Я подобрал это на свалке - Андрей Арсланович Мансуров

Кто здесь выполняет роль высших наземных хищников? Да и травоядных?

— Сама удивляюсь. Похоже — никто. Так что на твоём месте я бы не выходила без оружия.

Вот издевается — по полной. Она отлично знает, что я без обожаемых плазмомётов-лазеров-пушек-пулемётов на неосвоенной планете — ни шагу! И скафандр и экзоскелет, по крайней мере, при первом выходе — неотъемлемая часть экипировки любого скраппера. А такого мнительного и злопамятного, как я — и подавно.

Так что только как следует подкрепившись едой, и обмундировавшись, вышел наружу.

Ну, время выхода мы традиционно стараемся выбирать утром. Чтобы, значит, всё было в «естественном освещении». А кроме того, мы встречали кое-где и ночных хищников, которым было в принципе, наплевать, кого есть — своих ли, инопланетных… (Что бы там ни талдычили ксенобиологи, насчёт того, что плоть, населённая чужими бактериям/вирусами — для них смертельный яд, никого из этих тварей такая мысль до сих пор не останавливала. Возможно, потому, что они книг по ксенозоологии, или хотя бы Герберта Уэллса, не читали. Да и вряд ли станут.) И поскольку днём они прятались по пещерам, то все их клыки, когти, и отвратительные (обычно) нравы с орбиты, или беспилотником, не обнаруживались.

Не то, чтобы я боялся хищников…

Скраппер в боевом облачении не боится даже боевых кораблей. Нет, серьёзно.

Но убивать местную фауну без крайней необходимости лично я считаю глупым и… э-э… непорядочным. Неспортивным. Это почти как забраться в муравейник с паяльной лампой — чистое свинство. Даже если и укусили пару раз за зад. Да и всё равно — я бы так и так не рискнул никого добытого съесть. Это только в кино разные «хищники» да «чужие» лопают людей почём зря. Но никто никогда не показывает правды — если б они и правда так сделали, просто подохли бы. От жуткой диареи. Ну, и наоборот — аналогично. То есть — для человека все эти ксеноморфы — чистая отрава.

Выбрался я из челнока, осмотрелся. Никого!

Снял гермошлем, вдохнул полной грудью. Хороший запах. Прямо пьянящий.

Здесь точно нет ни химических заводов, ни сталелитейной промышленности. Пахнет только Океаном: йодом, солью, водой. Ну, наверное, вы понимаете, что я имею в виду — когда вокруг столько чистой воды, всегда она пахнет и смотрится как-то по-особому…

И джунгли внизу какие-то уж очень ярко-зелёные. Незапыленные.

Красотища. И — тишина.

Нет, не могу описать.

Ладно, я уже говорил, что не поэт — не обессудьте, буду излагать факты.

Единственное, что как-то не вязалось с глобальной идиллией — отсутствие традиционно прилагающихся к морскому пейзажу наглых и крикливых чаек. Да и прочих птиц.

Расставил я как всегда, сам, и с помощью дроида, кучу метеорологического оборудования.

Мы с Матерью блюдём, так сказать, интересы земного Университета сравнительной климатологии, и даже особо много денег с них не лупим. Ну, просто лично я иногда… Хм… Теснее обычного общаюсь с зав. Лабораторией моделирования, Линдой Во… неважно. Замечательная во всех отношениях девушка. Пусть даже и в свои пятьдесят. Да я и сам не очень молод — седьмой десяток. Впрочем, чего скромничать — все сейчас живут до ста пятидесяти и больше, так что я — можно сказать, ещё юноша… Хоть и пожилой.

Челнок я, конечно, посадил поближе к наиболее удобному месту входа.

Разрыл за пару часов всё, что положено. А что — экзоскелет в этом плане даже удобней бульдозера с экскаватором вместе взятых.

После удаления грунта бетонный свод вскрыл с помощью плазменного резака. Эта штука эффективна — всё испаряет так, что и убирать ничего за собой не надо. Гудит только ужасно. Ну, и воняет. Тем, что плавит и испаряет. А уж отогнать пепел — дело вентиляторов. Они у меня в скелете компактные, но мощные — при случае могу и летать на них.

И вот она, пожалуйста — шахта в «неведомое».

Дроид установил лебёдку, я снял экзоскелет, и пристегнув карабин к поясу, стал спускаться в десятиметровый колодец. Не пугайтесь — кое-какое оружие у меня с собой как обычно, осталось.

Однако никого и ничего живого в тоннелях и помещениях я не встретил. Пусто — хоть «ау» кричи.

Да так обычно и бывает на планетах-призраках. Мы с Матерью иногда можем восстановить то, что произошло на таких, (А как же! Нам же надо знать, не погибнут ли здесь колонисты, если мы сойдёмся в цене, и продадим такую планету Колониальной Администрации Содружества!) а иногда для этого приходится вызывать учёных из Нью-Йоркского Университета Ксеноистории, Антропологии и Социологии. У них времени — сколько угодно. И планет для сравнения всё-таки побольше, чем было у нас.

Зато они не имеют права (ну, теоретически!) продавать ничего из найденного.

А мы — имеем. По-крайней мере лет сорок назад, в самом начале карьеры, я озаботился обзавестись всеми мыслимыми официальными бумагами, со всеми возможными печатями. И пролонгировать свои Права я не забываю: регулярно все Федеральные Налоги и квитанции оплачиваю. Иногда даже наличными. Приятно чувствовать себя, типа, как на Государственной службе, и в то же время — свободным.

Ну, а разболтался-то я, собственно, потому, что в лабиринте катакомб было до обидного бедно в плане находок — почти ничего интересного. Ну, казармы с нарами для солдат гарнизона. Ну, выложенная белым кафелем столовая — с плитами, раковинами, холодильниками и столами. Ещё целая анфилада огромных технических залов с кондиционерами-насосами-генераторами для поддержания работы всего комплекса.

Мы с Матерью такое встречали десятки раз. Да, десятки.

Потому что планет-призраков куда больше, чем обитаемых. Уж и не знаю, в чём тут дело: может, кое-кто из политиков хронически считает, что раз есть надёжное убежище — грех не попробовать повоевать? Или дело — в темпераменте? Или — в терпении. Или — в некоем критическом уровне глобальной смертоносности очередного изобретённого оружия. Или в уме…

Или в здравом смысле — вот его-то точно пересиливает желание Самых-Пресамых Умных научить всех правильно жить. А может, доказать, что вот мы — точно намбер уан…

Говорю же — не знаю. Пусть социологи с историками думают. У них головы большие.

Скелетов я не нашёл. Впрочем, когда добрался до местной библиотеки, пролистал для Матери несколько книг. Мать всё, что происходит со мной, видит отлично. Сигнал с двух моих наплечных камер передаётся через промежуточные усилители, которые я всегда разбрасываю по полу каждые двести-триста шагов.

А ещё есть у меня традиция — рисовать на стенах цветным маркером. Чтобы не заблудиться. И должен вам признаться — сколько