Ворчание из могилы - Роберт Хайнлайн

«Scribner» – другой случай, у них имеется реальная коммерческая структура для продажи коммерческих изданий, они действительно продают их и делают на этом деньги, для себя и для меня – и я сожалею о том, что они меня вышвырнули… Тем не менее их контракт не позволяет им сокращать мои роялти только потому, что им захотелось выпустить вариант моей книги в мягкой обложке. И при этом для меня совершенно неважно, что процент моих роялти был бы выше, чем если бы они отдали это на откуп, скажем, «NAL» – потому что я убеждён, что, если бы они действительно передали это «NAL», итоговая сумма была бы намного выше, несмотря на то, что процент был бы ниже. Я могу ошибаться, время покажет – но пока что их затея с мягкими обложками, которые в три раза дороже цен «NAL», похоже, проваливается.

Чему удивляться? Все эти издатели переписывают контракты как захотят, несмотря на мои ясно выраженные протесты… и я никогда больше не буду с ними пререкаться, жизнь слишком коротка. Пусть отправляются ко всем чертям.

ЖУРНАЛЫ

9 марта 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Я не думаю, что «Fantasy and Science Fiction»[140] дошли до точки, я думаю, что они просто скупы. Они заявляют, что у них 56 000 оплаченного тиража. Если принять во внимание их тарифы и их дешёвое производство плюс кое-какой доход из Франции и Германии, они каждый месяц должны показывать чистую прибыль. Ещё в декабре *** сказал мне, что издатель будет счастлив выплатить мне аванс. Раз так, они получили за 1500$ рукопись, за которую они обычно платят 1800$, любому автору, с известным именем или нет. Тем не менее это приятнее, чем предлагать рукописи Джону Кэмпбеллу, который их завернёт (он отверг обоих моих последних победителей «Хьюго»), а потом ещё и вынудит пробираться через десяток страниц высокомерных оскорблений, в которых будет объяснять, почему моя история нехороша.

15 апреля 1963: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

По поводу статьи для «Плейбой»: у меня есть хорошо проработанный материал, и я готов предоставить его к 10 мая.

Но я не буду его передавать на основании простого звонка по телефону. В прошлый раз, когда я взялся для них работать, у нас были чёткие договорённости по телефону, а впоследствии началась какая-то ерунда насчёт того, за что мне обещали заплатить: то ли за проделанную работу, то ли по результатам приёмки, и потому я должен был дважды всё переписывать.

…Просто сошлитесь на моё письмо от 2 апреля (у Вас есть его копия): «Только направьте мне или, что более предпочтительно, м-ру Блассингэйму письмо, в котором конкретно изложите задание: столько-то тысяч слов за столько-то долларов на такую-то тему, каковые должны быть предоставлены к такой-то дате – и с явно оговорённым условием, что рукопись будет оплачена независимо от того, будет она использоваться или нет, и что любая её переделка соглашением не предусмотрена, но может быть обсуждена за дополнительную плату».

Я имею в виду именно то, что написал, каждое слово. Задание должно быть в письменном виде, пункт о переписывании должен быть чётко оговорён, все условия должны быть явно указаны – а то, что говорится по телефону, не имеет никакого значения.

В противном случае я и не подумаю покинуть свою делянку. Тут хорошо, а я сыт по горло этой машинкой. Деньги мне сейчас не нужны – я слишком много работал в этом году и у меня будут слишком высокие налоги, – и я особенно хорошо осознаю это в день уплаты подоходного налога.

Очевидно, *** думает, что я – хороший неконфликтный парень. Пожалуйста, объясните ему, что я – сукин сын.

НЕПЛАТЕЖИ

27 января 1961: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Пожалуйста, передайте *** – что я старый добрый джентльмен, и что «Э» в середине моего имени означает «Эбенизера Скруджа», и что на свои добытые нечестным путём богатства я прикупил новый морозильник, в котором зарезервировал для него место.

24 ноября 1947: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Последние письма с отказами, которые Вы мне переслали, выглядят довольно тревожно. Мисс Элен Грей из «Town and Country» ошибается, полагая, что продажи в SEP [ «Saturday Evening Post»] вскружили мне голову. Просто идея, столь же хорошая, как «Зелёные холмы земли», не появляется у меня каждую неделю. У меня была депрессия, и боюсь, что она всё ещё продолжается. Я продолжаю работать и действительно работаю очень много, но многие вещи, которые я сделал, кажутся мне не слишком хорошими. Отклонение Стюартом Роуз «Сломанных крыльев» сильно меня разочаровало, поскольку я полагал, что «Сломанные крылья» были вполне на уровне их стандартов. Ещё больше разочаровало его заявление, что «Эти рассказы о космических кораблях идут не слишком хорошо, согласно нашим опросам читателей». Я интерпретирую это как то, что «Saturday Evening Post» больше не заинтересован в моих межпланетных рассказах, разве только они будут совершенно потрясающими, превосходными во всех отношениях историями с привычным современным приземлённым фоном…

Возможно, у меня скопится множество второразрядных историй, прежде чем я полностью отойду от последствий распада семьи. Последние несколько месяцев я мог продолжать писать только благодаря жесточайшей самодисциплине. Мне пришло в голову, что, возможно, Вы сочтёте нужным продать или попытаться продать рассказы, написанные в это время, на второстепенных рынках под псевдонимом. Что Вы об этом думаете? Это хороший способ защитить мою репутацию (какой бы она ни была), отделив моё собственное имя от материала, который, по Вашему мнению, не так хорош, как лучшие мои вещи?

…С этого момента я должен посвятить всё своё время исключительно подготовке второй детской книги для «Charles Scribner’s Sons». Я работал над этим романом для мальчиков [ «Космический кадет»] время от времени в течение нескольких месяцев. Я немного опасаюсь сесть и сделать черновой набросок к нему, потому что у меня нет того жизнерадостного настроения, которое должно присутствовать в любой книге, предназначенной для молодёжи. Прямо сейчас мне легче накропать с полдюжины трагедий, чем написать одну весёлую историю.

4 марта 1949: Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингэйму

Это были плохие двенадцать месяцев, которые не принесли реальных литературных успехов. Я потратил впустую месяцы на два сотрудничества, которые не окупились. Я потратил впустую три месяца на «Красную планету», и это не окупилось. Я сделал три рассказа, предназначенных для глянца, и они не окупились. За исключением нескольких переизданий и продажи в «Boys’ Life» это была длинная вереница отказов.

Я думаю, что отчасти просчитал, в чём проблема: я делал халтуру, писал то, что от меня хотел кто-то другой, а не то, что я сам хотел написать. В любом случае в следующем году ситуация не станет намного хуже, если я буду писать то, что хочу, и получать от этого некоторое удовольствие. Возможно, она даже улучшится, и ко мне начнут приходить подтверждения вместо отказов. Так что теперь я планирую писать свои истории, а не истории какого-нибудь редактора. Я не собираюсь делать новые детские книги, если мне не подвернётся такая история для детей, которую я захочу написать. Я не собираюсь обещать ни «Scribner», ни кому-либо ещё, писать по книге в год. Я не собираюсь браться за работу с фиксированными сроками сдачи. Я не собираюсь писать рассказы, ориентируясь на глянцевые или бульварные журналы – я собираются писать свои собственные истории, самые лучшие истории, какие смогу, а потом пусть их покупает (или не покупает) любой, кому они подойдут. Хуже, чем было, я сделать уже не смогу, но я могу сделать гораздо лучше! И я думаю, что теперь Вы будете получать от меня намного больше рукописей. Я быстро работаю, если я при этом счастлив.