Фото мужчины в шляпе с улыбкой и чуть в профиль - Нина Еперина

– Вы думали, что избавитесь от меня? Да, никогда! – сказала она, и первая загрузилась в машину.

Моя мама ничего не поняла. Где был я, почему так долго в командировке? Почему в дом ввалилось так много народу и половина в масках? Что за спец. операция и почему в центре внимания опять я? Она потащила меня на кухню и прошептала в ухо:

– Слава, ты шпион?

Я чуть не расхохотался!

– Мама. Да. Я шпион. – согласился я и понял, что пускай лучше будет так, чем объяснять ей про мои отношения с Эдиком, Мариной и генералом ФСБ. Не поймет. А мне было достаточно просто прижимать ее к своей груди и гладить по спине. А потом на кухню просочилось мое любимое чудо! Моя доча. У нас с ней всегда были совсем другие отношения, чем с моей мамой. Мы любили друг друга душевной, внутренней любовью. Мне трудно описать мои чувства к дочери, но сейчас мы с ней крепко обнялись и дружно расплакались навзрыд, а мама подхватила. Кто-то сунул нос на кухню, но, тут же высунулся обратно. Не нужно было нам мешать, понял этот кто-то….

Когда все более или менее успокоились, группа захвата сняла маски и отбыла по адресам друзей на поиски Люськи, а мы с генералом остались в «штабе», как он назвал нашу квартиру, под охраной двух молодцов, только тогда меня, наконец-то, отпустило!

Господи! Как же приятно просто жить и никого не бояться! – думал я, сидя за столом. – Просто вот сидеть за этим столом в своей собственной квартире, в которой ты вырос! Просто смотреть на мир человеческими глазами и радоваться ему! Ему! Этому миру, который вокруг тебя! Маме! Доченьке! Маринке, спасибо ей большое за спасение! Этому генералу, Василию Степановичу, за то, что поверил нам на слово и по этой вере прилетел в Ялту и не один! С целой группой! А если быв тех документах не было какого-то страшного компромата? И что бы тогда могло произойти? Вот вопрос?

– Давайте подумаем, что вам всем делать дальше. – остановил мои мысли генерал. – Пока мы не поймаем твоего ненаглядного, – он посмотрел на Марину. – Вам лучше отсюда куда-то переехать, пока мы вас прикрываем. Если его бандиты здесь, сейчас они разбежались от страху и нашей операции, поэтому лучше сделать это прямо сейчас. Хватит нам и одной потерявшейся, Люси. Так что собирайтесь и уезжайте.

– Я предлагаю следующее. – вставил свое слово Миша. – Кто я такой и где живу, никто не знает, поэтому я могу забрать Славу и Танюшку. Маму и Марину можно отвести в Мисхор, к моим дядьке и тетке, где вы уже были, Марина. А Натэлка…. – он не договорил.

– У Натэлки пол Ялты друзей, которые с радостью ее примут. Но я уезжать не собираюсь. Я ваши глаза и уши. Меня ваши жиды не знают. Я могу быть полезна. Вот так! – перебила его моя подружка. – А вы к дедушкам?

– Очень славные старички. – кивнула головой Марина. – Я согласна. Тогда давайте сразу и поехали. Действительно. Генерал! Переносим «штаб» в Мисхор и садимся все на связь по телефону. Но! Ребенка я советую не отбирать у бабушки. Ей так будет спокойнее. Я вам телефоны всем куплю, для связи. Идет? Тем более, посмотрите на Танюшку. Она плачет без остановки и прижимается к Анне Дмитриевне всем телом. Ей, бедной, было страшно, потому что ребенок никогда не был участником подобных страстей с масками шоу. Так что я думаю, так будет лучше. – Марина достала из сумочки приличную пачку денег и подала мне. – Потом сочтемся, а пока вы должны на что-то жить. Поэтому не надо считаться. Хорошо?

– Хорошо. – я, скрипя душой, деньги взял. А что делать? А потом расцеловал и маму, и Танюшку в обе щеки, и на том мы все временно распрощались, но, как оказалось, ненадолго….

