Краденая судьба - Виктория Серебрянская

достаточно поправишься, ты выйдешь за его сына. – Элдрон властно сверкнул глазами. – И это не обсуждается!

Я фыркнула:

– Да я-то сразу поняла, что мне подобной участи не избежать. Не зря же вы беседу начали с пояснений о привязке. И угроз, что выхода у меня нет. Вот только как отнесется ваш Харнэйлан к тому, что вместо собственной дочери вы подсунете его сыну землянку?

Несколько секунд Элдрон просто смотрел на меня. А потом взял, гад, и рассмеялся! Обидно так, унизительно расхохотался. Я надулась. А он, отсмеявшись, взмахнул неопределенно рукой, мол, ну ты даешь:

– Насмешила. Идрис, я же тебе сказал, все проблемы уже давно решены. Поскольку ты была в очень тяжелом состоянии, кстати, теперь я понимаю почему: ты долго была без кокона, сильно обгорела и отравилась продуктами горения, я на свой страх и риск ввел тебе экспериментальную сыворотку, которую получил у себя в лаборатории. Эта сыворотка изменила твой ДНК. Ты больше не землянка. Да, ДНК не совпадает и с генами Идрис. Но тут легко все пояснить: про сыворотку все знают. Так что изменение состава твоей крови ни у кого подозрения не вызовет. Заодно, если не сможешь родить от инзара, этим тоже можно будет все пояснить. Так что не забивай свою головку глупостями и выздоравливай побыстрее. Скоро свадьба. Кстати, ты гораздо острее на язык, чем моя дочь. Советую избавиться от этой черты. Дэньеран не станет терпеть твою дерзость. Он любит покорных и послушных женщин.

С этими словами Элдрон встал.

– Отдыхай пока. Скоро к тебе придет Вирания. Я сказал жене, что ты, скорее всего, потеряла память, и тебя нужно будет заново учить всему, что знала Идрис. Воспользуйся этим советом. Амнезия легко прикроет дыры в твоих познаниях.

Дверь за инопланетником давно закрылась. А я все еще сидела, как громом ударенная. Дэньеран? Моего будущего мужа зовут Дэньеран? И какова вероятность, что это совершенно другой инзар, а не брат моего арграна? А потом я вспомнила еще кое-то…

Господи помилуй! Меня отдают замуж за богатого садиста!

Глава 12

Элдрон не ожидал такого, но после того, как с меня окончательно спало оцепенение, на поправку я пошла семимильными шагами. Мой инопланетный «папочка» рассчитал программу реабилитации на полгода, опираясь на физиологию Идрис. Но оказалось, что не смотря на все инъекции и издевательства над моим геномом, от землянки во мне осталось гораздо больше, чем я приобрела от суров. А именно так называлась моя новая раса.

Озабоченный Элдрон, под предлогом того, что экспериментальная сыворотка, которую он мне ввел, подействовала как-то не так, вступив в реакцию с продуктами распада в моем организме, провел серию тестов с моей кровью. Все это время я была изолирована от всех. Даже от рвавшейся ко мне Вирании. Единственным моим развлечением был планшет.

Здесь он назывался патч и в деактивированном виде имел размер меньше моего кулака. У Идрис патч был в виде какой-то игрушечной зверушки. Когда Элдрон мне его принес, я просто оторопела: взрослая девица, а раз собиралась замуж, то уже взрослая, а девайс в виде игрушки. И активировался он соответствующе: нажатием на носик. Фу!

Пока Элдрон изучал мою кровь, я изучала жизнь и обычаи суров. В принципе, отличий от всегалактического сообщества было очень мало. В общей своей массе суры жили так же, как и на большинстве остальных цивилизованных планет. Кое в чем их жизненный уклад даже сильно напоминал обычаи Земли. Но было и одно очень серьезное «но». Уклад суров был сурово патриархальным. То есть, ни о каком равенстве мужчины и женщины тут речи не было. Всем заправляли мужчины. А девяносто девять процентов женщин сидели по домам, рожали, воспитывали детей и вели домашнее хозяйство.

От этой новости, если честно, меня передернуло. Разбираясь с личными файлами Идрис, я очень быстро поняла, что намного образованнее ее. И мне теперь изображать примерную викторианскую супругу? Забыть все, что знала и умела? Все во мне восставало против такой судьбы, но факты – вещь неумолимая. Максимум, на что я могла рассчитывать после замужества – это занятия благотворительностью. И то, если муж позволит.

О будущем муже я вообще старалась не вспоминать. Во-первых, потому что, каждый раз, когда всплывала мысль о грядущей свадьбе, у меня перед глазами вставал совсем другой инзар. Да, они были братьями. Да, они внешне были похожи, как две капельки воды. Вот только один – сильный, с обширным жизненным опытом, умеющий ценить и уважать. А второй – слизняк, способный только унижать и издеваться над беспомощными. И отсюда всплывало «во-вторых». После свадьбы я буду целиком и полностью зависеть от воли этой богатой мрази… От этой мысли внутри все сжималось и накатывала тошнота. Но жить хотелось гораздо больше. И тогда приходилось себя утешать, что я – землянка, я умнее и хитрее. Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю.

Результатами тестов Элдрон со мной не поделился. Но, судя по тому, что хмурая складочка между его бровями исчезла, все было хорошо. В его понимании. Пришла пора обучаться дальше. Уже с Виранией. Так как до сих пор я училась сама, по материалам, которые мне рекомендовал прочесть Элдрон. Я все послушно прочла. И в принципе, там не было ничего такого уж сверхзаумного, от женщины суры не требовали ничего особенного, кроме послушания сначала отцу или брату, а потом супругу. Но я подозревала, что в несложном этикете есть свои подводные камни. Чтобы узнать их, мне нужна была Вирания. Да и пора уже было познакомиться поближе со своей «мамочкой». Кстати, это было на данный момент самое сложное: заставить себя, приучить, обращаться к Элдрону и Вирании «папа» и «мама». Особенно, «папа».

Обучение с Виранией и выход в город, а я все еще не покидала пределы особняка своей новой семьи, пришлось отложить. Новая мама действительно оказалась слабой и впечатлительной женщиной. Из-за того, что Элдрон долго ее ко мне не допускал, из-за проблем со мною, она разболелась, и выход в город снова пришлось отодвинуть на неопределенный срок. Зато вместо Вирании пришел мой будущий свекр.

Я уже видела этого статного и надменного мужчину в своих странных снах. Все те же знакомые седые виски. Идеальная стрижка. Холодные темно-серые глаза, словно старый, но все еще острый нож, вгрызались, казалось, в самую душу. Превосходно скроенный костюм на этот раз был темно-серый в черную тонкую полоску, в цвет холодным глазам, но с жемчужным отливом. Не