Чужак из ниоткуда - Алексей Анатольевич Евтушенко

– Не начну. Теперь точно знаю, что не начну.

Так что в субботу мы только забрали дядю Юзика и поехали «на рыбалку».

Только экспедиция, которую мы задумали, была интереснее, труднее и в чём-то даже опаснее любой рыбалки.

Потому что ехали мы не за рыбой, а за золотом.

Инициатором и, можно сказать, вдохновителем был дядя Юзик. А дед, когда узнал, что он задумал, горячо поддержал фронтового друга.

Вообще я заметил, что эти двое в душе оставались всё теми же безбашенными парнями, которые добровольцами ушли защищать Родину в далёком и страшном одна тысяча девятьсот сорок втором году, прошли сквозь ад и живыми вернулись домой. Война только закалила их, и теперь, даже будучи уже пожилыми людьми (по земным меркам, разумеется), они ни черта не боялись и, ради большого хорошего дела могли многим рискнуть и на многое пойти.

Дело, как известно, заключалось в том, что мне (уже – нам) нужно было собрать антиграв, а для этого было необходимо золото.

Сначала я думал собрать маломощный опытный образец, на который вполне хватило бы золота перстня с добавлением ещё нескольких граммов, но потом мы с дедом передумали. Даже не так. Дед меня чуть ли не заставил передумать.

– Это будет игрушка, – сказал он. – Пусть рабочая, но – игрушка. Главное, что воспринимать его будут как игрушку. А нам, если я правильно всё понимаю, надо, чтобы к этому твоему антиграву отнеслись серьёзно. Серьёзная вещь для серьёзных людей. Понимаешь? Поэтому делать надо сразу действующий прототип. Такой, чтобы продемонстрировал – и сразу всё стало ясно. Ты, кстати, уже придумал, как будешь демонстрировать?

– Шьём из парашютного шёлка вот такую примерно штуку, – я быстро рисовал на бумаге эскиз. – Это – крыло-парашют. Если сделать его большим, то можно прыгать с горных склонов – там, где есть восходящие потоки воздуха, и парить, как птица. Даже без склона можно обойтись, достаточно хорошего ветра…Но об этом как-нибудь потом. Сейчас мы делаем небольшое компактное крыло, способное без антиграва поднять разве что крупную собаку. К нему – электромотор с аккумулятором и тяговый воздушный винт.

– Как у глиссера? – догадался дед.

– Да. У глиссера или автожира. Включаем антиграв, запускаем мотор и взлетаем в небо. Лучшую демонстрацию трудно придумать [37]. Это, не считая обычных весов.

– Весов?

– Какой у тебя вес, деда?

– Год назад где-то был восемьдесят четыре.

– Если на тебя надеть антигравитационный пояс, который мы задумали, включить его на полную мощность и встать на весы, то они покажут восемь килограмм четыреста грамм. Не, вру, больше, на тебе же пояс будет. Но всё равно.

– Действительно, – сказал дед. – Не сообразил. Кстати, твой антиграв и электромотор могут питаться от одной аккумуляторной батареи. Есть у меня пара идей, как такую сделать. Небольшую по размеру – сравнительно, конечно – и ёмкую. Давно над этим думал, но всё как-то не до того было. Теперь точно сделаю. Слушай, внук, я уже не спрашиваю про антиграв, но как тебе в голову пришла идея с этим крылом-парашютом? Прочитал где-то?

– Есть парашют, – ответил я. – Давно изобретён. И есть крыло. Тоже давно известно человеку. Мне осталось их только объединить. Ничего сложного, деда. Планеры же летают. Это тот же планер, только без корпуса.

Не рассказывать же, что инженер-пилот экспериментального нуль-звездолёта «Горное эхо» Кемрар Гели, да и не только он, просто обожал такие полёты на Гараде. Ничто с этим не сравнится. Паришь в небе, и восторг переполняет тебя, как восходящий поток – крыло-парашют над твоей головой.

– Хорошо, – решительно одобрил дед. – Значит, делаем сразу мощный. Я тоже хочу летать как птица!

Поэтому четыреста двадцать граммов золота. Лучше – четыреста тридцать. Ещё были нужны редкоземельные металлы: иттрий, ниодим, барий и лантан. Их я надеялся достать на Алмалыкском горно-металлургическом комбинате. Пока ещё не знал, как именно, но надеялся.

В СССР, как я успел заметить, достать можно было многое. При вечном дефиците товаров народного потребления искусство доставания необходимого приобретало национальные масштабы. Равно как и умение советского человека починить всё на свете из подручных материалов и всё на свете сделать. Но золото… С золотом было сложно.

Выход нашёл дядя Юзик.

– Учтите, – сразу предупреди он ещё в среду, когда мы только посвятили его в свои планы. – Сам я там не был. Только слышал. Но слышал от человека, которому доверяю. Мы воевали рядом. Под Прохоровкой я его лёгкий Т-70 от «тигра» спас. Влепил фашисту в корму бронебойным, когда тот уже орудие навёл… Ладно, потом как-нибудь расскажу, если хотите. В общем, ему нужно было золото продать. Он меня нашёл. Самородки. Триста восемьдесят два грамма, как сейчас помню. Почти столько же, сколько нам надо. Продать так, чтобы никто не узнал, вы понимаете. Я устроил. Сильно рисковал, но устроил. Не бесплатно, сразу говорю. Где вы видели, чтобы еврей-ювелир работал такую работу бесплатно?

– Для нас же работаешь, – сказал дед.

– Вы – семья, – серьёзно сказал дядя Юзик. – Даже больше, чем семья. Мы вам жизнью обязаны. Я и Фира. Бикицер, вы ещё долго будете меня перебивать? В горах он нашёл золото. В наших горах.

– Я знаю, что золото у нас в Узбекистане добывают, – сказал дед. – Но чтобы вот так – пойти и найти?

– Он геолог. Знает, как искать. Самородное золото по ручьям можно найти, что с гор текут после дождей. По старым руслам нужно искать. Но не в самих руслах, а внизу, у естественных запруд. Там, где оно может застрять. Ну, копнуть, нужно, конечно, не без этого, на поверхности оно валяться не будет, хотя он говорил, что в редчайших случаях может быть и на поверхности. Как бы то ни было, он нашёл. Очень деньги были нужны. Просто позарез.

– И он рассказал тебе, где именно нашёл?

– Да, – сказал дядя Юзик. – Рассказал. Это была часть платы за мою работу. Я всем своим старым еврейским сердцем чувствовал, что эта информация мне когда-нибудь пригодится.

– Старое еврейское сердце тебя не обмануло, – сказал дед. – Но у меня вопрос…

– Умер он, – сообщил дядя Юзик. – В прошлом году умер. Болел, не помогли ни пенёндзы, ни ксёндзы [38], как твоя Зина любит говорить. Так что никто про это место не знает.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Золото. Два фронтовика и один инопланетянин. Пуля, нож и саперная лопатка

Мы шли по извилистому распадку уже почти два часа.

Узбекское жаркое солнце, которое в этом смысле мало чем отличается от туркменского, ещё не набрало полную силу, но уже припекало изрядно, и я не пожалел, что взял с собой защитную солдатскую панаму, – в Кушке её носили не