Ловушка для змей - Алекс Орлов

В этот момент откуда-то с потолка послышался громкий хрипловатый голос полковника Дюро:

– «Стальные леопарды» выдвигаются, сэр!

– Отлично, ребята, наддайте им жару! – воскликнул Джим и схватился за джойстик, чтобы повести машину в бой. Однако танк даже не шелохнулся.

– «Яростные львы» и «Свирепые буйволы» выдвигаются, сэр! – доложил майор Маркс.

– Вперед! Вперед, друзья мои… – уныло прогундосил Джим, нажимая пальцем на всякие болтики и выпуклости, однако ничего не происходило.

– Дерни за веревочку, – пролопотал приглушенный крышкой голос цикламена.

– Что? – не понял Джим.

– Отвори дверцу, я тебе не помешаю.

– Ага, сейчас. – Кэш сорвал неподдающийся замочек и открыл узилище цикламена.

– Уф! – произнес тот и потряс головой. – Дерни за веревочку, мотор и заведется.

Кэш лихорадочно завертел головой и действительно на расстоянии вытянутой руки, справа от себя, увидел тонкий, отделанный бисером шнурочек. Джим незамедлительно за него дернул, и турбины радостно взвыли на высоких оборотах.

Адмирал облегченно вздохнул и перевел джойстик на полный ход. Гусеницы бешено завертелись, и многотонная громадина рванулась с места, как гоночный автомобиль.

– Полегче! Еще успеешь умереть! – проорал цикламон.

Джим тут же изменил положение джойстика и повернул машину на тридцать градусов. Правда, делал он это на глаз, поэтому пришлось еще подруливать.

– У нас первые потери, сэр! – сообщил полковник Дюро.

– Ну вот – началось! – гадким голосом прокомментировал цикламон.

– Держитесь, – раскачиваясь в кресле, прокричал в ответ Джим. – Мы обязательно пробьемся!

Реплику цикламена он пропустил мимо ушей, сосредоточившись на управлении танком. Машина оказалась довольно ходкой, и существовала опасность, что Кэш протаранит кого-то из своих.

А на радиоволнах уже звучали крики первых раненых.

Время от времени что-то громко ухало, и эти тяжелые удары передавались по земле. Машина адмирала Джима слегка подпрыгивала, однако он старался не думать о том, что это могло быть. Тяжелые снаряды взрывали землю совсем рядом и забрасывали белоснежные борта командирского танка комьями грязи. После этого на поле появлялись горячие воронки, из которых валил белый пар.

Несколько раз прямо на глазах у Джима от прямого попадания вспыхивали подбитые машины. Адмирал старательно их объезжал и двигался дальше, время от времени даже давая по радио ценные указания.

Наконец все стало понемногу налаживаться, Кэш быстро учился. Однако вскоре бронированная армада вышла на открытый участок, и по танкам был открыт ураганный огонь.

Едва Кэш развернул свою машину в ту сторону, откуда велся огонь, как она сотряслась от сильного удара. Такого сильного, что Джима подбросило на его сиденье.

– Хорошо стреляют, подлецы, – произнес он дрогнувшим голосом и в ответ послал снаряд куда-то вперед.

– Целиться нужно, вояка, – недовольно проворчал цикламон.

– Тебя не спрашивают, – не отрываясь от окуляра, отрезал Джим. – Радио еще работает…

Цикламон ничего не ответил. Он хотел было посвистеть, но передумал, решив, что свистеть во время боя не слишком этично.

Между тем Джим продолжал учиться на ходу и уже довольно сносно ориентировался в построениях своих войск. И еще он понял, что в верхней части окуляр давал картинку заднего вида. Это было удобно потому, что таким образом Кэш видел танки, идущие следом за ним. Они создавали впечатление несокрушимой бронированной армады, и Джим чувствовал их поддержку.

Вскоре его центральная группа догнала вышедшие раньше фланговые подразделения, и теперь танки двигались, растянувшись по всему фронту. По мере приближения к вражеским батареям истребительный огонь усиливался и становился точнее. Горящих машин на поле становилось все больше, однако остальные танки объезжали их коптящие, растерзанные тела и продолжали движение.

Время от времени они стреляли в ответ, но на плотность огня противной стороны это не влияло. Снаряды теперь ложились так плотно, что временами Джиму трудно было видеть, что же происходит за стеной разрывов. Однако вражеские бронебойщики отлично видели его машину, и попадания в нее уже не были чем-то необычным.

Помня о пределе прочности в 54 попадания, Джим поначалу пытался считать, но сбился где-то на втором десятке, когда в его корпус врезалось сразу два снаряда. От такой встряски он набил на лбу здоровенную шишку и обругал цикламена, когда тот стал возмущаться.

– Да ты же погубишь меня! – вопила птица. – По-губи-и-ишь!

– Заткнись, ты мне мешаешь! – орал в ответ Джим и начинал стрелять, как только клубы гари и пара сносило ветром.

Все больше и больше втягиваясь в горячку битвы, он получал все новые данные о потерях, и выходило так, что потеряна уже половина армии. Панорама заднего вида состояла из сплошных столбов черного дыма, которые колыхались, как лес, повинуясь порывам ветра и взрывам случайно залетевших снарядов.

Уже не докладывал с левого фланга майор Маркс, уже не докладывал с правого полковник Дюро. Вместо них в дело вступали младшие офицеры, и тающая, как лед в огне, танковая армада продолжала упорно карабкаться на возвышенность, все точнее стреляя по батареям бронебойщиков.

Какофония звуков боя забивала радиоволну, и Джиму приходилось напрягать голос, чтобы его команды были услышаны. Пару раз он даже разобрал ругательства Лу, который сетовал, что никто не может подавить точку на фланге.

Новый удар сотряс машину Кэша, и он даже почувствовал запах горелой изоляции. Дело принимало нехороший оборот, и каждый последующий снаряд мог оказаться последним.

Наконец впереди показались суетливые силуэты артиллерийской прислуги, и адмирал Джим перевел джойстик на максимальную тягу. Его танк рванулся вперед и со всего маху расплющил орудие, выворотив у него ствол.

Следом за адмиралом на артиллерийские позиции обрушились и остальные танки. Сопротивление было подавлено в одну минуту, и позиций больше не существовало. А впереди, из пороховой дымки и серого тумана, уже появлялись силуэты цитадели Ангур.

Миновав первый рубеж обороны противника, имперские танки подравнялись и пошли дальше. Многие из них были повреждены, однако в элитных частях считалось зазорным выйти из боя до его окончания. «Леопарды», «львы» и «буйволы» упрямо шли навстречу неприятностям, опьяненные близостью цитадели. Казалось, еще один бросок – и все будет закончено, однако в тот момент, когда никто не ожидал нападения, перед танками, в каких-то пятидесяти метрах, вдруг одновременно открылись секреты файрменов. Они поднялись из земляных ям, словно призраки, и из широких туб в наступающих ударил шквал яростного пламени.

Только чудо спасло самого Джима. Человек, выскочивший из ямы недалеко от него, неожиданно споткнулся, и его страшный заряд с треском пронесся выше, однако соседние машины уже горели так, будто были сделаны из фанеры. Радиоволна наполнилась хлопками пистолетов самоубийц, и эти ужасные звуки подсказали адмиралу решение проблемы.