Во власти демона - Валентина Игоревна Колесникова

нашел способ сбежать и от меня и от Томаса. Но ты не стал, а значит тебе в какой-то степени стыдно за то, что сделал. Я прав? Может хватит уже в игры играть? Сейчас не до этого. Нам нужно выжить — это намного важнее. И не забудь — врагу нужна была София, Сергей с Оксаной явно за ней пришли, раз ждали ее дома, да еще и телепорт подложили. Что будешь делать, когда враг тебя поймает? Ты теперь в этом теле как в собственной тюрьме — ей больно, тебе тоже.

Вновь молчание. Да когда это уже закончится? И где Гест, когда он так нужен? Эта тварь… Она хорошо всем мозги запудрила — Совесть, чтоб ее. Игра актерская просто чудесная, а сколько мудрых мыслей!

— Хорошо, — внезапно прошептала Совесть , — пойдем в дом. Ей правда очень холодно.

Как будто я этого не вижу… Софию трясло так сильно, что даже то, что засело внутри, не могло справиться. Я же готов был сойти с ума от одного лишь ее беспомощного вида. Черные глаза больше пугали, они раздражали, потому что хотелось очистить ее тело от вселившейся в нее скверны. Как ему это удалось? Как он смог проникнуть в живое тело? Как так вообще получилось, что именно София стала перевоплощением Миры и именно ее и поймали в магический мир? Все это одна сплошная насмешка судьбы, не иначе.

Дом, который некогда принадлежал людям, был сильно разрушен. Единственная комната, которая сохранила участок крыши, была завалена досками и старой одеждой, уже прогнившей со временем. Покрытые плесенью пергаменты, остатки крысиных следов, на чердаке остались кровавые следы и человеческие кости — кто-то из падальщиков явно устроил отменный пир. Думать о том, что тут могло произойти мне не хотелось, внутри зияла огромная дыра и чувство безысходности — мы могли это предотвратить. Мы с Мирой могли остановить войну.

Могли, но не справились. И то, что были к этому не готовы, не является оправданием.

София села возле разведенного при помощи магии костра. Она подставила продрогшие ноги и руки, тряслась как осиновый лист и смотрела на меня исподлобья. Светлые волосы полностью промокли и облепили лицо, в глазах явно читался ужас и паника, что казалось несвойственным для Совести.

— Кто ты? — стоило убедиться, что нас не преследуют, что за домом не стоит вооруженная до клыков стража, как я начал разговор первым, — понимаешь ведь, что бежать некуда, да?

— Понимаю… Все равно рассказывать не хочу. Какой в этом толк? Ну, для вас толк-то есть, а вот для меня…

— Ты не совесть, ты скверна, — прошептала София. Ее голос казался тонким и охрипшим, один глаз стал человеческим, — мерзкая, отвратительная гниль, лживая насквозь!

— Да понял я, что не ангел! И что ты заладила «скверна да скверна», заразой меня называешь! Я же не вирус какой, а просто… просто потерянная душа, вот и все.

— Мне кажется или ты сейчас как бы оправдываешься? — от наглости создания начинало трясти. Я сел рядом с Софией, пытался ее успокоить, но выходило с трудом.

— Хватит меня истязать! — девушка расплакалась и от вида ее слез стало плохо. Я не хотел, чтобы она страдала, не хотел всего этого… — неужели так сложно просто взять и во всем сознаться! Я и так поняла, что моя жизнь прежней не будет, хватит меня мучить! Или этого и добиваешься? Хочешь окончательно мою личность вытравить?

— Были такие мысли, но потом передумал, — раздвоение личности скоро и меня с ума сведет! Да когда это уже все закончится! — Я… Я просто был рядом в тот день. Когда ты пришла в клинику, я просто находился рядом. Мне сложно описать все то, что я ощущал, но… Понимаете, это как… не знаю… как один из кругов ада. Вновь и вновь… каждый день одни и те же воспоминания. Все мое существование было переполнено ненавистью и злобой, а в голове сидела лишь одна мысль — месть. Просто месть, искренняя, травящая остатки души. В тот день стало происходить нечто странное — вы видели тот ураган, но он был необычный. Он будто бы придавал сил, заставлял воодушевиться и действовать не обдумав своих движений. Я видел, как одержимый ворвался в клинику, как переломал твое тело, София. Я думал, что ты умерла, видел, что он переключился на других людей, видел, как он выбирал следующую жертву.

— И ты занял тело, так? — подсказал я, когда наступило молчание. София обхватила себя руками, пытаясь унять дрожь, но ничего не выходило.

— Именно, — голос Совести дрогнул. Неужели и правда стыд испытывает? Не верю, — вот только с ней уже было что-то не то, понимаешь? Живая она еще была, сердце билось еле-еле, настолько поверхностно, что даже я, прожорливая скотина, не смог услышать его биения, пока уже не вселился в тело. Ее раны стали заживать, я вообще не понял, что происходит. Леви, это не я ее вылечил в тот день, а что-то другое. Я лишь заставил ее встать, заставил бороться за жизнь, пока ее сознание было в отключке, потому что как только София шевельнулась, одержимый это сразу почуял. Он словно за ней шел все это время. Будто искал именно ее. Я и стал сражаться, стал пользоваться возможностями ее тела, а они поразительны! Когда я говорил про рухнувшие барьеры — я не врал, понимаешь? Люди не способны совершать подобные деяния, они не могут рвать тело на куски, ломать руками кости и вырывать сердце из груди как нечего делать. Но все это сделала именно она — София. В принципе, я могу открыть ее память, но предупреждаю, там много крови, раньше подобное она бы точно не вынесла, а гулять по улицам города в обезумевшем теле мне не хотелось. Тем боле прожить остаток такой долгожданной жизни в психушке. Ну а дальше ты и сам все знаешь. Намного проще притвориться Совестью, ожившим голосом разума, чем признаться в том, что ты сущность, которая до недавнего времени могла думать лишь об одном — о мести.

— Что с тобой произошло? — на этот раз София меня опередила, я хотел задать этот вопрос, но передумал, — почему ты стал… сущностью?

— Не знаю, — девушка отрицательно покачала головой и придвинулась к огню поближе. При помощи магии пламя стало белым — оно не обжигало, могло лишь греть, — думаю, это наказание за мою злость. В момент смерти я не мог от нее избавиться, да и потом, когда умер… Я же недавно совсем умер, лет семь назад. У меня