Исчезнувшая клятва - Дмитрий Янтарный

и направился к выходу. Но у самого выхода Сареф его окликнул:

— Подожди.

— Что-то ещё? — деликатно осведомился эльф.

— Ты… точно не уйдёшь после того, что вчера случилось? — тихо спросил Сареф, — после того, как я едва… не позволил тебе умереть?

Йохалле очень внимательно посмотрел на Сарефа. После чего, хмыкнув, сказал:

— Теперь я понимаю, что в тебе так цепляет других. Ну как же, сначала, аки искусный интриган, расколол меня, как орех — а через минуту смотрит испуганным щеночком, который боится, что его оставят одного. Нет, Сареф, всё-таки кланам сильно повезло, что ты из них ушёл. Ты бы там всех пережил, я тебе это точно говорю. Нет, никто из нас не собирается уходить, — на опережение продолжил он говорить, — и дело не только в побрякушках или данном слове. Всё намного глубже.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Сареф.

— Потому что мы все вчера сдвинули границы дозволенного, — прошептал эльф, — делать это очень страшно. Зато не передать словами, какой кайф, какую эйфорию ты после этого чувствуешь. Это на самом деле страшный наркотик, Сареф, будь с ним осторожен. Что-то мне подсказывает, что и Дьяволицы погибли не в последнюю очередь потому, что не сумели обуздать эту жажду…

* * *

Два часа спустя в комнату постучалась горничная:

— Господин Сареф. Госпожа Джинора просила передать вам, что экипаж готов, и она вас ожидает. Просьба не задерживаться.

Сареф спустился вниз. Перед гостиницей уже стояла карета. Одного взгляда на которую Сарефу хватило, чтобы считать отношение драконов. Простая, но изящная. Без лишних изысков, но при этом не выглядящая дёшево. И сиденья внутри — умеренно мягкие, но при этом невероятно удобные. Идеальное сочетание практичности и удобства.

— Ну что, Сареф, — в поездку Джинора надела закрытое изумрудное платье, а волосы заплела в несколько кос, которые аккуратно были уложены позади, — ты готов?

— Полагаю, нас уже ждут? — поинтересовался Сареф, с удобством устраиваясь напротив.

— Конечно, — кивнула Джинора, — было бы невежливо заявляться без предупреждения. Вернее… меня ждут. С отчётом по твоему походу. А вот лично ты станешь для всех очень приятным сюрпризом.

— Превосходно, — кивнул Сареф, — тогда — поехали…

Глава 2.8

До поместья ехали молча. Джинора явно думала о чём-то своём, улыбаясь про себя и глядя в окно. Сареф тоже не был настроен на пустые разговоры. Слишком многое его связывало с кланом Айон, в том числе — помимо его воли, и потому определённое волнение в нём, конечно, присутствовало.

— Смотри, — сказала Джинора спустя примерно час поездки, — его уже видно.

Сареф придвинулся к другому окну и внимательно посмотрел. Поместье драконов представляло собой величественный замок. Большой. Красивый, но какой-то… неестественно красивый. Во всём здании не было ни одной неправильной линии. И это наводило на грустные мысли. Замок клана Зинтерра выглядел неровно со всеми своим пристройками, но это многое говорило о демонах. Они ценили членов своего клана и были готовы пожертвовать ради них даже красотой здания, лишь бы у всех было своё место. Клан Айон, судя по всему, этой практики не придерживался, хотя Сареф совершенно точно знал, что текучка претендентов в Айон была гораздо выше. Что вполне логично говорило о том, что здесь оставались лишь лучшие из лучших. Остальные… такие, как его отец, например… потерпев поражение, просто… вежливо выдворялись отсюда.

— Впечатляет, не правда ли? — усмехнулась Джинора спустя минуту молчания.

— Что ты почувствовала, когда здесь оказалась? — Сареф деликатно избежал ответа, — было ли это тем самым местом, в которое ты так стремилась попасть?

— Это не было самоцелью, Сареф, — покачала головой Джинора, — естественно, я не ожидала того, что, попав в это место, пусть даже в качестве полноправного члена, я решу все свои проблемы и исполню все свои мечты. Тем не менее, мои возможности здесь выше, чем где бы то ни было. С учётом того, что мои связи с кланом Ниафрост никуда не делись.

После этих слов Джинора неожиданно смутилась. И Сареф моментально понял, почему. Конечно, он размышлял о том, что происхождение Джиноры значительно облегчило ей пусть в клан Айон… Но при этом он наверняка был не единственным, кто до этого догадался.

— Другие тебе постоянно это говорят, да? — с сочувствием спросил он, — о том, что драконы приняли тебя только потому, что ты родом из главного торгового клана на материке?

— Конечно, — кивнула Джинора, — взять хотя бы ту же Фриду. Помнишь нашу милую беседу на балу? Думаешь, она первая назвала меня пришлой?

— Это было весьма глупо с её стороны, — пожал плечами Сареф, — получается, если она родилась в клане Айон — это достижение и повод для гордости, а если ты родилась в клане Ниафрост — это повод для насмешек и обвинений в мошенничестве. Скорее всего, она просто увидела меня — и потеряла голову от гнева. Ведь она была уверена, что это я убил её ненаглядного жениха.

— К сожалению, очень многие придерживаются этих же взглядов, — с едва уловимой грустью сказала Джинора, — разумом я, конечно, понимаю, что ты прав… но когда каждый день сталкиваешься с толпой, которая придерживается этих предрассудков… временами бывает трудно.

— Мне жаль тебе это говорить, но, скорее всего, так будет до конца твоего обучения, — пожал плечами Сареф, — пока ты полностью не овладеешь формой дракона, прочие члены Айон не будут смотреть на тебя, как на равную. Впрочем, не факт, что и после завершения обучения будут. Бэйзин до самой своей смерти был одержим идеей доказать клану Айон то, что он достоин в нём находиться. И этому наверняка были свои причины.

За этим разговором они сделали полукруг и остановились у незримой границы.

— Прибыли, господа, — сообщил кучер, — уложились точно в срок.

Сареф выбрался из кареты первым, после чего помог спуститься Джиноре. Кучер, заранее получивший свою плату, развернулся и направился прочь. Сареф и Джинора заранее договорились, что, если уж он сюда приедет, то проведёт здесь одну ночь. Это была банальная вежливость, и отказывать клану в этом праве считалось очень неприличным.

— Ну что, прилетела наша золотая пташка? — раздался насмешливый голос позади. Повернувшись, Сареф увидел светловолосого паренька, который сидел на лавочке и пускал разноцветные клубы дыма