Грат - Валентин Холмогоров

накинулись на нас с Холтом, а седой принял стойку и встретил на ступенях особняка Бамбура. Отразив первую атаку, я попытался достать противника в плечо, но тот ответил батманом, ударив наотмашь по моему клинку. Силушки ему было не занимать: у меня сразу заныла рука. Перехватив шпагу поудобнее, я сделал ложный выпад и атаковал с финтом вооруженную руку соперника. Тот отшатнулся, на мгновение потерял равновесие, но тут же подобрался и снова бросился на меня. Мельком я заметил, что седой вполне успешно сражается с Бамбуром: стоя наверху лестницы, он занимал более выгодную позицию. Умело орудуя дагой и шпагой, седовласый ловко отражал все выпады смуглолицего.

— Достаточно!

Шагнувшая из-за колонны хрупкая невысокая девушка напоминала напуганного зверька, но ее большие серые глаза сверкали решимостью. Я отметил про себя, что длинное белое платье сестры милосердия прекрасно сидит на ее ладной фигуре, только подчеркивая изящную худобу.

— Опустите оружие!

А вот голос, в котором чувствовалась сила и привычка отдавать распоряжения, с утонченной и нежной внешностью сочетался плохо. Трое мужчин, заступивших нам путь, повиновались ей, но шпаги не убрали: седой так и вовсе встал рядом, лишь чуть опустив клинок и прикрыв девушку плечом, словно это могло ее защитить.

— Рад приветствовать вас, Аквилия, — Бамбур отсалютовал юной особе шпагой. — Очень жаль, что наша очередная встреча состоялась при столь тревожных обстоятельствах.

— Теперь вы меня убьете?

Голос девушки дрогнул, но она твердо смотрела смуглолицему в лицо, не пытаясь отвести взгляд.

— Нет, ваша светлость, — склонил голову Маркиз да Монфор, — теперь я предложу вам то, что давно предназначено для вас судьбой: взойти на трон Валлора.

Глава 26

Таклана

— Как он?

Аквилия и лекарь, за которым послали седовласого слугу по имени Кастор, проигнорировали вопрос Отры, продолжая возиться с лежащим на кушетке Эльдмаром. Девушка заставила его выпить настой, погрузивший старика в сон, после чего врач извлек из раны пулю и сообщил, что важные сосуды не задеты. Тем не менее, эльф потерял много крови и выглядел, на мой неискушенный взгляд, неважно. Сейчас Аквилия умело накладывала на рану повязку: судя по всему, одеяние сестры милосердия она носила не напрасно.

— Вы можете не ходить туда-сюда по комнате? — подняла она недовольный взгляд на Бамбура. — Это действует на нервы.

Смуглолицый на мгновение замер, но потом снова принялся мерить гостиную шагами.

— Не могу. Вы не представляете, сударыня, как я рискую. Вам ведь известно, кто и с какой целью нас сюда послал. У меня не было ни малейшей возможности открыться и рассказать о своих планах никому, даже Эльдмару. Во дворце повсюду посторонние уши, а у Люциана достаточно приближенных, которые потеряют все, если он лишится трона. Да и не только во дворце, шпионов короля хватает повсюду, его величество страшно боится дворцового переворота. Малейшее подозрение, и я давно был бы мертв. Как и вы, ваша светлость.

Аквилия снова промолчала, а выражение ее лица скрыли от меня упавшие со лба белокурые локоны.

— Вы ничего не ответили на мое предложение, — с настойчивостью в голосе произнес маркиз да Монфор.

— Сейчас не время. Сперва нужно позаботиться о раненом. Вы можете остаться здесь, пока Эльдмару не станет лучше.

Похоже, девушка имела в поместье Таклана право голоса, по крайней мере, никто не стал оспаривать ее великодушное предложение. Покончив наконец с повязкой, Аквилия поднялась на ноги.

— Его нужно перенести в комнату.

— Я с ним! — тут же вызвалась в добровольные сиделки Отра. Вот ведь: и на занятиях смотрела старику в рот, всякий раз испрашивая у наставника разрешение выполнить задания, которые давал нам Бамбур, и сейчас не отходит от раненого эльфа ни на шаг.

Двое встретивших нас на крыльце парней, выполнявших, насколько я понял, функции личной охраны Аквилии, легко подняли Эльдмара на руки, однако Отра все равно бросилась им на помощь. Поняв, что в моем присутствии здесь больше никто не нуждается, я поспешил выйти на свежий воздух: в особняке стоял тяжелый дух застарелой мочи и медикаментов, который всегда сопровождает больничные палаты и богадельни, где доживают свой век больные старики. А обостренное орочье обоняние делало для меня этот запах и вовсе тошнотворно-невыносимым.

Над Герродом уже опустилась ночь, усыпав небо серебристыми горошинами звезд. Среди тонувших в темноте древесных крон переливчато стрекотали цикады, а влажный воздух принес откуда-то запах скошенной травы. Зажмурившись, я вдохнул полной грудью прохладный ночной ветер. Возвращаться назад не хотелось.

— Прохлаждаешься?

Рядом словно из ниоткуда возник Холт, успевший где-то стянуть кольцо кровяной колбасы, от которого уже осталась примерно половина. Он протянул огрызок мне, но я отрицательно покачал головой, и Холт, довольно хмыкнув, снова вгрызся в свою добычу.

— Я фафу… — от дожевал колбасу и продолжил: — Я гляжу, девчонка-то тебе понравилась. А она ничего такая, ладная, а?

— Она человек, причем из знатного рода. А я — орк. Так что не говори глупостей.

— Да ладно! — фыркнул мой друг и запихнул в рот остатки колбасы. — У людей, вон, есть известная история, когда зеленый орк жил с человеческой принцессой. Еще у них, кажется, был осёл…

— Холт! — мое терпение уже подходило к концу. — Заткнись, только сразу и весь, ладно? Орки не живут с человеческими принцессами и ослами. Это дурацкие сказки. И давай покончим на этом.

— Ладно-ладно! — примирительно замахал руками тот. — Слушай, Грат… А ты часом не знаешь, где у них тут что-то вроде кухни?

Я пожал плечами. Вздохнув, Холт удалился в ночь в поисках очередной порции провианта, а я, постояв еще немного на крыльце, неохотно вернулся в дом. Если честно, с гораздо большим удовольствием я заночевал бы и в парке под деревом, но снаружи становилось прохладно, и я довольно быстро замерз. Терпеть отвратительный запах показалось мне куда меньшим злом.

К утру я принюхался, и специфический дух этого места почти перестал меня раздражать, правда, мне начало казаться, что кисловатая вонь теперь преследует меня повсюду — даже на улице, куда я отправился поразмяться перед завтраком. Нас накормили постной кашей и вареной рыбой — я проглотил завтрак с трудом, а вот Холт слопал свою порцию с видимым удовольствием. Ему, похоже, было решительно все равно, что жрать, лишь бы давали побольше. Спустившаяся в гостиную Отра выглядела изможденной. Она сообщила, что Эльдмар ненадолго просыпался, попросил пить,