Аттестатор - Кирилл Казанцев

– Ну конечно же, они в ОВД его привезли, – криво усмехнулся Овчаров. – Куда же еще?! – Он схватил телефонную трубку и набрал номер.

Высоко в соснах свистел ветер. В глубине леса тревожно ухал филин. Порхали ночные бабочки. Овчаров, сидя под вывороченной елью, прикрывал ладонью микрофон от ветра и негромко, но зло вещал в трубку мобильника.

– …да, майор, ты все правильно понял… подгоняй сюда взвод столичного спецназа в полной экипировке, с двойным боекомплектом… Смирнов у них в заложниках… Все очень серьезно… может быть горячо… Зато, если выгорит – грудь в крестах… Не шутка же. Агентов антикоров возьмем. А через них и на руководство организации выйдем…

Когда Овчаров окончил разговор и опустил трубку в карман, то заметил, что у него на колене примостилась ночная бабочка «Мертвая голова».

– Кыш, проклятая, – прошептал он, сгоняя ее растопыренной пятерней.

Запиликал мобильник. Ларин прижал его к уху.

– Да, слушаю… Смирнов у нас… да, понял… хорошо бы, чтобы получилось… надеюсь…

Скованные наручниками Магомед, Смирнов и Чиж жались на заднем сиденье машины. Лора, сидевшая рядом с Лариным, держала их на прицеле.

– Он звонил? – спросила напарница Ларина, имея в виду Павла Игнатьевича.

– Он самый. Обещал помочь, только чем – не сказал. Эти гады уже все дороги из города перекрыли.

– Раз обещал, значит, поможет.

– То, что вы делаете, незаконно, – вставил Валерий Петрович. – Вам придется отвечать по закону.

Андрей не обратил внимания на это замечание:

– В ОВД его откровения и запишем на камеру. Чиж, подтверди, что там в подвале хорошая пыточная оборудована. Слава богу, у меня все руки не доходили ее ликвидировать, – сказал Ларин, заворачивая с улицы к крыльцу Отдела, и лихо, с визгом покрышек затормозил. – Ну, господа хорошие, прошу на выход. – Андрей остановил машину. – Ты, – обратился Ларин к Лоре, – глаз с них не спускай, если что, по ногам сразу стреляй.

– Или по яйцам, – стерва чуть ниже опустила ствол пистолета. – Почему-то мужики ими страшно гордятся. Хотя личных заслуг в том, что пара яичек еще кое с чем болтается у них между ног, нет никаких. Пошли вперед!

Ларин легко взбежал на крыльцо, придержал стеклянную дверь, давая Лоре ввести в холл «пленных».

Холл ОВД хорошо просматривался с улицы – все стены в нем были стеклянные. Ворота в старом гараже напротив калитки в стальном ограждении были приоткрыты.

Алексей Сергиенко выглянул из гаража. Братья его супруги, оба одетые в полосатые тельники, прикручивали колесо к «Жигулям».

– Чего там? – спросил один из них.

– Это полковник приехал, – тихо сказал Алексей. – И этих с собой привез.

– Понятно, значит, у него все в порядке.

Дежурный лейтенант за стойкой заулыбался, увидев начальника ОВД.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – браво козырнул он. – С возвращением из московской командировки. Докладываю. За время вашего отсутствия… – сказал он и осекся, уставившись на Чижа, чьи руки были скованы наручниками.

Затем дежурный офицер перевел взгляд на Магомеда, тот стоял, опираясь на палочку, из-под бинта на ноге проступала кровь.

– Некогда объяснять, лейтенант. И с докладом погоди. Этих двоих в подвал под замок, – указал он на Магомеда и Чижа. А этот, – он взял за локоть Смирнова, – со мной пойдет. Майор Зайцев в здании?

– Доложить ему о вашем приезде?

– Не надо. Вызывай наряд. Зайцева тоже в подвал под замок. Никого по документам не оформлять. Приказ ясен?

– По инструкции их можно только в «обезьянник», там, кстати, проститутки задержанные сидят, – лейтенант покосился на «всевидящее око» – камеру, укрепленную под потолком. – Да и без оформления никак нельзя.

– А теперь можно! – гаркнул Ларин. – Не исключается вооруженное нападение на здание ОВД. Всем сотрудникам получить оружие и боеприпасы. Задержанных проституток отпустить на все четыре стороны, посторонних тоже выгнать на улицу. Никого на территорию ОВД не впускать. Если на предупреждение не реагируют, стрелять в воздух. И учти, лейтенант, это не учения, а реальная угроза. Скоро прибудет Статкевич, его людей пропустить. Действуй.

Андрей и конвоировавшая Смирнова Лора двинулись к железной двери, отделявшей кабинеты сотрудников от холла. Ларин привычно набрал код, и все трое стали подниматься по лестнице на второй этаж. Следом за ними в еще не закрывшуюся дверь проскользнули трое полицейских – наряд, вызванный дежурным для того, чтобы препроводить майора Зайцева в подвал.

По растерянным взглядам правоохранителей Андрей понял – им не по душе выполнять приказ, который они не понимают. Поэтому Ларин бросил ключи своей напарнице и распорядился:

– Веди Смирнова в мой кабинет. А я сейчас, – он рванул на себя дверь с табличкой «Замначальника ОВД» и бросил через плечо полицейским: – За мной.

Зайцев вздрогнул, когда увидел Андрея. Майор был занят странным делом – паковал вещи в картонные ящики.

Ларин не стал тратить время на то, чтобы объяснять, каким образом вернулся с того света. Достаточно было того, что в Отделе вновь объявился его начальник.

– Вещи пакуешь. Собрался в мой кабинет перебраться? Ишь, какой шустрый нашелся. Ну, так тут полный облом, майор, вышел. Разоружить его и в подвал к Магомеду. Он предатель. Бандитам все наши планы сливал.

Короткое объяснение подействовало на полицейских. В их глазах появилось осмысление происходящего. Слово «предатель» – очень емкое и действует на психику безотказно. Да и поведение Зайцева выдавало его с головой.

Убедившись, что его приказ будет выполнен в точности, Ларин заспешил к себе в кабинет. Смирнов сидел на диване в приемной со скованными за спиной руками. Лора уже установила камеру на штативе. Ствол пистолета смотрел Валерию Петровичу в пах.

– Еще немного – и заговорит, – пообещала она Андрею.

– Даже если вы пытками заставите меня говорить – это не будет иметь никакой юридической силы, – достаточно спокойно для своего положения заявил Смирнов.

– Кто бы говорил о законности, – хмыкнул Ларин.

На столе зазвонил внутренний телефон. Андрей сорвал трубку. Дежурный доложил, что прибыл Статкевич со своими людьми.

– Пусть возьмет на себя охрану первого этажа. Я сейчас спущусь.

– Не беспокойся, я сама справлюсь, – пообещала Лора.

Ларин сбежал вниз. Статкевич уже расставлял бойцов по позициям.

– Всем, кроме СОБРа, уйти в здание, – приказал Андрей.

Статкевич глянул на улицу через стеклянную стену холла.

– Не нравится мне это, товарищ полковник. Уже пять минут, как ни одной машины, ни одного человека. Выходит, улицу перекрыли. Похоже, нас оцепляют.