Нагаш непобежденный - Майкл Ли

Бывший вожак деревенской толпы вырывался из рук скелетов, сыпля ругательствами и проклятиями на своем языке. Из раны на его виске обильно текла кровь — только и всего. Зато юного адепта избили чуть не до потери сознания. Он безвольно висел в костлявых руках воинов. Ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы держать голову прямо, с тупым интересом разглядывая затененную комнату.

Нагаш мысленно приказал воинам втащить вожака толпы в центр ритуального круга, нарисованного им незадолго до этого. Они заставили варвара опуститься на колени, а когда тот попытался встать, одни из скелетов еще раз ударил его по голове.

Адепта оставили на полу недалеко от круга, на самой границе тени и света, отбрасываемого куском пылающего камня. Взгляд его широко распахнутых глаз упал на Нагаша, и юноша тотчас же распростерся перед троном. Движение вызвало воспоминание: это был тот самый юный послушник, которого некромант видел там, у могильного кургана, во время засады. Нагаш едва заметно усмехнулся. Интуиция его не подвела — этот мальчишка может быть ему полезен.

Нагаш неторопливо встал с трона. Он был в одеянии, украденном из храмовой крепости, которое скрывало почти все изменения в его теле, вызванные временем и абн-и-хат. Только руки и лицо давали представление об ужасе, спрятанном под грубо сотканной одеждой. Плоть некроманта, когда-то тонкая, как бумага, начала разжижаться под воздействием жара, который излучали кости, и выглядела совершенно тошнотворно. Там, где плоть и кожа исчезли, блестели открытые мышцы и сухожилия. На щеках и лбу Нагаша оставались лишь крохотные ошметки кожи, придавая какое-то подобие жизни его скелетоподобному лицу.

Он подошел к деревенскому вожаку, и глаза того расширились в неприкрытом ужасе. Варвар начал осыпать некроманта проклятиями, и голос его все возвышался. Когда Нагаш ступил в ритуальный круг, варвар вскочил на ноги, но не успел сделать ни шагу — некромант схватил его за горло.

Задыхаясь, варвар начал биться и лягаться. Нагаш произнес одно-единственное слово, и мускулы варвара резко сократились — с такой силой, что кости рук и йог сломались, как сухие ветки. Ругательства перешли в вопли боли, которые делались все пронзительнее и безумнее — некромант протянул левую руку и начал методично срывать клоки темных волос с головы вожака. Когда кровоточащий череп остался совершенно лысым, Нагаш вытащил из-за пояса нож и стал чертить на коже руны.

Приготовления отняли почти полчаса. Завершив их, Нагаш бросил варвара в центр круга, как кучу тряпья. Оказавшись за пределами ритуального круга, некромант поднял руки и начал читать заклинание. Тотчас же сигилы, запечатленные в круге, вспыхнули и ожили, и заклинание стало проникать в сознание и душу варвара.

Это был вариант заклинания жатвы, которое он использовал в Кхемри, а потом восстановил в памяти в годы, когда скитался по Пустым Землям. Разница с оригиналом заключалась в том, что новая версия могла разделять составляющие элементы в душе жертвы. Вырывая душу варвара из тела, Нагаш оставлял нужные ему элементы и отбрасывал все остальное, как аристократ, выбирающий самое вкусное из еды во время великолепного пира.

Воспоминания варвара ничего для него не значили, он отбросил их презрительным движением запястья.

Вот оно! В похлебке мыслей варвара некромант ощутил терпкий привкус знания местного языка. Это он извлек и поглотил. Грубые гортанные слова возникали в его сознании и снова исчезали, одно за другим запечатлеваясь в памяти.

Под конец некромант поглотил жизненную энергию варвара, попробовав на вкус ее силу. Губы Нагаша скривились от отвращения.

— Разочаровывающе, — презрительно хмыкнул он, когда съежившийся труп рухнул на пол. Взмахнув рукой, Нагаш послал поток силы в этот мешок с костями и отправил его в шахту.

Некромант повернулся к адепту, наблюдающему за ритуалом, не скрывая ужаса, и поискал в памяти нужные слова.

— Кто ты?

Адепт прижался лбом к полу.

— Ха… Хатурк, о могущественный, — заикаясь, выдавил он.

— Хатурк, — повторил Нагаш. — Кто ты такой, что поклоняешься мне? Раньше ты служил храму.

Некромант ожидал, что бывший послушник начнет врать, но Хатурк кивнул.

— Я служил Хранителям Горы, — с готовностью признался он. — Со временем я бы и сам стал Хранителем. Но их время закончилось. Предсказание древних сбылось.

— Как это?

Хатурк осмелился оторвать взгляд от пола.

— Древние говорили нам, что однажды гора проснется, — объяснил он. — И бог придет. А теперь ты здесь.

Интересно, подумал Нагаш.

— И где предсказание Древних… — Он замолчал, сообразив, что у варваров нет письменности. — Как сохранялось предсказание Древних?

— Его передавали от поколения к поколению, от Хранителей к послушникам.

Нагаш задумчиво покивал.

— А деревенские вожди о нем знают?

Хатурк замотал головой:

— Они недостойны, о могущественный. Это невежественный, суеверный народ.

— Действительно, — произнес Нагаш.

Но его сарказм был недоступен таким, как Хатурк. Адепт быстро закивал.

— Но они знают о тебе, — продолжал он. — Мы ходили по деревням и рассказывали о твоем появлении. Говорили вождям, что ты тот, кто пришел за Хранителями, потому что Верховный Хранитель отказался признать, что предсказание Древних сбылось.

— Они поверили? — спросил Нагаш.

Адепт покачал головой:

— Еще нет, о могущественный. Они упрямы и не любят менять свое мнение. Но, — торопливо добавил он, — начался сезон войн, и племена Отрекшихся пришли к нам с северных земель с огнем и мечом. Без помощи Хранителей деревенские дружины терпят одно поражение за другим. Уже уничтожены две деревни, женщин и детей они убивают прямо в домах. Остальные вожди открыто говорят о союзе против Отрекшихся, но даже этого будет недостаточно. Если они хотят победить, им потребуется сила горы.

Нагаш задумался: ему нужны вассалы, чтобы трудиться в шахтах и разыскивать источники камня и дерева для строительства крепости.

Вечный Царь пересек помещение и снова сел на трон. Глаза его задумчиво мерцали.

— Рассказывай дальше, — велел он.

Ламия, Город Зари, 76-й год Ксара Безликого

(—1598 год по имперскому летосчислению)

— Царица! Царица! — в ужасе завывала Айа. — Благословенные боги, что мы наделали?

Архан, пошатываясь, отошел подальше от кровати и иссохшего трупа Нефераты. От увиденного он потерял дар речи. Бессмертный покачал головой, чудовищность происшедшего просто ошеломила его.

— Не понимаю, — с трудом выдавил он. — Я ни в чем не ошибся. Ритуал должен был подействовать. Он должен был подействовать!