Квартира у Миши была большая и очень удобная, хотя бы тем, что из дома было четыре выхода во все стороны. Такой смешной у него был дом. Проходной насквозь подъезд в разные стороны, это раз. А с каждого торца можно было, пройдя по чердаку, выйти еще в две разные стороны. Миша сразу же показал мне все эти хитрости, и мы обозвали их номерами. Каждый выход имел теперь для нас свой номер. Очень удобно. Единственное, что портило настроение – отсутствие Люськи. Что могло случиться, я не понимал, но внутри у меня все вибрировало и пело в предчувствии неприятностей. Что-то должно было произойти, об этом кричала моя душа!

Вечер прошел спокойно. Сидели, как два придурка носами в телевизор, а ушами на улицу. Даже не разговаривали. Наверно, от страха. А почему нет? Запросто могли выследить. Мы же не знаем, какие у них «завязки» в городе Ялта. Не надо забывать, что Эдик большой чиновник и очень влиятельный человек, особенно, судя по украденным документам. Какой-то из приближенных к Соросу. На минуточку. А сколько еще народу прикупил этот Сорос? Опять никто не в курсе. Но сеть очень распространенная по всей Стране. Это даже я теперь знаю…..

Люсю нашли на следующий день. Ее прибило к массандровскому пляжу. Звонок вначале раздался у генерала, а нам перезвонили уже потом, когда тело доставили в морг. Генерал не хотел нас «светить», а вдруг из кустов кто-то наблюдает? Или даже из ментовской. А почему нет? Деньги тогда могли решать многие вопросы. А в морг нам все равно нужно было ехать на опознание, тем более, что машину можно было подогнать вплотную к двери морга и выйти из нее незаметно.

Я ватными ногами шел по длинному коридору и плохо понимал, что сейчас должно будет произойти? Сейчас моя Люська будет лежать на столе мертвая? Совсем мертвая? Какой ужас! Но, так же не должно быть! Люська тут не при чем? Я кувыркался, а она оказалась во всем виноватой? Господи, что же это происходит? Чё деестся? – как говаривала моя бабушка в шутку. Вот именно! Чё деется? Эх! Люська, Люська! Моя душа плакала, но очень тихо. Я себя держал изо всех своих сил. Я же, типа, мужчина!

В морге было холодно и тускло, как-то.

«Это чтобы покойники не протухли, наверное». – глупые мысли всегда мелькают не во время.

Мы прошли в дальний угол мимо голых пяток, торчащих из-под простыней с бирками на пальцах, и подошли к столу у окна. Здесь было светлее. Когда откидывали простынь, я зажмурился. Я не хотел, чтобы это была Люся. Но Марина тихо сказала «Да» у меня около уха и пришлось глаза открывать. Это была она. Моя Люська! Тут же заныло сердце, потому что я увидел перед своими глазами натуральный ужас!

Что они, эти гады с ней утварили!!! Она была вся в синяках! Очень сильно избитая, и если бы не море, которое ее обмыло, была бы вся еще и в крови! Но что самое ужасное было на ее лице, кроме синяков, ссадин и черных кровоподтеков! Она была и без одного глаза!!! Боже милостивый! За что? Что им сделала несчастная парикмахерша? Зачем же так жестоко убивать? И что они от нее хотели, раз пытали?

– Наверное, хотели знать, где вы прячетесь. – ответил на мои мысли генерал прямо у меня над ухом.

И тут на меня накинулась истерика. Прорвало. Маринка гладила меня по плечу и успокаивала. Но чем больше ласковых слов она мне говорила на ухо, тем сильнее меня колотило об ее плечо. Мне было стыдно, но я ничего не мог поделать. Даже ноги мои не хотели уходить от этого скорбного стола, и я все рыдал и рыдал! Наверное, это мое женское начало рыдало над моей судьбой! Над вот такой дикой судьбой, которая убила моего самого близкого человечка! После мамы и дочи….