпускать, голова была склонена. Услышав рыдания жены, из палаты вылетел Медовой, осторожно обняв её за плечи, он попытался поднять жену, но она сопротивлялась.

— Отпусти, Данил, в его руках жизнь нашей дочери, разве ты не понимаешь. Он может её спасти, только он. Дима, я сделаю все, что угодно, готова быть твоей рабыней пожизненно, только спаси её. Спаси мою дочь, Дорогов!

Владу накрывала истерика, Аня убежала за медсестрой.

— Продай меня, Данил, продай меня ему, спаси нашу дочь!!! Пообещай ему меня, пусть он спасет Василису. Пусть спасет её, — Влада рыдала, пыталась вырваться из объятий Медового, колотила по нему руками, умоляя отдать её Дорогову. Диму потрясла эта сцена, он понимал, что для Влады вся эта ситуация очень тяжела, но что бы на столько… Он впервые в жизни видел сломленного человека, который был готов на всё ради своего ребенка.

Подоспевший медперсонал увел плачущую Владу в палату, ей ввели успокоительное и поставили капельницу. Влада под действием лекарств заснула.

Выйдя из палаты жены, Медовой подошел к Дмитрию.

— Прости за эту сцену, Влада уже вторые сутки не в себе, врачи боятся, что её психика не выдержит. Спасибо, что пришел.

— Это моя дочь, я не мог бросить её умирать, не надо из меня сволочь делать!

— Я и не делаю, просто нервы…Пойдем к доктору, операционная уже готова, тебе надо кое-что сдать и…Пусть доктор лучше объяснит, я ни чего уже не понимаю.

— Василиса не пришла в себя?

Медовой отрицательно покачал головой и тяжело вздохнул.

После посещения лечащего врача Василисы Дорогова уводят готовиться к операции. Начались самые тяжелые часы, ожидание.

***

Их не пускали к дочери целые сутки, она была в реанимации. Лечащий врач сказал лишь то, что операция прошла успешно, Василиска должна очнуться скоро. Диму они тоже не видели. Отсутствие хоть какой-либо информации действовало на Владу просто угнетающе. Она проснулась после действия успокоительного и сразу же бросилась к дочери, Данил еле — еле успел её перехватить.

— Куда ломанулась? Тебе нельзя вставать, да и новостей пока нет. Василиса в реанимации, еще не перевезли её в палату.

Влада немного поутихла, протянула руки к мужу. Данил подошел к постели жены.

— А Дима? Что он говорит?

— Я его не видел, как вчера ушел, так и не видел его больше. Возможно, тоже отходит после всех процедур и манипуляций.

— Я люблю тебя, — прошептала Влада, утыкаясь лбом в живот мужа, обняв его за талию, — я так тебя люблю. Скажи, что с ней все будет хорошо.

— С ней все будет хорошо, — раздался голос Дорогова. Дмитрий стоял на пороге палаты Влады и смотрел на них.

Медовой подошел к нему и протянул свою руку, в знак благодарности. Дорогов ответил на рукопожатие.

— Спасибо, Дима! Я буду всю жизнь….

— Перестань, Влада. Пусть она по документам не моя, но мы-то знаем правду, разве я мог бросить её умирать?! Знаешь, я в жизни столько дерьма наделал и тебе в том числе, быть может это был шанс хоть как-то извиниться за свои поступки. В погоне за фиктивными благами, за сексуальным удовлетворением, за наслаждением я потерял лучшую женщину, которая была у меня в жизни, потерял дочь, потерял семью. Пусть это будет мне уроком на будущее. Прости меня, Влада, за всё зло, что я причинил тебе, за боль, за слезы, за то, что надругался над тобой в моральном и физическом плане, прости меня, любимая. Я вижу, что Василиса — ваша дочь, твоя и Данила, пусть я и принял участие в её зачатии, но она Ваша. Возможно, со временем, я смогу сказать, кем я для неё являюсь, смогу посмотреть ей в глаза и смотреть в них без мук совести и страха. Возможно, это когда-нибудь и случится, но сейчас я не буду тревожить ребенка и Вашу семью. Пусть я в жизни сделал множество ошибок, совершил кучу плохих и нелицеприятных поступков, за которые себя простить никогда не смогу, но позволить умереть своей дочери — этого я никогда бы себе не простил.

Влада плакала на груди у мужа, её растрогали слова Дорогова, не ожидала она такой откровенности от него.

— Спасибо, Дима!

— Прощай, Влада! Прощай, Данил!

Дорогов вышел из палаты и направился прочь из больницы.

Для него начинается новая страница его жизни, чистая страница. Через сутки ему придёт сообщение, что состояние Василисы улучшилось, операция прошла успешно, его дочь пришла в себя. Через месяц ему сообщат, что Василису выписали, переломы срослись, синяки сошли, здоровью ребенка ничего не угрожает. На этом сообщения прекратятся.

Семья Медовых начнет жизнь с чистого листа.

Конец