Пещерная тактика - Алексей Переяславцев

— С завтрашнего дня вы и начнете. Суирра, ты первая будешь рассказывать обо мне. А если дойдет дело до защиты моего капитанства, то опять же ты выступишь первая.

— Почему я?

— Ты самая сильная воздушница в классе. Тебя точно возьмет любой капитан. Это означает, что ты поддерживаешь кандидатуру не из каких‑то личных соображений…

— Фр — р — р — х!!!

— …и не потому, что я тебе что‑то такое обещал, а только ради победы.

Короткая, но интенсивная перестрелка взглядами среди моей четверки. Потом Согарр спросил:

— А ты что будешь делать?

— Я буду отвечать на вопросы.

Нет, так не пойдет. Ради высокого рейтинга придется кое‑что демонстрировать.

— И еще, ребята. Я расскажу вам некоторые приемы, но взамен вы пообещаете мне молчать о них вплоть до олимпиады. Идет?

Гребни шевельнулись знаком согласия.

— Вот как можно улучшить телемагические результаты…

Наставник, к сожалению, повел себя ожидаемо. У него была своя кандидатура на капитана: Фурра, маг огня. Чего уж кривить душой: вполне подходила она к капитанской должности. Сильна по специальности, на хорошем уровне в части телемагии. В отличие от Хьярры, умна, а это дополнительная порция уважения среди одноклассников. Хотя иным разом прорывается у нее высокомерие по отношению к дракончикам.

Мою особу в качестве кандидата предложила Суирра. Как я и предвидел, никто не посмел обвинить драконочку в своекорыстии. Но наставника не так легко было сбить с позиции:

— Ты считаешь, что Стурр будет самым лучшим капитаном? Обоснуй свою точку зрения.

Суирра отвечала так, как мы условились: глазки долу, гребень и хвост выражали предельную почтительность. Только содержание ответа немного выпирало из образа примерной — девочки — в — драконьей — шкуре:

— Сколько мне известно, наставник, капитан имеет право помогать в стихийной магии любому члену своей команды. У Стурра наибольшие возможности в этой части: ведь он универсал. Кроме того, он сильнейший в классе по части сложения и вычитания.

* * *

(в зале наставников)

— Мой очередной вопрос обращен к вам, наставник Леррот. Вашим подопечным предстоит олимпиада через месяц. Вы уже выбрали капитана?

Сказано было не вполне корректно, поскольку выбирать полагалось классу, а наставнику — лишь утверждать выбор. Однако не запрещалось убедить подопечных в неправильности кандидатуры и предложить свою.

— Да, главный наставник. Это Стурр.

Фигура и морда главного наставника выражали полную невозмутимость. Только гребень его выдал, показав раздражение. Впрочем, заметил это один Леррот и лишь потому, что знал своего начальника вот уже два десятка лет.

— Почему именно он, если не секрет?

— Никаких тайн, разумеется. Вы сами знаете, что этот класс не из сильных. Уж поверьте моему опыту: без Стурра и восьмое место будет для них не по заслугам. Не хочу обвинить дракончиков в недостатке старания, но нехватку способностей, сами знаете, одним трудолюбием не возместишь. Вот разве что Суирра: у нее с магией воздуха обстоит очень неплохо. Но у Стурра отменные способности в сложении и вычитании. В телемагии он отнюдь не звезда, хотя знает и умеет многое. А в части магической силы неплохой середняк, не более. В прочих видах положение дел нисколько не лучше. Будучи капитаном, Стурр может принести наибольшую пользу. Оценки команды в стихийной магии он ухудшить никак не может, не являясь участником. В телемагии он тоже вряд ли принесет вред, поскольку его товарищи (будем называть вещи своими именами) примерно того же уровня. А вот улучшить суммарную оценку может. При некоторой удаче команда с ним во главе вполне может занять шестое место.

— Вот как? Пожалуй, я с вами соглашусь. Следующий вопрос вот какой…

Разумеется, главный наставник не допускал мысли присутствовать на олимпиаде для второклассников. Если б то был выпускной класс — тогда да, обязательно. Пятый класс — уже под вопросом. Но второй класс? Впрочем, поинтересоваться у наставника Леррота итоговыми оценками вполне допустимо.

* * *

Мы не могли тренироваться в стихийной магии: никто не знал, каким будет задание. Занятия по телемагии также выглядели сомнительно: мы хотя и знали принцип задания, но не имели представления о размерах цели и метательных снарядов. А вот задания по арифметике я мог себе представить.

Это никак не должно было быть чем‑то решаемым в секунды: иначе без фотофиниша победителей не определить. Упражнение на сложение и вычитание не могло включать также записи на доске: драконы, сколько мне известно, не умеют писать. Значит, вероятнее всего только одна задача, но требующая длительного решения.

Первое, что пришло в голову: многозначное число. Около миллиона, скажем. Сами числа мы проходили, а вот обращение с ними — нет. Судя по тому, сколько времени уходило на складывание трех- и четырехзначных чисел, эта задача хорошо, если минут на двадцать для моего одноклассника среднего уровня. Да еще все делается мысленно, никаких записей. Правда, драконья память — совсем не то, что человеческая… Ладно. Что можно улучшить?

У драконов система счисления, хотя и десятеричная, но не позиционная. И названия имен числительных не ассоциируются с разложением на более простые множители — в русском, например, «пятьдесят» есть не что иное, как «пять десятков» — про написанные же цифры и говорить нечего. Так что делать? Умение писать у моих подопечных никогда не появится. Не та моторика, это главное; ну и мелочи: бумаги и карандашей нет. Как насчет умения читать?

На протяжение целой недели я только и делал, что произносил вслух названия чисел и показывал их же на бумаге — спасибо семье кузнеца, они мне купили стопку листов и свинцовый карандашик. Всю вторую неделю я учил считать с мысленно написанными числами. Более, чем четырехзначные, я не мог позволить по соображениям скорости. По истечении недели неоспоримо было доказано: мой способ дает приращение производительности счета до двадцати процентов, но только на четырехзначных числах. Но и это уже была победа.

А в конце второй недели в голову пришла неожиданная мысль — и, как всегда, в неудачный момент, а именно: на занятиях по магии огня. Хвала драконьей и моей личной памяти: мысль эту я аккуратно отложил в сторону, но так, чтобы на досуге повертеть ее со всех сторон. И уже вечером, после ужина, началось тщательное обдумывание.

Почему я, собственно, так зациклился на многозначных числах? Ведь задача, требующая длительного решения, может основываться на повторении. Умножения мои одноклассники не знают и знать не могут. Суммирование однозначных чисел маловероятно: слишком легко. Как насчет суммирования членов арифметической прогрессии? Ведь было уже в истории: учитель задал классу просуммировать числа от единицы до ста, рассчитывая, что уж с полчасика на это у детей уйдет. И только один ученик решил эту задачу в считанные секунды. Правда, то был гений, будущий великий математик Карл — Фридрих Гаусс.