Закутки дальних дорог - Иар Эльтеррус

перейдете в наш ангар, там и клятву дадите, а потом твою «Бегущую» в карман спрячем. Жить придется по трое-четверо в каютах, ну да в тесноте, но не в обиде.

Иван Гумбольт молча слушал разговор, который, явно специально для него и его экипажа, переводили на русский, изначально говорили на другом языке, и мрачно размышлял. То, что их судно оказалось неведомо где, стало ясно чуть ли не в первые минуты после перемещения через чертову туманность, куда он сдуру сунулся, пытаясь уйти от толпы онгов. И зачем только двинулись в обход, ведь контрабанду уже разгрузили, патрулю не к чему было бы придраться? Трудно сказать. По привычке, наверное. Зато теперь оказались в такой заднице, как никогда. Благо, хоть семья на борту, как чувствовал, уговорил жену с сыном лететь вместе, они не хотели, думали взять билеты на пассажирский лайнер до Беты Кассиопеи — Сашка, сын, решил поступать в Таваронский университет на конструктора гипердвигателей. А остальные члены крохотного экипажа контрабандистского корабля родных не имели, безродные бродяги и сорвиголовы.

— Что думаешь, Лена? — хмуро спросил он у стоявшей за спиной жены.

— А что тут думать? — грустно вздохнула она. — Раз домой не вернуться, то надо устраиваться здесь. Сашке учиться надо. Нам повезло, что здесь земляков встретили, а ты представь, что нет. Добили бы онгов последних, потом огляделись, а мы непонятно где. Полетели бы от системы к системе, а топлива ведь не так много. Хорошо, если бы добрались до населенной планеты. А если нет? Что тогда? Помирать бы пришлось...

Не признать правоту жены Иван не мог, но что делать никак не мог решить. Впрочем, стоило посоветоваться с Михалычем, он мужик опытный, жизнью битый, осторожный. И повернулся к боцману, который был одновременно и шкипером, и суперкарго, и еще много кем. Выглядел он очень колоритно, напоминая надбровными дугами и крохотными с желтизной глазками неандертальца. Да и в плечах имел косую сажень. При этом немалого ума был человек.

— Дело твоя баба говорит, Яныч, — пробурчал боцман. — Повезло нам сильно, что на земель наших здесь напоролись. Хоть по-русски балакают. Но базарить надо будет потом не с этим пацаном Костей, а с полковником их, чую, мужик толковый и жизнью битый, с ним договориться можно будет. Токо долететь надобно, а топлива у нас тьфу и немножко. На десяток прыжков хватит, и кранты. Так что вызывай снова «Бродягу» и говори, что мы с ними, только про топливо не забудь сказать.

— Так связь и не прерывалась, — пожал плечами капитан. — Они там своими делами пока заняты.

Михалыч скептически вздернул бровь и покосился на инженера, Юрия Ростина, по прозвищу Удав, спокойного, как этот самый удав, длинного и худого мужчину лет сорока пяти. Его ничего и никогда не могло вывести из равнодушного, полусонного состояния. Лицо всегда выглядело унылым и постным. Чувства юмора Удав не имел по определению, и на безобидную шутку мог смертельно обидеться.

— Прав Михалыч, — раздраженно проскрипел инженер. — В одиночку мы тут загнемся на хрен. Ни законов местных ни знаем, ни денег не имеем. Все, что дома накопили, тут ничего не стоит. Так что...

— Я тоже так думаю, — гулкий бас последнего члена экипажа «Гумбольта», навигатора, кока и врача, Сергея Петровича Аникина, которого обычно звали просто Доктор, заставил всех вздрогнуть. — Понимаю, что боязно доверять незнамо кому, но выбора у нас нет. Система неизвестная, расположение звезд — вообще кошмар. Ты когда-нибудь и где-нибудь такую их плотность видал, капитан?

— Не видал, — вынужден был признать Иван. — Ладно, тогда так и решим.

— Эх, пилот-то у них — девка-огонь, — мечтательно вздохнул Михалыч. — Я бы ей вдул!

Оказывается, их разговор без внимания не оставался, поскольку буквально через несколько секунд из динамиков прозвучал насмешливый голос Гатхи:

— Ну так приходи, когда я корабль в гипер загоню, в мою каюту, вдуешь. Главное, чтоб тебя надолго хватило, а то понты кидать вы все горазды, а как до дела дойдет — три минуты, и все, спекся.

— Э-э-э... — побагровел боцман, его так еще никто из женщин не опускал. — Приду. Поглядишь.

— Так, своими личными делами будете заниматься позже! — вмешался Костя. — Что вы решили, капитан?

— С вами пойдем, конечно, — ответил Иван. — Только у нас топлива кот наплакал, мы возвращались из рейса домой...

— Значит, придется ваш корабль тоже загрузить в пространственный карман, а экипаж перейдет на «Бродягу», — констатировал десантник. — Сколько вас?

— Шестеро.

— Ясно, вместе с экипажем «Бегущей» тридцать четыре человека, — подсчитал Костя. — Кают свободных маловато, значит, как уже гооврилось, поселим по три-четыре человека в каждую. Можно, правда, еще в трюме жилые блоки развернуть, на складе они есть.

— По три-четыре человека? — хохотнул Иван. — Не проблема, мы в одном крохотном кубрике вшестером теснимся, и ничего.

— Вот и хорошо, — кивнул десантник. — Одно только, придется принести клятву о непричинении вреда. И не смейтесь, здесь существует магия, да-да, сказочная магия. И клятвы при ее использовании превращаются в нерушимые.

— Надо, так дадим, — пожал плечами капитан, не особо поверивший в слова собеседника.

Вскоре экипаж на своем единственном раздолбанном челноке покинул «Гумбольт» и уже с борта «Бродяги» наблюдал, как их корабль, при приближении к нему фрегата, вдруг начал резко уменьшаться в размерах, а затем был втянут в какой-то трюм. То же самое произошло перед тем с парусником под названием «Бегущая».

Оказавшись в кают-компании «Бродяги», контрабандисты для начала прочли клятву, данную им на плотных картонках, и очень удивились, когда по окончании сего действа в воздухе неподалеку возникло подобие полупрозрачной печати, которая впиталась им в руки. Это значило, что Костя сказал правду, и мысли о возможности что-либо выгадать придется пока оставить. Капитана же больше всего удивило, что в экипаже фрегата были не только люди — в их вселенной земляне так и не встретили других разумных. А здесь! Особенно поразили человек с собачьей головой и женщина-змея, покрытая мелкой чешуей. Да и бородатые коренастые карлики с носами картошкой, сказавшиеся гномами, тоже выглядели экзотично.

В системе, где встретились три корабля, ничего интересного не нашлось — она оказалась полностью пуста, даже пригодных для жизни планет или островов не было, что для Миросплетения нонсенс. Поэтому, после недолгого совещания, было решено лететь туда, где «Бегущая»