Танцуя на острие ножа - Юлия Николаева

— Со всем, — поморщилась я, он кивнул.

— Тогда к четырем ночи будь готова.

Делать было особо нечего, обстановка стояла выжидающе-напряженная, я приняла душ и легла спать, так как ночью мне это практически не удалось сделать. Проснулась уже к вечеру, долго лежала, глядя в потолок, анализируя услышанное. Больше всего хотелось встать и уехать к папе, обнять его и попросить прощения за все. Но я знала, что не имею права так поступать.

"Может, когда-нибудь… — пробормотал внутренний голос, — а сейчас просто смирись".

С Женькой я тоже решила не объясняться, ни к чему это все. Он не хочет быть связанным со мной хоть как-то, а если узнает, что я пыталась спасти ему жизнь, будет чувствовать себя обязанным. Пожалуй, это чувство одно из немногих, которые я не хочу видеть в Женьке по отношению к себе. Лучше уж никак, чем так.

Я спустилась вниз, обнаружила там скучающего Гарика и предложила ему сыграть в карты.

— Я завязал, — пошутил он, и я даже посмеялась. Карт в доме не нашлось, зато обнаружились шахматы, которыми мы и занялись. Изредка появлялись парни, проходил Женька или Вадим, но я предпочитала компанию Гарика.

— Странная ты, — заметил он, косясь на меня.

— Почему?

— Не знаю, — пожал Игорь плечами, — непонятная. Когда ты в доме у Женька стала появляться, мы все подумали, что вы с ним сойдетесь. Он же с тобой носился, как с торбой писанной. Избили — лечить, увезли — спасать, чуть твое имя засветится где, его аж трясло. А потом… Перебесился, видимо. Только ты появляться перестала, так он и изменился. Как будто щелкнуло что-то. Жестче стал, говорит четко и по делу, спокойный, уравновешенный, с наркотой подвязал… Бабу завел.

— И как она? — неожиданно для себя спросила я. Гарик пожал плечами.

— Обычная. С такой, знаешь ли, спокойно. Точно уверен, что она не пойдет расстреливать десяток мужиков, рискуя головой.

Он усмехнулся и неловко развел руками, видимо, сетуя на свою внезапную откровенность. Я промолчала, а тут все начали стягиваться в холл. Вадим появился в забавном виде: волосы он перекрасил в каштановый и вплел в них дополнительные, вокруг лба обвязал какую-то веревку, и общий вид, в целом, напоминал об эпохе хиппи.

— Тебе идет, — прокомментировала я, он усмехнулся.

— Может, я войду в образ.

Мы покинули дом и загрузились по машинам. В Женькиной разместились мы с Вадимом и Гарик, остальные ребята сели во вторую. Путь предстоял неблизкий, я дремала на плече у Вадима, изредка просыпаясь и посматривая на дорогу. Ближе к утру мы прибыли в наш город, и я вдруг почувствовала странное: впервые за годы моего проживания здесь город показался мне родным. Вадима мы ссадили недалеко от вокзала, Женька пожал ему руку, Гарик махнул, потому как правая рука у него была еще недееспособна. Я стояла, глядя на него, он меня обнял. Женька сел в машину, но уезжать не торопился.

— Удачи тебе, — сказала я и добавила, — прости меня, если сможешь. За все.

Вадим улыбнулся.

— Я хочу, чтобы ты себя простила. То, что случилось пять лет назад, было не с тобой, теперь ты другой человек, так и живи другой жизнью. Перестань корить себя и изводить.

— Кто бы говорил. Может, возьмешь деньги?

— Нет, — покачал Вадим головой, — какой бы он ни был подлец, но о тебе позаботился, и я его понимаю. Прощай, Лика, — шепнул он, еще раз обняв меня. Мне стало нестерпимо больно и стыдно, слезы встали комом у горла. Все, что он говорил мне, было неправдой, я совсем не была тем другим человеком, которого он считал хорошим. Вадим улыбнулся, махнул рукой и пошел к вокзалу.

— Вадим, — позвала я его, он обернулся, — скорее всего, Женька прав, и это того не стоило.

Он растянул губы в улыбке.

— А уж это позволь мне решать, — Вадим подмигнул и быстро скрылся в потоке людей, выходящих с электрички. Я немного постояла, глазея на толпу, пока не опустилось стекло со стороны Гарика и он не поинтересовался:

— Тебя куда-то отвезти?

