Соблазн Мечтаний - Gromdar

— Да, думаю, ты догадаешься через какое-то время кто это делает, но пока подумай вот о чём, — улыбка снова сошла с лица доктора. — Люди любят сильных, когда они действуют жестко, но в пределах допустимого, потому Ангелов Ночи сразу полюбили, как любили вначале и Ватора, пока он не стал тираном. Ты умён и дипломатичен, это знают все, но для того, чтобы править планетой, нужно быть еще сильным и жестким, тогда тебя будут уважать другие сильные люди. Поэтому я и не сказал сразу Ролу Дихтеру о том, кто стоит за нападением на тебя. Если этот вопрос решат они, ты так и останешься в глазах людей мальчиком на побегушках у ангелов Императора. Ангелам Ночи проще будет поставить сигнифера губернатором и это вообще не вызовет вопросов, потому что их право на Фрацию неоспоримо. Понимаешь?

К сожалению, Эктор Хиренес, потомственный чиновник, это очень хорошо понимал, потому медленно кивнул и закрыл глаза. Это был хороший повод уйти с поста, с Фрации, вернуться на "Непрощенный Слепец" и заниматься любимым делом, но как он сможет жить дальше, зная, что проиграл? Достоин ли вообще неудачник служить ордену в любом виде кроме сервитора?

— Вызови ко мне генерала Ришара, — произнёс он одними губами, едва открыв глаза.

LX

Бег с Фиррис на руках по лестнице под акомпанемент болтерной стрельбы мог быть и быстрее, но женщина вцепилась в него так, словно хотела удушить, из-за чего двигать рукой было не то что неудобно, а опасно для её же жизни. Тем не менее, молодой сержант мчался с максимально возможной скоростью и притормозил только когда добрался до верха вместе с братом Игнаром, который остановился дождаться его. Изредка перемежаемый боковыми переходами длинный коридор, по которому можно было добраться до любого трюма космического грузовоза, что застрял внутри скитальца, на части делили поднятые переборки, и только сейчас Ангел Ночи понял в какую ловушку они попали. Трюм, из которого они поднялись, не был первым, и, если его догадка о том, что другие так же полны ходячими мертвецами, верна, пробиваться обратно придётся с боем. Однако это было практически нереально. Не с двумя дамами на руках.

— Чего стоим? — поинтересовалась неприятным требовательным голосом Фиррис, слегка ослабив хватку и оглядываясь по сторонам.

— Думаю, — ответил Микель спокойно, насколько это было возможно в текущем состоянии.

Прежде чем блондинка успела возмутиться, среди окружавших их звуков сержант различил отдалённый едва слышный топот и знакомый свист, заставивший резко развернуться и прикрыть её собой. О броню на спине и руке тут же застучали разлетающиеся при столкновении с керамитом кристаллические снаряды тёмных эльдар. Сердца Микеля пропустили удар, когда он вспомнил ту схватку на борту гравитанка вражеского архонта. Хотелось бы забыть её, как страшный сон, но раны, полученные им тогда, вновь закололи тело, словно напоминая о моменте, когда он мог погибнуть. Боевой опыт, который он хотел получить изо всех сил, на самом деле был нужен ему для того, чтобы в следующий раз победить таких сильных врагов, как инкубы, а не быть ими едва не убитым. Хотя, чего греха таить, теперь каждый тёмный эльдар был ему напоминанием о том дне, и даже если не инкуб, всё равно ксенос должен был быть уничтожен.

— Эльдары! — завизжала Фиррис, узнав боеприпасы, которыми её едва не нашпиговали и от которых спас своим телом Микель.

Снизу с лестничного пролёта донёсся звук взрыва, отблески пламени, а затем короткие очереди из болтеров вперемешку с топотом бронированных сабатонов. Мимо плеча сержанта брат Игнар открыл огонь из болт-пистолета, став таким образом, что Ангелика с Фиррис оказались под защитой массивных космодесантников с обеих сторон. Еще спустя пару ударов сердца Микель заметил погасшую руну брата Виландра и вопрос, возникший у него, когда услышал шаги только двух поднимающихся за ним братьев, отпал сам собой. Нужно было отдать приказ, но какой?

— Игнар, на мостик! — скомандовал Холлстер и, сняв пистолет с магнитного захвата на бедре, вслепую начал стрелять назад, поддерживая огнём усилия Игнара и выдерживая новые и новые попадания из орудий эльдар.

Как только оба боевых брата с болтерами покинули лестницу и начали перезаряжаться, сержант вернул опустевший болт-пистолет на крепления и снял с пояса три крак-гранаты. Этих секунд хватило десантникам, чтобы сменить магазины и начать стрельбу по новым целям, а Микель, шагнув на лестницу, швырнул все три гранаты на пролёт ниже, обрушая стальную конструкцию мощным подрывом. По крайней мере этим путём преследователи воспользоваться не смогут.

Брат Игнар свернул в направлении центральной части корабля, где должен был найтись проход к надстройке, внутри которой располагался мостик судна, а за ним поспешил и Микель, ощущающий, как проникшие через мелкие пробоины в мягких сочленениях брони осколки режут тело и испытывают на прочность его нервную систему. Боль была жестокой, но показывать, что ему больно, командир группы не стал бы, даже если бы умирал. Последними в боковой проход отступили братья с болтерами, и на их броне так же остались следы от коварного оружия ксеносов.

— Вы сумасшедшие! — то ли плача, то ли в истерике из-за того, что некуда деться, вскрикнула Фиррис, когда десантники снова помчались вперёд.

— Кричи громче, уже можно, — подначил её грозно сержант Холлстер и крепче прижал к себе, собираясь добраться до удобного места для обороны или перехода дальше со всеми живыми членами отряда и живыми ауксилариями.

LXI

Удары по противовзрывной двери, за которой расположились Имперские Кулаки, походили на удары громадного молота, и от каждого металл немного, но сминался, обещая вскоре поддаться окончательно. Капеллан Везувий стоял перед вратами, гордо расправив плечи и подняв голову в ожидании врагов, которые первым делом, когда ворвались бы, увидели пылающие яростью алые линзы его шлема и смертельное синее сияние пока еще ждущего активации крозиуса арканум. Гальярд рядом с таким героем чувствовал себя тем, кем был, побитым ангелом, чьи крылья истрепались и больше не могли поднять его к небу. Даже странно, что из полуроты выжили только он и капеллан. Гальярд никогда не был лучшим фехтовальщиком, стрелком или кем-то еще. Средний боевой брат, которому хватало усердия только на то, чтобы пройти чуть выше нижней границы полезности. Никто не ждал от него свершений, никто не пророчил ему большого будущего и даже повышение до сержанта было так далеко, что если бы он стал седым калечным ветераном, то его бы даже не отправили учить инициатов.

Подобная