Проект Данте. Седьмой круг - Сергей Извольский

Подняв глаза, увидел, что Даша мягко осела на кровати, беззвучно сотрясаясь от плача и закрыв лицо руками. Непроизвольно поднялся и, подойдя, сел рядом с девушкой, обнимая ее. Даша поначалу дернулась, отстраняясь, а потом уткнулась мне в плечо и заплакала уже навзрыд.

Просидели мы так достаточно долго — плечо стало мокрым от слез. Потом Даша немного успокоилась, и я помог ей одеться.

— Как можно себя убить? — вдруг тихим шепотом спросила она.

Ответил не сразу. На язык сразу запросилось несколько ответом с сарказмом, но сдержался — не та ситуация. Вздохнув, задумался — действительно, а как? Ничего колюще-режущего в камере нет, острых углов тоже, даже в санузле.

Блин, вот можно и в ложке супа утонуть, а так задумаешься, как себя умертвить, так проблемы сплошные.

— Можно попробовать или удавиться, или унитаз разбить и вены порезать, — выдал я после некоторого раздумья, — но скорее всего, откачают. Сразу не умрешь, а тут камеры везде. Пока удавку будешь на шею крутить или унитаз курочить, уже среагируют.

Даша снова заплакала, и я снова обнял ее, не пытаясь успокоить — все равно не умею.

— Тебе зачем? — тихо спросил я после долгой паузы.

Даша дернулась, пытаясь отстраниться, но я удержал ее, а после этого она снова расплакалась.

Но рассказала. Зачем, и почему.

* * *

— Так нарушают же! — произнес молодой, показывая на один из огромных экранов, что занимали всю стену.

— Нарушают, — согласно кивнул второй, постарше. Постарше и по возрасту, и по званию, и по должности.

— А… мм… пресечь надо, — выдал молодой, порываясь подняться и нажать одну из тревожных кнопок с номерами камер.

— Сиди, — осадил его второй. — Пресечь свои неутоленные желания можешь, — произнес он, раздраженно уголком губ дернув и кивнув в сторону, — сортир вон там. А эти пусть себе сидят.

— Зачем мне сортир? — спросил молодой. Последовала пауза — старший не отвечал, а у спросившего вдруг щеки покраснели слегка, а глаза блеснули — понял, зачем.

Старший смены, между тем, продолжал внимательно наблюдать за мониторами. На том, где молодой парень обнимал только что осмотренную девчонку раздетую, он взгляд не акцентировал, но краем глаза картинку держал — мало ли что.

Пусть сидят — хотя ему не полагалось, но он знал, за что здесь девчонка. За что парень, не знал, но видел его на арене неделю назад, когда он головой доставшей уже многих пигалицы стены рихтовал. Да и слухи о попорченной роже одного из телохранителей непонятного визитера статусного тоже по зданию ходили.

Пусть сидят. Все одно недолго им осталось — с легкой грустью подумал старший.

Проснувшись, полежал несколько секунд, не открывая глаз.

Тяжело как-то, неужто по своей почти давно забытой привычке голову под подушку засунул во сне? Потянувшись, развернулся откинуть одеяло, но не получилось.

Черт, где это я? И что со мной?

В голове вдруг одномоментно замелькало мыслями, и будто из мешка вывалили воспоминания — темная камера без света, Колизей, светлая камера без тьмы, Даша…

Тут почувствовал чьи-то зубы на ногах и руках и рванулся, судорожно пытаясь подняться. Не получалось — я находился в какой-то вязкой и влажной субстанции. Резко дернувшись, чуть прокатился по чавкающей… грязи? Меня и жрут здесь, к тому же!

Откатившись чуть в сторону, сразу поднял голову, пытаясь осмотреться.

Не видно ничего. Вообще ничего не видно — абсолютный мрак перед глазами — все лицо замазано. Но то, что не в камере или палате точно — руки скользили по жидкой поверхности. И вонь вокруг как в…

— Хрр… хрр… — послышалось рядом и в бок мне ткнулось что-то.

Резко рванув из ножен меч, резко полоснул несколько раз вокруг себя.

На месте! — мелькнула радостная мысль, только ладонью рукоятку ощутил. И второй тоже здесь — проверил я и за левым плечом.

— Уиии… уиии… — между тем раздалось со всех сторон. Я одной рукой с мечом отмахивался от визжащих свиней, а второй пытался отчистить глаза от грязи.

Наконец корку грязи счистил и кое-как начал видеть очертания стен свинарника, где оказался — три единицы ночного зрения помогали. Да и подписи над местными обитателями появились, пригляделся я к одному:

Хряк

Уровень 11

— Винни, Винни, это же я! Пятачок! — пискливо проговорил я, начиная истребление свиней.

Свиноматка

Уровень 14

А вот и босс уровня — ощерился я и одним прыжком оказался рядом с большой тушей. Нет, я где-то и люблю животных, но сейчас меня просто рвануло неконтролируемой яростью — как они посмели меня жрать?!

Закончив геноцид хряков, отошел в угол и осмотрелся. Не по сторонам, а по инвентарю. Так, все на месте, что было в тот момент, когда меня при знатной патрицианке вырубило. И сразу открыв карту, посмотрел, где нахожусь. Ничего нового и необычного — темнота вокруг, лишь только красная точка моего местонахождения. Но чуть отдалив масштаб, увидел часть изящного строения в окружении многочисленной зелени. «Вилла Валация» — гласила подпись на карте. Ясно, я практически там же, откуда меня в реальность выкинуло.

Счистив с себя особо крупные куски грязи и дерьма, вперемежку с соломой, я перелез через ограждение загона и пошел по свинарнику. Осторожно приблизившись к входной двери, слегка ее приоткрыл. И тут же с наслаждением вздохнул глубоко — в лицо дохнуло свежестью ночного воздуха.

Выйдя на улицу, осторожно миновал огромный хозяйственный двор, избегая нескольких освещенных факелами пространств. Обогнув большой амбар, углубился в раскинувшийся рядом парк, направляясь в сторону забора виллы.

Ни единого звука не раздалось рядом, только почувствовал сильнейший удар в спину и упал ничком на землю, так что воздух из груди весь вышел. Попытался было извернуться, но меня прижало к земле невероятной тяжестью. Шею сжимало все сильнее и сильнее, на коже почувствовал тягучую нитку слюны.

Попытался дернуться, рвануться, но безуспешно — меня волокло куда-то в сторону. Рванувшись еще раз, я извернулся, чувствуя, как кожа на шее сдирается и увидел глаз охранного пса, который меня держал.

Черт. Непроизвольно отпрянув, я лишь заметил темноту перед глазами, когда мир вновь погас.

* * *

— Нет, — тихо зашептал я, чувствуя неладное, — нет, нет, нет…

Ощущая под руками каменную крошку пола, ошарашенно осмотрелся по сторонам. И сразу же почти весь покрылся холодным потом.

— Нет… — простонал я, увидев знакомые очертания стен. Стен грубой кладки, а неподалеку решетка в серости выделяется.