Я кинула на него взгляд и покачала головой. Он пожал плечами, и машина тронулась с места. От железнодорожной станции до моего дома ходила прямая маршрутка, так что через сорок минут я была у себя. Открывала дверь с тайным страхом, что там меня кто-то ждет (иногда мне кажется, этот страх записан у меня на подкорке), квартирка оказалась пуста. Стол успел покрыться легким слоем пыли, я провела по нему пальцем, потом скинула рюкзак в кресло и отправилась в душ. После душа что-то около часа пялилась в потолок, не зная, что делать дальше. За всеми событиями мысли о похищении девочки ушли куда-то далеко, я даже не могла толком вспомнить, к каким выводам пришла перед отъездом. Пока мысли плавали где-то вокруг, прошел еще час. В итоге я не заметила, как заснула, а проснулась от звонка телефона. Звонил мне Алексей, тот самый парень, что подвозил когда-то Лену Горшкову в отделение. Мне очень не хотелось отвечать, потому что голова моя еще плохо соображала, но я сочла этот звонок знаком свыше и сняла трубку.

— Привет, красавица, — раздался оттуда бодрый голос, — куда же ты пропала?

— Привет, — я потянулась и посмотрела на часы, оказалось, в них за время моего отсутствия села батарейка, — поездка внезапно затянулась, извини, если я не ответила на твой звонок.

— Я не звонил, — хмыкнул он, — во вторник ждал от тебя весточки, а потом работа затянула, не до того было.

— Я только утром вернулась.

— Вот и замечательно, вечером встретимся?

Я прикинула так и эдак и согласилась. Мы уговорились встретиться возле торгового центра в восемь. Положив трубку, я посмотрела на часы, было уже ближе к четырем. Я немного посидела на диване, размышляя, потом умылась, чтобы привести мысли в порядок. Сидя на кухне и куря, я пыталась вернуться в окружающую меня реальность. Итак, что мы имеем. Тут я усмехнулась. Мы имеем увольнение с работы, раз уж я стойко игнорировала их звонки все эти дни, кучу денег, которые некуда деть, и абсолютный разброд в голове.

— Думай о похищении, — приказала я себе.

Олю украли около трех недель назад и до сих пор никаких вестей. Жива девочка или нет? Почему никто не объявился? Что стало с фондом после смерти Королькова? Считают ли они, что я связана с его убийством?

В голове возникал вопрос за вопросом, пока я не поняла, что прежде чем двигаться дальше, неплохо бы разузнать нынешнюю обстановку. Первым делом я залезла в интернет. Убийство Королькова вызвало довольно большой ажиотаж в обществе. Его самого расхваливали на все лады, гадая, кто же мог оказаться злодеем, а главное, за что убивать такого святого человека. Я наткнулась на интервью с женой, ныне вдовой. Она скорбела, но дело не бросала, не раз повторив, что именно этого хотел бы погибший муж. После его смерти дама стала законной владелицей сего предприятия и начала трудиться еще пуще, чтобы удержать фонд на плаву. Я задумалась, интересно, знала ли Сухова, чем занимался Корольков? Я была уверена в том, что он вовсе не завязал с криминальным прошлым, скорее всего, наоборот, пошел по карьерной лестнице вверх. Женька бы не доверил такую важную сделку абы кому, значит, их сотрудничество эти два года продолжалось довольно плотно. Раньше Корольков был экспедитором, потом якобы завязал, но я полагаю, сделал это исключительно ради прикрытия. Смена бизнесов была лишь поиском идеального, и Максим Юрьевич остановился на благотворительном фонде, посчитав его отличной нишей. Скорее всего, Корольков сбывал наркотики в городе. Хотя это, конечно, только моя идея, но предположим, что она верна. Чем тогда занимается сам фонд? Все эти благотворительные ужины, проекты и пожертвования, возможно, уважаемая Алла Дмитриевна, действительно, увлеклась. Судя по виденному мной, занятие это перспективное и весьма прибыльное. А уж увести часть денег в свой карман — это в нашей стране умеет делать практически каждый. Тут я вспомнила подслушанный разговор на благотворительном вечере. Сухова говорила с каким-то мужчиной о том, как им не нравится то, что я сую нос не в свое дело, и тот намекнул, что, возможно, придется от меня избавляться. Вряд ли такие разговоры возможны при раскладе, что дама не знает о творящихся под маской фонда делах. Выходит, она тоже в курсе. Что ж, и такое вероятно. В конце концов, что мешает добывать деньги несколькими способами? А фонд обязан процветать, иначе вопросы об имеющихся у владельцев деньгах станут очевидными. Ладно, с этим более-менее ясно, главный для меня вопрос в том, что за мужчина был на том ужине и не он ли организовал нападение на дом, где я отсиживалась с парой охранников? Потому как, если дошло до решительных действий, не мешало бы обезопаситься. Хотя, судя по всему, если от меня и пытаются избавиться, то пока косвенно, то есть так, чтобы моя смерть не вызвала подозрений или чтобы с фондом ее связать было невозможно, как ни старайся.