Одаренный - Евгений Юллем

меня жестом и стал вчитываться в текст.

Однако, силен — в моих каракулях разбирался без напряжения. Один листок, второй, третий…

Все. Он отложил последний листок, и посмотрел на меня с толикой удивления.

— Вы решили это здесь? — спросил он меня.

— Да, — осторожно ответил я. — Правильно?

— Правильно, — подтвердил Пресветлый. — Давайте зачетку.

С немалым удовлетворением я заметил, как в графе оценки появилось «отл».

— Я выполняю свои договоренности, господин Апраксин, — сказал он, вручая мне зачетку.

— Спасибо, — честно сказал я.

Я вылетел из аудитории вольной птицей. Получить пятерку у Пресветлого дорогого стоило, как я и говорил.

— Ну что, ну что? — загалдели страждущие за дверью.

— Отл, — гордо сказал я.

— Везет, — Васька Лопухин вздохнул и горестно уставился в планшет с материалами.

Я сделал неопределенную гримасу. Конечно от кровопийцы Пресветлого, чей экзамен в этой сессии был самым сложным и был для некоторых терминальным, получить отличную оценку — фантастика, но сколько я труда и времени убил на все это грязное дело! Если вспомнить, то, пожалуй, пару предметов так в своем вузе сдавал. С таким же напряжением и скрипом.

А теперь скорее на воздух — ничего, подожду Марию на ступенях института. Зато можно вздохнуть полной грудью воздух свободы — все, сессия сдана! Скорее на волю, в пампасы… ну или куда еще. Для начала — в отцовский ТРЦ, где я уже забронировал пентхаус для випов — отпраздновать успешную сдачу экзамена. Можно и не только с шампанским — повод хороший. Или… нехороший?

Я повернулся в сторону вышедшей из дверей Марии. Что-то явно не так — она была вся в слезах.

— Что такое?

— Не сдала, — всхлипнула она.

— То есть как? — не понял я.

— А вот так, задачу не решила! И похоже, она из нерешаемых.

На меня вдруг налетело бешенство. Пресветлый, похоже, был в своем репертуаре. Как говорили старшекурсники, баб он ненавидел категорически, считая, что на нашей специальности им не место. Ну и строил разные козни и каверзы, отсеивая на второй год не понравившихся ему студенток. Пара серых мышей из группы может и получит свои заслуженные оценки, но такая красавица, как Мария — вряд ли.

— А ну пошли, разберемся! — я решительно развернулся к двери.

— Нет, Саша, не надо!

— Надо!

— Я тебя умоляю!

— Сколько можно его терпеть?

— Пошли, с ним без тебя разберутся! Точно говорю!

Я позволил Марии увести себя с лестницы. Настроение пропало. Но это у меня, а у нее оно, похоже, вообще на нуле. Нехорошо. Надо поднимать.

— Поехали в «Апраксин двор», я там столик снял. Посидим, отдохнем.

— Да что-то как-то не…

— Отставить! — сказал я. — Гулять так гулять.

— Ладно, поехали… — согласилась Мария без особого энтузиазма.

ТРЦ «Апраксин двор» не имел ничего общего с тем местом, которое до сих пор называют «Апрашкой». Здесь это был огромный стеклянный куб, накрывающий всю площадь бывшей «Апрашки», в том числе и со «Старым двориком», как называли накрытый стеклом кусок старинного здания рынка. Не захотел в свое время отец сносить исторические памятники, оставил пару как парк внутри своей торгушки. Но нам не туда, а на самый верх.

Пока мы ехали в моем лимузине до ТРЦ, Мария уже успокоилась. Даже хлюпать носом перестала. Ну вот и хорошо.

В сопровождении охраны мы вошли в центр, и направились в ВИП-зону, откуда был доступ наверх.

— Спасибо, я сам — сказал я охраннику, было ступившему в лифт. — Вы свободны.

Пропустив Марию вперед, я посмотрел на кнопки, рядом с каждой из которых были поясняющие надписи. Рестораны, галереи, клубы… Все для вас, как говорится — любой каприз за ваши деньги. Я же достал из кармана ключ, и вставил его в замочек наверху — ага, пентхаус для своих, не всякого випа сюда еще и пустят.

— Все загадочнее и загадочнее, — сказала Мария. — Куда это мы?

— Увидишь, — пообещал я ей. — Туда, где можно отдохнуть после такого.

— Ловлю на слове, — хмыкнула она.

Лифт остановился, как всегда с ощущением внутренностей, лезших через верх — не люблю я скоростные лифты. Тело остановилось, а потроха в нем еще продолжают двигаться.

— Проходи, — я учтиво уступил Марии дорогу.

— Ой! — прижала она ладони к щекам, а я довольно улыбнулся.

Да, практически все, кто бывал в пентхаусе, другой реакцией не отличался. Мы оказались в загородном деревянном доме, какой можно было еще встретить на окраинах. Нет, не в избе — все-таки комфорт в жертву аутентичности решили не приносить. Так что здесь кроме положенных атрибутов висела и плазма во всю стену, и мебель была более удобная и практичная. Кто-то скажет «кич», а я скажу — очень даже удобно. Все-таки диван практичнее полатей, а камин романтичнее печи. Хотя и она здесь была — расскажу чуть позже.

— Это такой пентхаус? — спросила она.

— Ага, — гордо заявил я. — Папа большой выдумщик, вот и сделал в бетонных джунглях уголок природы.

— Природы? — она посмотрела в окно.

Ну да, еще и садик на крыше есть. Если не знать, то интерьер весьма смахивает на загородный дом. Не подумаешь, что через двадцать метров крыша резко обрывается и далеко внизу Питер с его вечными машинами, пробками и суетой. А чтобы особо пьяные гости не прибыли на мостовую ускоренным способом, есть проволочный забор по периметру. Насколько я знаю, пока жертв не было. Да и публика здесь соответствующая.

— По крайней мере, не надо ехать за город, чтобы почувствовать себя отдыхающим.

— Домик для вечеринок?

— Типа того. Только для особо избранных. Глав крупных кланов — папиных друзей. Да и не только. Например, здесь иногда отдыхали члены императорской фамилии.

— Видимо, хорошо отдыхали, — усмехнулась она.

Еще как хорошо, — про себя отметил я. Великий князь одно время здесь появлялся довольно часто с некоторыми дамами местного света. Не ходить же ему в бордель? Люди не так поймут.

— Садись за стол, сейчас пообедаем, — сказал ей я.

Что хорошо в Марии — не стала ломаться, закатывать глазки и причитать «я не такая, я жду трамвая». Реальная девушка, никакой томности. Все, как я люблю.

— Сейчас, — она подошла к зеркалу и начала прихорашиваться.

Ну-ну, про себя подумал я. Пускай. А сам полез в русскую печь. Я же говорил, что она здесь не только для декора? Это лифт для блюд, подаваемых снизу, с особой кухни.

Я вернулся с одним подносом, потом с другим, вынул охлажденное вино…

— Ну у тебя и чудо-печка, — Мария округлила глаза, глядя на появляющиеся все новые и новые блюда. — Остановись, нам столько не съесть.

— Не зьим, так понадкусаю, — ответил я