Гусары денег не берут - Дарья Калинина

Похоже, роскошное угощение, которое только что сгорело в огне, было лишь прелюдией званого вечера. Настоящее действие начиналось вот в этой комнате.

– Господи, это какая-то фантастика! – прошептала ошеломленная увиденным девушка. – У этого парня целая коллекция! Это же надо! Он в самом деле помешан на стрижке и прочем!

Она схватилась за собственную голову. Как она забыла? Что он ей там наворотил? Наверное, какой-нибудь кошмар! Кира подскочила к ближайшему зеркалу и пристально принялась разглядывать свое отражение.

– Хм! Хм!

Признаваться в том, что она паниковала зря, ей не хотелось. Но что делать? Искренность была Кириной второй натурой.

– Очень даже ничего! – решила она наконец признать очевидный факт.

Евгений снял волосы на макушке и укоротил их на висках. Челка у него получилась рваной. Но в этом была своя изюминка. Что и говорить, у парня был определенно талант. Да что там талант! Талантище! Умудриться соорудить такую отличную стрижку в самых что ни на есть экстремальных условиях!

В другой ситуации Кира бы любовалась собой и своей новой прической до бесконечности.

–Ты идешь? – оторвал ее от этого приятного занятия голос Леси. – На что ты там любуешься?

–Тут много всякого, – туманно отозвалась Кира, отодвигая в сторону одно из кресел и подбираясь к витрине с многочисленными оттеночными муссами и пенками.

Ах, именно этот оттенок молодого ореха она искала в магазинах города. И ведь все безрезультатно. Нигде его не было.

– Конечно, откуда же ему там взяться, если подлец Евгений захапал вон сколько!

Недолго думая, Кира сунула в карман пару баночек. И, чертыхнувшись, споткнулась об очередное парикмахерское кресло. Впрочем, сейчас Кире было важно только то, что на этих креслах есть покрывала. А значит, можно из него соорудить нечто вроде веревок.

– Кира, он шевелится! – услышала она голос Леси, в котором звучала паника.

Обернувшись, Кира через дверной проем увидела, что Евгений в самом деле начинает шевелить окровавленной головой. Никакой жалости к нему Кира сейчас не испытывала. Может быть, до того, как она увидела тонны косметики для волос, она бы еще и пожалела явно спятившего бедолагу. Но теперь в ее душе прочно поселилось недоброе чувство к нему. Вот ведь подлец! Она мечтает о жалкой сотой доле того, что он стащил в свой подвал! Мечтает, но не получает. А у него все это есть. И даже сверх того!

Девушка вновь подошла к Евгению и, сама удивляясь своему хладнокровию, опустила на его голову остывший к этому времени подсвечник.

– Кира!

– Ничего с ним не случится! Я тихонько!

– Но он!..

– Я же сказала, тихонько. Я не такая эгоистка, чтобы самой прикончить этого гада. Пусть это сделают родственники тех девушек, которых он похитил, стриг, брил, завивал, красил и что там еще.

– Ты думаешь, они тут? Эти девушки?

– Не знаю. Ты вызвала милицию?

– И милицию. И в психушку позвонила! Слушай, а вдруг он помрет до того, как они приедут?

– Не волнуйся, сегодня он точно не сдохнет. Такие так быстро не подыхают.

Кира оказалась права. Не успела она нарезать (вот когда пригодились прихваченные ножницы Евгения!) из покрывала полос и связать ими руки и ноги безумца, как он уже снова начал подавать признаки жизни. Шевелиться, стонать и ругаться. От его первоначальной обходительности и даже последующей жутковатой в своем цинизме вежливости не осталось и следа. Теперь Евгений ругался, как сапожник.

– С-суки! – рычал он, катаясь по полу и пытаясь избавиться от пут, которые щедро навязали на него перепуганные подруги. – Какие суки! Думаете, х… вам до пяток, обманули меня, да? А нет! Я до вас, б… рваные, еще доберусь! Вы у меня еще будете мыть головы, а потом я буду их стричь, стричь, стричь! И завивку вам сделаю! И мелирование! Никуда не денетесь! А потом, когда я с вами закончу, вы отправитесь…

Дальше следовал перечень мест, куда бы Евгений хотел отправить подруг. Он так бесновался, что Кире даже пришлось еще раз приложить его подсвечником. Но уже, так сказать, напоследок. Потому что к дому, гудя сиренами, подъезжали милицейские машины и машина с врачами.

Подруги выползли наружу встречать подмогу. И, едва не теряя сознание от пережитого кошмара, проводили на трясущихся ногах милиционеров и врачей вниз. Туда, в подвал, где и сдали им с рук на руки обездвиженного Евгения. Сами они не стали оставаться там, а поднялись наверх, плеснули себе по изрядной порции виски, чокнулись и выпили. После этого попадали в кресла и принялись ждать, когда противная дрожь, которая сотрясала их с ног до головы, пройдет сама.

Ждать пришлось долго. За это время подруги успели немного прийти в себя и перевязать руку Лесе. К счастью, ожог оказался несильным. А менты как раз успели транспортировать Евгения наверх и принести благодарность подругам.

– Поздравляю! – с чувством произнес майор со славным усталым лицом, тряся руки подруг в дружеском рукопожатии. – Вы!.. Вы такие молодцы, девчонки! Вы хоть знаете, что вам удалось сделать?

– Ага, мы остались в живых.

– И кроме того, вам удалось обезвредить опасного преступника. Говорите, он собирался вас сначала постричь? Надо же, каких только извращенцев не приходится ловить!

Майор выглядел почти счастливым. Подруги так расчувствовались от его слов (их так редко хвалили), что предложили:

– А давайте представим дело так, словно это вы провернули всю работу?

– И нас спасли!

Тут майор растрогался почти до слез. И долго тряс подругам руки, объясняя им, какие они героини.

– Этот подонок похитил не меньше восьми девушек, – говорил он подругам. – Знакомился, привозил в этот дом и стриг.

– А потом?

– Потом отвозил на то же место, где подобрал. Стриженых.

Кира с Лесей изумленно переглянулись. Так с девушками ничего ужасного не случилось? Их всего лишь подстригли? Нет, конечно, и это ужасно. Стрижка против воли, такое никому не пожелаешь.

– Но они живы? Эти девушки?

– Те, которые написали заявления, да.

– Заявления?

Подруги уже решительно ничего не понимали.

– Если есть заявление, то почему вы так долго ждали?

– Почему не арестовали его раньше? Ведь он совсем чокнутый? Где это видано, чтобы женщин насильно стригли? Это же против всяких правил! Должен же существовать закон, который запрещает это делать!

Леся была возмущена. Но майор лишь развел руками:

– Не так-то просто было его вычислить. Свои жертвы он привозил сюда ночью. И точно так же увозил их обратно. Они не видели дороги, по которой их везли. И были слишком ошеломлены, чтобы вообще запомнить детали.